двор. Они присели на скамейку, Темина мама о чем-то важном хотела поговорить, это Николай почувствовал сразу и потому терпеливо ждал. А женщина сидела рядом очень прямо и напряженно, смотрела прямо перед собой и молчала. Спустя несколько минут, она, не меняя позы, начала говорить. Говорила она, конечно же о Темке. Рассказ был неожиданный, удручающе грустный. Она рассказала, что сын ее неизлечимо болен, сколько ему осталось жить она не знает и знать не хочет. Он жив сейчас, и это для них обоих главное. Сейчас он на очередном лечении в больнице. После выписки он еще долго приходит в себя и долго набирается сил. Школа теперь уже почти ушла из его жизни, но они занимаются дома и много читают по вечерам. Она на работу теперь не ходит, ей пошли на встречу, и работу она делает дома. Она еще добавила, что очень рада дружбе ее сына с Николаем. Имя его она, кстати, знала. Она не спросила Николая, не мешает ли ему такая привязанность мальчика. И правильно сделала! Николай подумал, что, усомнись она в его искренности и дружбе, он обиделся бы или расстроился. Чем больше она говорила, тем глуше и прерывистые становился ее голос. Господи, сколько силы было в этой совершенно обескровленной женщине! Николай изредка украдкой косился в ее сторону, пытаясь ее рассмотреть. Под конец она добавила, что завтра Тему выпишут, и он обязательно придет на днях в мастерскую. Николай ответил, что будет его ждать. На следующий день, хоть и выбегал Николай часто во двор, надеясь застать приезд своего юного друга, но, видно, пропустил. Вечером, выйдя посидеть перед сном на скамейку, он увидел свет в окне Теминой квартиры. Он представил, как сидят они на диване или кровати вместе, укрывшись пледом, и читают какую-нибудь обязательно увлекательную книгу. В горле у него почему-то сильно запершило, ему сильно захотелось быть тоже там и сесть с другой стороны от мальчика и обнять его за его хрупкое и острое плечо. Николай встал, прошелся по двору и вернулся в мастерскую. Хотелось сесть и пописать. Много всяких мыслей накопилось. Прошло три дня, и на пороге появился долгожданный Темка. Его уже ждали все. Первое впечатление было ошеломляющим. Это был не сам Тема, а его тень. Тень с Темиными глазами и его застенчивой улыбкой. Тема пришел в панаме, нахлобученной прямо на уши. Потом он признался Николаю, что стесняется пока своей клокастой головы. У него вылезали волосы от процедур больничных. Николай предложил ему просто сбрить их все сразу и стать модным. Тема посмотрел на него очень доверчиво. Они договорились, что вечером, когда всей уйдут, Темка еще раз зайдет, и Николай его сам побреет своей бритвой. Так они и сделали. После стрижки за Темой зашла мама, она одобрила их работу, и они пошли читать свои увлекательные книги…

Однажды Тема попросил Николая описать ему лес, который он знает. Ведь ему, может быть, не случится там побывать, а представить хочется. С этого дня Николай начал устно слагать свое сказание о лесе. Он ему описывал тот свой лес, свой и деда. Николай рассказал мальчику и про деда своего, и про Хромоножку. Опустил только историю с Валькой. Не нужно было это рассказывать парнишке, да и самому тяжко было все это вспоминать. Потом когда-нибудь он опишет все это, но потом. А теперь он всецело посвятил свой талант рассказчика своему новому очень хрупкому другу. Как-то Тема пришел с большой папкой. На вопрос, что это за папка, Тема ничего не ответил, а только положил ее на верстак, прямо перед Николаем. Николай осторожно раскрыл папку. Там лежал его лес, живой, шуршащий, ухающий и стрекочущий, весь в солнечных бликах и зайчиках, со знакомыми тропинками и пригорками. Темка здорово рисовал, а Николай и не знал! И рассказывал, получается, он тоже неплохо. С этого дня они договорились продолжать вместе создавать оду лесу. Опустив, историю с Валькой, Николай все же рассказал и про свой любимый откос над Чусовой, правда назвав его «трагическим». Описал и саму реку и удивительной красоты живописные берега и тонущее закатное солнце. И потом еще было много дней с совместной работой мастера и его ученика, с беседами, с рассказами. Николай теперь почти всегда ночевал в мастерской, обустроив дальний угол комнаты под свое жилище. А так как эта мастерская была сделана из двух соединенных квартир, то и кухня и туалет с ванной тоже имелись. Иногда по вечерам Темина мама отпускала мальчика к Николаю. Она чувствовала, что Николай каким-то образом смягчал медленный уход ее сына, ему удавалось заменить трагизм ситуации мечтой о прекрасном и вечном. Когда Тема приходил в гости, так сам мальчик называл свои вечерние приходы, они пили чай с пряниками и сушками, специально для этих приходов заготовленными Николаем. Потом Николай по просьбе Темы читал главы из своей еще недописанной книги, или рассказы прошлых лет. Темка был удивительным слушателем, ненасытным. Он пытался, может быть, впитать в себя жизнь, которую ему, наверное, не случится познать. Время шло, а для Темки истекало.

Наступил момент расставания. Он оказался нетрадиционным. Тему положили в очередной раз на лечение, а оттуда он уже не вернулся. В этот день на пороге мастерской появилась почерневшая Темкина мать. Она просто молча пожала руку Николаю и поблагодарила за лесную сказку, с которой ушел ее сын. «Он Вас Лесным царем называл», — сказала она на прощанье и, резко развернувшись, ушла. «Лесным царем», эти слова стучали у Николая в висках. Он вдруг резко вспомнил испуганные глаза Наташи после его рассказа о гибели Вальки. Та история вдруг стремительно вся пронеслась в его голове, а потом всплыли Темкины любопытные, жадные глаза и его абсолютно голая голова, такая умная и очень круглая. Николай обхватил руками голову и забился в свой дальний угол. Он не мог больше дышать во всем этом. Лес, ему нужен его лес, и больше никаких мальчиков. Нельзя их подпускать к нему даже близко. Притихшие мастера поняли, что у Николая случился нервный срыв. Некоторое время они его не трогали, а он будто замер, так и сидел в своем углу на кушетке, обхватив голову руками. К вечеру напряжение немного притухло, но не вышло, а затаилось где-то в глубине души. От того было больно глубоко вздохнуть. Но мозг возобновил свою деятельность. К утру было принято решение: заявление на стол начальству, покупка билета на поезд до Чусового, звонок Наташе чтобы сказать, что квартира эта