– Глызь, а Глызь? – позвал один из них.

– Ну? – отозвался второй.

– А чего это с тобой?

Глызь перестал трясти головой, опустил взгляд и посмотрел на свой голый, запавший живот.

– Вот те на, – изумленно прохрипел он. – Я человек!

Он поднял взгляд на товарища, и удивление на его лице сменилось изумлением.

– Дяк, так ведь и ты тоже!

– Точно! – поддакнул третий, которого звали Глот. – А я? Что со мной?

Двое других уставились на вопрошавшего и выдохнули хором:

– И ты!

Насмотревшись друг на друга, мужики глянули на выпотрошенные волчьи шкуры, лежавшие неподалеку.

– Это что же… – процедил пораженный до глубины души Глызь, – выходит, мы больше не оборотни?

– Выходит, что так, – подтвердил Дяк. – Не знаю, что сделал этот парень, но он исцелил нас.

– Вот это да! – И Глызь вдруг захохотал.

Несколько мгновений Дяк и Глот с удивлением смотрели на товарища, а потом захохотали сами. Три голых, перепачканных кровью мужика сидели на полянке, смотрели друг на друга и хохотали, как дети. Их волчьей жизни пришел конец, и впервые за много месяцев они были счастливы.

Может, кому-то и тяжко жилось в Хлынь-граде, да только не одноглазому барыге по кличке Бельмец. Чем мрачнее и невыносимее становилась жизнь, тем больше люди надеялись на чудо. А где искать чуда, как не у главного перекупщика Хлынь-града? То-то и оно.

Князь Добровол наставил у межи дозоров, удвоил число конных объездчиков. Пробираться в Гиблое место ходокам становилось все труднее и труднее. Многие не возвращались обратно, а те, что возвращались, приносили одну лишь дрянь. Но на безрыбье и рак рыба, и торговля у Бельмеца не прекращалась ни на день.

Что за беда, коли товар – дерьмо? Главное – уметь его подать. Как ни крути, а любая чуднaя вещь, по сути своей, великая тайна. И каждого, кто решил прикупить себе немного чуда, Бельмец сразу предупреждал – быть может, вещь принесет счастье, а быть может, великую беду. Решайте сами.

Несмотря на столь зловещее предупреждение, людей, готовых рискнуть, находилось много, и Бельмец день ото дня все больше процветал.

Вот и в этот вечер карманы одноглазого барыги были до отказа забиты плохоньким товаром. Паренек, стоявший перед ним под темной сенью дуба, был уже четвертым покупателем за день. Четвертым – и таким же тупоголовым, как предыдущие три.

Оглядывая сломанную Огневую пику, которую всучил ему Бельмец, паренек уточнил:

– А эта вещь правда поможет против оборотней?

– Еще как поможет, – кивнул одноглазый барыга. – Пока пика у тебя, оборотни и близко не подойдут.

– Это хорошо. – Парень улыбнулся. – Мне в Яров-град на ярмарку ехать, а дорога туда идет через лес. Думал нанять провожатых, но теперь не стану. – Он снова оглядел Огневую пику. Затем уточнил: – А от разбойников она отбиться поможет?

– И от разбойников поможет, – заверил его Бельмец. – Пусть только сунутся – враз испепелит!

– А как пика действует?

– Да все просто. Как только встанет пред тобой разбойник или темная тварь – жми вот на этот бугорок. Но пока не появятся – не жми. Иначе испортишь вещь.

– Странные они, эти чудны?е вещи, – задумчиво проговорил парень, осторожно и бережно покручивая в руках Огневую пику. – И откуда только взялись?

– Сам ведь небось знаешь. Много сотен лет тому назад с неба на землю упала колесница с богами. Точнехонько на Кишень-град. Кишень с тех пор стоит мертвый, а леса вокруг него стали гиблыми.

– Да-да, я помню, – кивнул парень. – По всей гиблой чащобе разбросаны чудны?е вещи, оброненные падшими богами. И рыщут по той чащобе темные твари.

Парень сунул Огневую пику в карман, еще раз горячо поблагодарил Бельмеца и зашагал восвояси.

Барыга проводил парня насмешливым взглядом. Чуднaя вещь, которую он всучил пареньку, была абсолютно бесполезна и против нечисти, и в бою. Но пареньку об этом знать не обязательно. Пока. Ну, а потом… Бельмец усмехнулся. Потом – суп с котом. Скорее всего, этого заезжего щенка он больше никогда не увидит. А коли увидит, то щенку же хуже. Пусть только попробует сунуться, костей не соберет.

Бельмец представил себе, как парень воюет с напавшими на него упырями и волколаками, и усмехнулся. Легче отбиться от медведя ивовым прутиком, чем от темной твари сломанной пикой. Паренек не вернется, это как пить дать.

Совесть Бельмеца совершенно не мучила. Мало ли кто и от чего гибнет. Жить вечно еще никому не удавалось. Ну, а раз так, то и жалеть людей незачем.

И тут на пути паренька, который не успел еще отойти далеко, встал высокий человек в темном плаще.

– Эй, малый, – окликнул он незадачливого покупателя. – Погоди-ка.

Парень остановился. Человек, окликнувший его, был молод лицом, но седовлас и не по-юному угрюм.

– Чего тебе, дядя? – спросил его парень, недовольно сдвинув брови.

– Ты купил эту вещь у Бельмеца?

– Ну.

– Дай посмотреть! – Незнакомец протянул руку.

Парень отступил на шаг и, вынув из кармана покупку, угрожающе поднял ее перед собой.

– Лучше не пробуй, дядя. Это Огневая пика. Задумаешь плохое, нажму на бугорок, и останутся от тебя рожки да ножки.

Незнакомец улыбнулся и вдруг молниеносным движением вырвал чуднyю вещь из рук парня. Затем нажал пальцем на бугорок, о котором говорил Бельмец, и ничего не произошло.

– Не понял, – удивленно проговорил парень. – Это что же… Она не действует?

– Идем к Бельмецу, – сухо проговорил седовласый незнакомец. – Если кто-то и сможет ответить на твои вопросы, то только он.

Завидев, что покупатель возвращается, да еще и не один, барыга напрягся. Впрочем, особой тревоги он не испытывал. Стоило Бельмецу свистнуть, и тут же из-за угла заброшенного, полусгоревшего амбара появилась бы пара рослых, крепких ребят с мечами наперевес.

Бельмец уже заготовил наглую улыбку, но вдруг лицо его оцепенело.

– Первоход?! – удивленно воскликнул он. – А говорили, ты сгинул в Мории.

– Не сгинул, как видишь, – последовал холодный ответ.

Бельмец сверкнул на Глеба белым глазом, облизнул узкие губы и сказал:

– А ты переменился. Поседел, отощал. Несладко тебе пришлось в эти три года, верно?

– Верно, – спокойно проронил Глеб.

– Три года назад при одном твоем имени всякий, на кого ты имел зуб, покрывался испариной. Но теперь ты не выглядишь так грозно. Осталась ли в тебе прежняя сила, ходок?

– Хочешь проверить? – осведомился Глеб.