– Мой брат, Идогб, царевна.

– Идогб – значит близнец.

– Да, госпожа. Я старше брата всего на несколько мгновений. И я не знаю даже, жив ли он сейчас…

Коридор закончился очередным ответвлением, которое вывело нас в огромный зал с колоннами и роскошными рисунками на стенах. Кучка мужчин, человек двадцать, даже меньше, смотрелись в углу зала жалко, они просто терялись в помещении. Некоторые были перебинтованы грязными тряпками, большая часть из них лежала. Не у всех сохранились плащи и некоторые из них, я видела, мёрзли.

Два факела скудно освещали тёмное пространство. Края зала тонули во мгле. Завидев нас, один из них что-то скомандовал, и всё кинулись ниц. Чёрт, неловко-то как! Раненые, голодные люди, попавшие в беду, чтобы спасти меня.

– Встаньте! До момента, когда я взойду на трон отца, я запрещаю падать ниц передо мной!

Первым зашевелился один из самых забинтованных. С трудом встав на колено и опершись рукой о стену, поднялся и потрясённо уставился на меня. Я не знала, что сказать, как разговаривать и что делать. Я даже не знала, кто из них «мой меч»! Медленно и несколько недоверчиво поднимались другие мужчины. Все держались от меня на почтительном расстоянии и смотрели в пол. Ну, пожалуй, это тоже выход. Нужно просто скомандовать, не глядя на них. Тогда никто не догадается, что я не узнаю командира своей охраны. Я уставилась в пол.

– Сефу, подойди ко мне!

Я совсем не удивилась, когда ко мне подошёл тот самый забинтованный. Тридцать, возможно – меньше. Немного выше среднего роста, приятное умное лицо, тонкий шрам, пересекающий щеку. Из-за него кажется, что мужчина чуть улыбается. Цвет глаз не рискну определить в неверном свете факелов, но мне показалось, что они воспалены. Совершенно машинально, перехватив Баську на одну руку, я протянула ладонь и потрогала лоб. Так и есть, температура. Не слишком высокая. Но в наших условиях и это может оказаться критическим.

– Госпожа, что за странный зверь у тебя на руках?! Он не опасен?

– Это дар Великого Ра, Сефу. Три дня душа моя гостила в его чертогах.

Мы не успели отойти от остальных, поэтому мои слова слышали все. И ниц кинулись снова все…

– Встаньте! Или вы не слышали мой приказ?!

Моя реакция на неповиновение удивила меня саму. Нет, я, конечно, умела командовать. В своё время мне кем только не приходилось работать. Однажды я даже доросла до шефа суши-бара. И у меня была команда из шести человек, что работала в две смены. И далеко не все из них обладали ангельским характером. Но здесь чуждый мне мир, и это не склочные тётки, а воины. Тем не менее, я командовала почти рефлекторно. Вот что значит привычка властвовать и распоряжаться. Похоже, у царевны эта прошивка чуть ли не на генетическом уровне.

Имхотеп и Сефу взяли по факелу и, освещая мне путь, пошли к виднеющейся в темноте груде непонятных вещей. Когда факелы осветили груду, я увидела аккуратно составленную мебель. Непривычной формы столы, кушетки, большое ложе, несколько кресел и табуреток, какие-то высокие сосуды, похожие на напольные вазы, сундуки и большие шкатулки.

– Что это, Имхотеп?

– Это то, что ваш отец, царевна, копил для загробной жизни.

Я повернулась лицом к Сефу и спросила:

– Скажи, почему твои воины лежат и сидят на полу?

– Госпожа, не могли же мы использовать вещи царя Египта!

Кажется, даже мысль об этом его шокировала.

– Сефу…

Я вздохнула и продолжила.

– Послушай меня внимательно, Сефу. Сейчас отец мой мёртв из-за предательства. Я наследница трона. Признаешь ли ты власть мою и волю мою и признают ли её твои солдаты?

– Конечно, госпожа!

– Тогда просто сделай, как я приказываю. Оставьте здесь одно кресло для меня и пару табуреток для вас, и позови солдат. Пусть они возьмут мебель и пользуются ей. Имхотеп, что в сундуках?

– Ткани, госпожа.

– Значит, достаньте ткани, смените все повязки на чистые и укрывайтесь ими. Неизвестно, сколько мы пробудем здесь ещё, а сырость и прохлада – дурные спутники здоровью. Выполняй, Сефу.

Он пошёл к солдатам и стал что-то объяснять вполголоса. Звук был гулким, под сводами заметалось эхо, но слов было не разобрать. Это хорошо, значит, когда я буду с ними разговаривать, солдаты не услышат. Не обязательно всем подряд знать, что царевна потеряла память.

Сама я села в кресло и положила Баську на колени. Имхотеп устроился на низкой табуретке рядом, лицом ко мне. Непрерывно кланяясь, подошли несколько солдат и, подхватив кушетки и кресла, понесли к тому углу, где сидели на полу остальные. Второй заход, очевидно, немного осмелев, сделали уже большим числом. В одном из запечатанных кувшинов нашлась мука или что-то похожее. Ещё в нескольких – вино, довольно крепкое. Из сундуков достали ткани, я выбрала себе широкое расшитое покрывало из тонкой шерсти и тонкую льняную ткань на чистое платье. Остальное велела взять воинам. Им нужно перебинтовать раны и чем-то укрываться.

– Имхотеп, почему раньше вы не воспользовались запасами?

Ответить он не успел. Один из солдат в это время наливал нам вино в кубки из высокой амфоры с узким горлом. Рука его дрогнула и немного вина плеснулось на низеньки столик. И этот мужчина, на голову выше меня, сжался, как будто ожидал от меня удара!

– Не бойся, воин. Ты не виночерпий, нет обиды в том, что ты не справился. Я умею ценить преданность и благодарна тебе за заботу. Ступай.

Он упал на колени сбоку от моего кресла, робко протянул руку и, взяв край грязной тряпки, в которую я была завёрнута вместо платья, поцеловал. Я вздохнула и повторила:

– Ступай!

Я дождалась, пока солдат удалится.

– Ответь мне, Имхотеп.

И тут я заметила на глазах у старика слёзы!

– Царевна, много лет мы собирали лучшее в стране, дабы путь твоего отца в загробное царство был лёгок и удобен. А сейчас всё идет прахом…

Сефу сидел на низкой для него табуретке и не осмеливался поднять глаза. Ну, думаю, наступил удобный момент для того, чтобы проверить, так ли велика моя власть…

– Отец наш Ра недоволен делами Египта, Имхотеп. Не должно мёртвым обирать живых. Там, в загробном мире, все земные богатства – прах. А посему, будет в Египте новый порядок и новый обычай. Отца моего, великого царя Верхнего и Нижнего Египта, мы похороним так, как делали наши предки. Но более таких похорон не будет удостоен никто, даже я! Ещё будет время поговорить об этом. Многое поменяется в привычной жизни. Но сейчас мы должны решить, как мы покинем место упокоения царя и что делать дальше.

Оба собеседника молчали.

– Скажи, Имхотеп, ты говорил, что попадал на кухню. Как ты это делал?

– Здесь много тайных ходов, царевна. А кухню на то время, что понадобится для подготовки тела царя, устроили рядом с одним из боковых входов. Если пройти по нему, то мы выйдем прямо в центре места, где готовят пищу. Там, под навесом, хранятся припасы. Но выходить туда очень опасно. Последний раз меня заметили, и только волей богов я успел закрыть вход.