я-ангел

Все над той же незримой бездной,

Тайной, зыбкой и неизвестной,

Обольщая круженьем в танго.

Зимний ветер играет терновником… женская версия

Зимний ветер играет терновником,

Задувает в окне свечу.

Ты ушла в этот вечер с любовником.

Я один. Я прощу. Я молчу.

А. Блок

Зимний ветер играет терновником

И дрожит сквозняком свеча.

Будут встречи, и будут любовники.

Часть по страсти, а часть сгоряча.

Я на них не молюсь. Постылые.

Лишь один больно шутит со мной.

И терновник царапает с силою,

Когда я возвращаюсь домой.

Но сейчас, приглядевшись к счастию,

Я сквозь боль назад прихожу.

Многим я отдавалась со страстию.

Но тебя как ждала, так и жду.

Все, чем сердце твое туманится,

Станет ясно в моей тишине.

Ты однажды рядом останешься

И доверишься снова мне.

Ночь, улица, фонарь, ларек…

Ночь, улица, фонарь, аптека…

А.Блок

Ночь, улица, фонарь, ларек.

Аптека тоже есть, конечно.

И до реки вод талых сток,

А в остальном вполне извечно.

Умрем, родимся и как встарь,

В перемещеньях дней бегущих

Нас тускло осветит фонарь

Над улицей с ларьком насущным.

Чужой день рождения

Купить дорогих конфет и дешевых наркотиков -

Отпраздновать очередной день рождения.

Начать алкоголем, закончить кино. Может, "Кортиком"?

И складывать рядышком капли вина с поражением.

Одеться. В мороз, чтобы зябнуть как ветки деревьев.

И думать о разном, но больше уже о хорошем.

Назавтра случиться тяжелое злое похмелье

Со вкусом во рту ночевавших и гадивших кошек.

Может, лишь потому и рядом…

Может, лишь потому и рядом,

Что взлететь из-за ран не может.

Он глядит чуть встревоженным взглядом.

Я касаюсь ладонью кожи.

— Что, мой Ангел, хреново нынче?

Ты прости. Сквозь меня и навылет.

Кровь течет. Крылья сложишь — брызжет.

Но врачи эти пули вынут.

Не спасла я тебя за правым.

Даже черт загрустил за левым.

Но, быть может, не страшны раны.

Только крылья чуть-чуть задело.

Слушай, Ангел, останься со мною.

Не летай ты с отчетами к богу.

Здесь ведь скоро забрезжит весною,

Будем вместе искать дорогу.

И вот напишутся монологи…

и вот напишутся монологи

И через годы, дни-недотроги.

Вдруг станет ясно, что у дороги

Всегда как минимум два конца.

И нужно выбрать, куда податься.

Остаться здесь или, блин, расстаться.

Кому поплакаться и отдаться

В отместку или же от тоски.

Допьется чай и вино прольется.

Он не дождется, он отвернется.

А, впрочем, может быть, отольется

Ему голодная та тоска.

Красивый. Вряд ли? Счастливый? Может.

Но что-то бесит, опять тревожит.

И он в развязности до дрожи

Все ищет встречи с самим собой.

О, жизнь без прошлого и завтрешнего дня…

О, жизнь без завтрашнего дня.

Ловлю измену в каждом слове,

И убывающей любови

Звезда восходит для меня.

А. Ахматова

О жизнь без прошлого и завтрашнего дня,

Всё выпить этим вечером дрожащим.

Уходит ожиданье из меня,

Одевшись городом метелящим и спящим.

Еще подышим в зыбкой темноте

Над остывающими мертвыми мечтами.

И мысли на белеющем листе

Сторонние решат назвать стихами.

И не печально, что былого нет,

А будущее даже и не мнится.

Но жалко догорающий рассвет,

К которому хотелось так стремиться.

Еще год

Еще год. Я сложу в копилку

Седины твоей новой пыль,

Наших мелких размолвок опилки

И несказачно-светлую быль.

Еще год пустоты и тревоги,

Наплняемых содороженьем.

Не сбылось. Не случилось. Не боги.

Наши все- наши не-отношения.

Еще год. Мир наполнен и создан.

И, как видно, не нужен иной,

Пока в этом подлунном и звездном

Я стихаю твоей сединой.

Яблочные размышления

Что-то холодно и очень пусто.

Отдохнувшее тело тревожится.

Не хватает какого-то чувства,

Словно мякоти яблочной кожице.

Вот и небо прозрачно-синее,

Как в предмартье у нас бывает.

И по утру на ветках инеем

Снег кокосовый. Днем растает.

Может быть, и не так уж холодно.

Просто сердце должно тревожиться.

Просто яблоко зелено, молодо.

Скоро мякоть почувствует кожица.

Последний разговор по мотивам Мастера и Маргариты

Представь, как голодный хочет наесться — эти двое наговориться.

Потомкам остались плащ с кровавым подбоем, чаша и плащеница.

Но это уже не важно.

По млечной дороге вперед нетвердой походкой кавалериста

Идет человек. Рядом второй. Луна освещает их лица.

И к черту Грааль и подбой.

Худой пес трусит впереди, резвится, дивится этой странной дороге.

Ей нет конца. И это важнее всего. Им нужно сказать так много.

Про то, что важнее креста.

Мыслестрочия

Чужой монастырь, на то и чужой.

И я со своим уставом не лезу.

И то, что стакан все же полупустой,

И что даже в полном увидела бездну.

Чужая война, на то и война,

Чтоб в ней оказаться всегда побежденным.

Но вера и правда, мне мнится, одна.

Пусть вера и правда души обреченной.

У каждого свой поводок и петля.

Раз дернешься резко и будешь задушен.

Последнее время мне кажется, зря

Господь подарил нам бессмертные души.

А на перстне царя Соломона…

А на перстне царя Соломона

Не стирается гравировка:

"Все проходит. И это тоже"

Непременно и это пройдет.

Я топчусь на краешке жизни

На мою чем-тоочень похожей.

И не верю глупому перстню,

Слишком долго мне надпись врет.

Мудрый Лис из недетской сказки

Говорит неземному ребенку:

"Прирученным случается плакать".

Мне случается, мне дано.

То и дело личные кошки

По душе царапают лапой.

То и дело грусть расставаньем

Ищет нежности край и дно.

И еще говорят, что даже

В полном мраке есть капля света.

И однажды в жизни бывает

Повернуться времени вспять.

Вот и все. Я с тобой прощаюсь

И мечта сосулькою тает.

Жизнь пора начинать сначала

И без снов научиться спать.

Посмотри на меня и послушай

Посмотри на меня и послушай.

Это