— Позвольте задать личный вопрос, что называется, не для протокола?

— Пожалуйста, — благосклонно кивнул политик.

— Вы и вправду верите, что ваша партия сможет пройти семипроцентный барьер?

На лице заместителя председателя Думы мелькнуло выражение, какое бывает у человека, застигнутого врасплох в не самый подходящий момент. Но оно омрачилось, если Енисееву это не показалось, лишь на долю секунды. Вице-спикер снисходительно улыбнулся, обнаружив вдруг странное сходство с котом.

— Я в политике не первый год. Неужели вы думаете, что я это всё затеял бы, если бы твердо не верил в победу?

Енисееву полагалось из вежливости согласиться с ним и распрощаться, но он издевательски четким голосом сказал:

— Вы побеждали на выборах, когда на вас надевали наручники и запихивали в «воронок». А теперь хотите их выиграть из кабинета. Вы рассчитываете на своих помощников, которые тоже сидят в кабинетах. Но реальная партия, особенно новая, — это сообщество чокнутых на какой-нибудь идее людей, а не кабинетных бюрократов. Лично я вашей программе сочувствую, но помяните мое слово: ваша партия не получит и одного процента. Однако сами вы по одномандатному округу в Думу пройдете.

Откуда, как возник этот «один процент»? Задав свой вопрос о семипроцентном барьере, Енисеев в этих пределах шансы партии вице-премьера и оценивал, и вдруг… Улыбка с лица политика исчезла.

— Посмотрим, — сухо сказал он и кивнул, не подавая руки.

Перед уходом из Думы Енисеев зашел в секретариат вице-спикера позвонить по телефону. Когда он повесил трубку, в дверях вдруг появился сам заместитель председателя со здоровенным букетом роз в руках.

— Уезжаю в театр, — бросил он помощникам. — Надо поздравить юбиляра. — На Енисееве взгляд его задержался лишь на мгновение, как на постороннем предмете, и скользнул дальше.

Блюдо с логотипом поместилось в сканер. Но Енисеев так и не вернул его в секретариат, потому что на первой же редакционной пьянке блюдо использовали по прямому назначению — то есть для колбасы и сала. А помощники вице-спикера о нем не напоминали: видимо, больше логотип партии никому не потребовался.

На парламентских выборах партия заместителя председателя Думы получила 0,9 процента голосов — точно по прогнозу Енисеева. Сам политик, опять же по прогнозу, прошел в Думу, но заместителем председателя, конечно, уже не стал.

С бывшим вице-спикером Енисеев повстречался снова где-то через год, на открытии Московского кинофестиваля. Они столкнулись в проходе. В руках у политика был букет роз. Он явно опять намеревался поздравлять кого-то. Енисеев поздоровался с ним. В глазах отставного вице-председателя он прочитал желание не узнать интервьюера-пророка. Но он справился с секундной слабостью и, нейтрально улыбнувшись, подал Енисееву руку. У того чесался язык напомнить о том, кто же на самом деле оказался прав, но он не сделал этого. Поданная политиком рука и была косвенным признанием правоты Енисеева.

А еще Енисеев предсказал политическое будущее Владимира Путина и Юлии Тимошенко.

В ту пору, когда Путин был назначен Ельциным премьер-министром вместо нерешительного Степашина, не сумевшего организовать отпор отрядам Басаева, вторгшимся в Дагестан, Енисеев читал книгу Светония «Жизнь двенадцати цезарей». В ней была фотография бюста Юлия Цезаря из Британского музея. Глядя на нее, Енисеев вдруг поймал себя на мысли, что видит лицо Путина, только постаревшего лет на пять.

Надо сказать, что тогда, несмотря на высокое назначение, преемником Ельцина Путина никто не видел. Енисеев убедился в этом, полистав Интернет. Егор Гайдар в августе девяносто девятого говорил о возможном президентстве Путина: «Пока это трудно себе представить». Соратник Гайдара Сергей Юшенков: «Нет, ведь слова президента о преемнике можно понимать как стремление политически уничтожить Путина». Георгий Сатаров, бывший помощник Ельцина: «Назначение Путина преемником сыграет на руку остальным кандидатам, прежде всего Примакову». Олег Морозов, лужковско-примаковское «Отечество — вся Россия»: «Нет, и думаю, что и сам Владимир Владимирович этого не видит. Но он вынужден принять правила игры». Алексей Митрофанов, тогдашний сподвижник Жириновского: «С какой стати?» Екатерина Лахова, движение «Женщины России»: «Путин практически неизбираем». Игорь Бунин, политолог: «Такая любезность Ельцина может испортить карьеру любому политику».

Этот согласный хор отрицания настораживал сам по себе, ибо безволие предшественников на посту премьера выгодно подчеркивало волевые поступки Путина, от которых народ уже отвык (решительное наступление в Дагестане, обещание «замочить» басаевцев хоть в сортире). Кроме того, глядя на портреты Путина и Цезаря, Енисеев всё больше находил сходство неслучайным, хотя Путину раньше никогда не симпатизировал как соратнику презираемого им Собчака.

Поразмышляв над всем этим, Енисеев написал для журнала, в котором тогда был обозревателем, полушуточную статью под названием «Пришел, увидел, победил» и подзаголовком «До свидания, куклы!»:

«Во внезапном возвышении Путина есть некая совершенно обескураживающая, а потому и неназываемая политологами правда. Это — полная беспомощность, несамостоятельность и некомпетентность той “политической элиты”, что существовала до назначения Путина председателем правительства. Она таращит глаза на Путина, как будто на политическом небосклоне появился НЛО, затмивший враз померкшие полусветила. Надо же! Такие “бабки” получать и так обмишуриться… Как не стыдно!

И телешоу “Куклы” на НТВ сразу как-то поблекло — вы заметили? Полагаю, нас ждет постепенное отмирание этих “Кукол”, — во всяком случае, в прежнем качестве. Ельцинский балаганчик закрывается. До, свидания, куклы! Первый симптом краха балаганчика — в том, что кукла Путина не очень-то вписывается в ряд привычных персонажей шоу Пичула — Шендеровича. Ведь какова его концепция? Все куклы делятся на две части — Ельцин и остальные. И это, в принципе, верно: ведь личностью среди них, пусть и с отрицательным знаком, являлся только Ельцин. Когда ввели Лукашенко — тоже, безусловно, личность, — его пришлось сильно окарикатурить, чтобы не “перетягивал”. А вот “концепции Путина”, кроме вариаций на тему “мочить в сортире”, кукловоды с НТВ не нашли — потому и не “вписался” он.

Вы видите здесь два портрета — Юлия Цезаря и Владимира Путина. Удивительно: разделенные двумя тысячами лет, они всматриваются друг в друга, как в свое зеркальное отражение. Казалось бы, кто такой Цезарь, а кто такой бывший подполковник КГБ Путин? Но вспомним Аристотеля, одного из основателей науки “физиогномики”, которая учит, что между внешним обликом человека и его принадлежностью к определенному типу личности существует нерасторжимая связь. Сравнивая портреты Цезаря и Путина, попытаемся составить некий интеллектуальный и психологический фоторобот.

Итак, прически у Цезаря и Путина одинаковые, только Цезарь, в отличие от Путина, зачесывал волосы на лоб, сзаду наперед. Волос немного, но и то правда, что при длинных волосах ум бывает короток. Цезарь охотно соглашался, когда ему советовали прикрывать часть “волосяной поляны” лавровым венком. Лбы, как у Цезаря, так и у Путина, всеми специалистами-френологами оцениваются по высшей шкале. Высокий, ровный лоб говорит о бесспорной одаренности.