Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Аманда пораженно смотрела на меня, затем выдавила:
– Вы… Вы это серьезно, Ваше Высочество?
Я улыбнулась. Ну наконец-то ссылка в провинциальный городок обещает что-то интересненькое!
– Друзья зовут меня Альви и вне протокола обращаются ко мне на ты, – я протянула Аманде руку. – Будем друзьями? По крайней мере, до твоего замужества.
Она порывисто вскочила и сжала мою ладонь.
– Вы… Ты вселяешь надежду! Думаешь, у нас получится?
– Я-то в любом случае замуж не собираюсь, – пожала плечами я, – ни за Онтарио, ни за кого другого. А ты – наоборот, спишь и видишь себя будущей герцогиней Ананакс. «Когда объединяются красивые женщины – войны заканчиваются» – так говорит бабуля.
– Бабуля – это Ее Величество вдовствующая королева Миневра? – округлила глаза Аманда.
– Точно! – засмеялась я. – Мне повезло с родственниками.
Разговаривая, мы вышли из-под арки и направились в сторону замка. Я еще не приступила к составлению злодейского плана, размышляя над тем, что же такое любовь – величайшее благо или величайшее зло?
* * *
На прекрасном лице королевы Алары застыла глубочайшая скорбь. Она устроилась на стуле у ложа Его Величества, удобно положив ножки в бархатных красных туфельках на подставку из золоченого дерева, и периодически тяжело вздыхая, меняла примочки с лекарственными травами на царственном лбу мужа.
Двери распахнулись без стука, и в спальню быстро вошел принц Стич.
– Отец, вы звали меня? Как вы себя чувствуете?
Король и королева переглянулись. Алара пощупала лоб мужа и поднялась.
– Иди сюда, мой мальчик, сядь рядом с отцом.
– Отец… – повторил принц, опускаясь на стул.
В его голосе прорвалось сильное волнение.
– Ну-ну, сын, это обычная простуда, – слабо похлопал его по руке король. – Мне, конечно, приятно твое волнение, но неужели я так плохо выгляжу?
Алара, остановившаяся у окна к ним спиной, кашлянула. Король покосился на нее и повторил:
– Не надо волноваться, сын, я отлежусь и скоро вновь буду, как новенький, ведь твоя мать не позволит, чтобы со мной случилось что-то плохое. Управление государством – дело серьезное, когда-нибудь и ты узнаешь об этом, оно требует неустанного внимания и, иногда, присутствия. И вот с последним у меня сейчас проблемы.
– Я могу помочь? – спросил принц.
– Ты предложил помощь? – воскликнула, оборачиваясь от окна, королева. – О-о-о, мой малыш!
– Он предложил помощь? – поинтересовался у нее король. – Не может быть!
Алара незаметно погрозила ему кулаком, и Его Величество тут же натужно закашлялся. Все еще кашляя, он потянул из-под подушки свиток, перевитый золотым шнуром с сургучной печатью, и протянул сыну.
– Прочти.
Стич развернул свиток и быстро пробежал его глазами.
– Кармодон? – взволнованно произнес он, возвращая свиток отцу. – Если опустить все тонкости дипломатического языка, тут говорится, что ты приглашен на празднование дня рождения Его Величества Отиса Третьего, и он будет крайне огорчен, если ты не примешь приглашение и не приедешь лично.
– Никуда он не поедет! – отчеканила Алара. – Посмотри, у него жар.
– Но целители, возможно… – начал было принц.
– Он будет ослаблен после болезни, а во дворце Отиса отвратительно топят – это всем известно, – всплеснула руками королева. – Нет, сын, это не вариант.
– Обижать соседей тоже не вариант, – осторожно заметил принц.
– Совершенно верно! – просипел Панч Первый, измученный кашлем. – И именно поэтому вместо меня поедешь ты. Мое здоровье будет в безопасности, а репутация Неверии – спасена, ведь ты – мой единственный сын и наследный принц.
– Ну… хорошо, – растерянно произнес принц, – я поеду.
– Вот и отлично, – Ее Величество подошла к сыну и поцеловала его в макушку. – Иди, собирайся, не мешай отцу болеть!
Стич поднялся, поклонился и вышел из комнаты.
– Ни возмущения… – пробормотал король, глядя на жену.
– Ни воплей и ругательств, – кивнула она. – Мальчик взрослеет, любимый. Когда-нибудь он станет таким же достойным королем, как и ты.
– Ну я-то, кроме всего прочего, был достойным сыном и никогда не приносил огорчений своим родителям, – хмыкнул Панч. – Принеси мне воды, дорогая, я так артистично изображал кашель, что, кажется, ободрал горло.
Тонкие пальцы королевы коснулись его губ.
– Сейчас ты выпьешь воды, любимый, и я сделаю тебе растирание… – с придыханием произнесла Алара.
– Растирание чего? – осипшим голосом уточнил король.
– Чего-нибудь полезного для управления государством, – ослепительно улыбнулась Ее Величество и принялась расстегивать жемчужные пуговки на лифе платья.
Панч жадно следил за ее движениями. А затем вдруг изменился в лице:
– Любовь моя, а если он догадался, что я притворяюсь больным?
Пальцы королевы выпустили очередную пуговичку.
– Знаешь, – задумчиво сказала она, – он в последнее время весь в своих мыслях. Наверное, действительно, взрослеет. В любом случае, Стич дал согласие, поэтому деваться ему некуда – поедет в Кармодон! А там уж Отис сделает все, чтобы свести его со своей дочерью. Ведь он заинтересован в этом браке так же, как и мы.
* * *
«Любимый папенька, желаю тебе сто лет здравствовать и столько же править (если сам захочешь)! Представляю, сколько у тебя дел в преддверии твоего Дня Рождения. Мне жаль, что я не буду участвовать в подготовке этого замечательного праздника, как раньше, ведь ты не разрешаешь мне вернуться в Тессу. Я уже скучаю по нашей столице. Закрываю глаза и вижу праздничную иллюминацию на улице, все эти сердечки, голубков, звездочки и твои портреты, которыми горожане щедро украшают стены домов, столбы, телеги и мусорные баки. Слышу, как министры, придворные и главы магистратов зубрят приветственные речи, которые из года в год повторяют друг друга и состоят из одних и тех же слов. Надеюсь, хоть произносят они их искренне! Несмотря на глубокую жо… провинцию, в которой я сейчас нахожусь по твоей воле, папочка, отголоски будущего празднества докатились и сюда, весьма оживив обстановку. Первую весточку принес фельдъегерь, который прибыл в Самыйсокс на взмыленной лошади и сразу направился к герцогу Ананаксу. Он так торопился, что забыл спешиться, но охрана герцога вовремя спохватилась, точнее, спохватила лошадь. Курьер и Его Светлость говорили за закрытыми дверями не более нескольких минут, а слухи уже начали расползаться. Выдвигались всяческие предположения. Самым первым из них оказалась твоя смерть. Прости, папочка, но ты просил меня быть максимально честной в своих отчетах. Одни утверждали, что ты попил холодной воды из ручья во время охоты и простудился, другие – что во время той же охоты на тебя напал вепрь и смертельно ранил. Третьи намекали на отравление компотом (даже не знаю,