и Саша, не вставая со стула повернулся, потянувшись к пепельнице. Посмотрел на пачку сигарет, хмыкнул, и, предварительно похвалив себя за твёрдость духа, закуривать очередную не стал. Вместо этого поднялся, и пошёл в кухню налить себе растворимого кофе. В доме стояла тишина – домочадцы, пользуясь выходным днём, спали от всей души. Нажав кнопку на электрочайнике, Саша запоздало оценил уровень воды, и понял, что до того как почти полный чайник забулькает и приготовит необходимый кипяток, пройдёт как минимум минут пять или семь. Как говорят англосаксы: «Если на чайник смотреть, то он никогда не закипит». В общем, говорят-то они это сугубо фигурально, в смысле того что если какое-нибудь событие очень ждёшь, то время как будто застывает и усугубляет тяжесть ожидания, но, так или иначе – на кухне Александру делать было нечего. Ну в самом деле, не стоять же подле раковины, пялясь на тихо гудящий электроприбор? Саша вздохнул, и поплёлся обратно во двор. На газоне шарилась большущая банда скворцов, с воинственным чириканьем и свиристеньем сыпанувших во все стороны, как только Александр открыл дверь.

– Вот то-то же! И не забывайте что я – человек, царь природы! – пробурчал Саша себе под нос.

Вообще-то он был рад видеть этих летучих тварюшек, собиравшихся в большущие стаи осенью, или как сейчас – весной, и летящих доразведывать местность в поисках червяков и друзей-подружек. Весёлые такие птички, да и на наших скворцов похожи. А то ведь вместо наших лягушек тут – гремучие змеи, вместо ёжиков – дикобразы. Ворон, например, вообще нет – вместо них сороки во множестве, а ещё всякие скунсы и еноты, иногда и прямо на улицах. А для любителей – ещё и пумы в лесах. Американцы этих большущих кошек называют или «горный лев», или «кугер», наверное отсюда и взялось почти исчезнувшее русское название «кугуар». А «пума» – это по-испански.

Был в своё время у Саши коллега-американец, который возил в машине большущий револьвер, да ещё и хвастался этим. Александр сначала думал что американец этот – один из тех огнестрельных психов, которые, пользуясь мягкостью местных оружейных законов, даже в туалет ходят с чем-нибудь крупнокалиберным, а заусенцы с ногтя срезают исключительно выстрелом из верного Кольта. Оказалось – нет, к оружию этот самый коллега относился адекватно, просто жил он на самой окраине городка Прово, что чуть южней Солт-Лейк-Сити. По-скольку горы, покрытые диким лесом, там подходят буквально к самым домам, то и дикая же живность из этого дикого леса всегда под боком. В случае Сашиного коллеги частным проявлением этой живности случилась именно пума, повадившаяся спать на коллегином заднем дворе. Вот и приходилось тому с утра выходить из дома со здоровенным стволом на случай если восьмидесяти-килограммовая кошка проспит и не уберётся вовремя туда где она обычно проводила светлое время суток.

Охоту Саша не любил, считая, что как-бы нечестно стрелять во что-то что не стреляет в ответ, но на месте коллеги непременно эту пуму бы выследил и пристрелил. Кто её, эту хищницу, знает? Ходит она кругом, молчит, думает о людях фигню всякую. Не все же рядом с ней с револьверами, легко эта хвостатая зверюга может, например, на ребёнка прыгнуть. Вон, в Калифорнии пумы каждый год в среднем трёх человек убивают, причём восновном – именно детей. Однако в Калифорнии пристрелить пуму – браконьерство, а в Юте как раз – нет, вот и надо было бы её заколбасить. Однако коллега пуму мочить не спешил, сосуществовал с ней мирно, и даже как-бы близким присутствием этой пумы гордился.

Вообще, жители Юты, или, как их называл Саша «утахцы и уташки», к природе относятся трепетно. Даже на вопрос: «Что вам нравится больше всего в Солт-Лейк-Сити?» они чаще всего отвечают: «О, у нас тут такая красивая природа!». Вот же смешные какие, в Городе Солёного Озера (обратите внимание – именно в Городе) им нравятся не театры-клубы-рестораны, а природа. Это, наверное как если бы кто-нибудь ушёл отшельничать в середину тайги, и на вопрос о том, что ему по новому месту жительства приглянулось больше всего, отвечал бы: «О, у нас тут проходит такая замечательная железная дорога!»… В общем, «город» в Солт-Лейк-Сити присутствовал только в названии, и Сашу, выросшего в Москве, это изрядно печалило. Здешнюю жизнь своим московским знакомым Саша обычно описывал примерно так: «Вот представьте себе жизнь на даче под Москвой. Представили? А теперь представьте себе ту же дачу, только Москвы рядом нет.»

Опустившись на стул, и прижавшись спиной к неуспевшей ещё остыть куртке, Саша машинально зажёг следующую сигарету, и, в ожидании готовности чайника заставил себя вернуться к невесёлым размышлениям о вчерашнем звонке.

Итак, если пентагоновцы звонили не по поводу бывшей службы в рядах, тогда… тогда зачем? Хотят позвать послужить под звёздно-полосатые знамёна? Ну, во-первых – не по годам. Староват уже. Во-вторых – не будут для этого звонить из другого штата. В-третьих, не стали бы рекрутеры в чине сержантов утруждать себя выискиванием деталей вплоть до отчества – не должно быть у них для этого желания, и уж точно не может быть возможностей.

Как ни крути, опять сплошные «нет», «не логично», «не бывает», без каких либо намёков на решение головоломки. Ну что же, посчитаем что вчерашние выводы подтверждены, и задача не имеет решения, во всяком случае на тех исходных данных, которыми мы на момент располагаем.

Тогда следующий вопрос – что делать дальше? Вариантов всего два, позвонить и спросить что этому перцу надо, или забыть – плюнуть и растереть, надеясь что ситуация рассосётся сама-собой. Если честно, звонить совершенно не хотелось. Как-то не верилось Саше что он услышит что-нибудь типа «Дорогой Александр, Вы выиграли миллион в великую всепентагоновскую лотерею» , или «Дорогой Александр, Президент подарил Вам танк и право кататься на этом танке где вздумается» , или «Дорогой Александр, примите нашу безоговорочную капитуляцию» – наверняка ведь гадость какая-то последует. Вообще, хорошие новости редко путешествуют по телефону, если вам звонят незнакомые люди.

А с другой стороны – если не позвонить, то останешься в состоянии неизвестности бесконечно долго. Верней, не бесконечно долго, а пока эти крендели опять не проявятся. Причём, по закону бутерброда, ещё в какой-нибудь неподходящий момент – ну не оставят они Сашу в покое после какой-никакой разработки, отчество выявившей. Короче – надо звонить самому.

Саша вздохнул, и отправился за телефоном, по пути глянув на активно гудящий, но ещё не вскипевший, и потому не дававший отсрочки чайник. Набрал номер, высвеченный на определителе. Вернулся во двор,