наглым образом продолжает «предавать». А иначе как ещё можно объяснить то, что моя голова и шея подстраиваются под губы этого хама. Хама, который вконец озверел, судя по тем укусам и лобзаниям, что я сейчас ощущала, и что срывали с моих уст короткие стоны.

Вспышкой проносится мысль, что если в ближайшие пары секунд я не тормозну всё это форменное безобразие, то трахнутся не только наши рты.

Мои просьбы, сказанные сорванным шепотом, звучат как лепет младенца и полностью игнорируются Александром. Хотя, нет – он их не игнорирует. Он их просто прекращает, опять затыкая мне рот своими губами, начиная заходить на второй круг.

М-м-м…

Да чтоб тебя, горилла ты матершинная! Ну, нельзя же так!

Каким-то невообразимым чудом освобождаю рот, рычу: «- Саша, прекрати!» и для достоверности, что я не шучу, кусаю его за губу.

Настюха, ты совсем, что ли, дура?!

Ну, какой он тебе «Саша»! Из каких глубин своего поплывшего мозга ты это вытащила, а?!

От злости на саму себя довольно ощутимо толкаю его в плечи.

Вид у АЛЕКСАНДРА (не САШИ!) охреневший и немного растерянный. И я так думаю, только поэтому (ну да, похоже мужик тоже в шоке) он разжимает свои тиски.

Соскальзываю с его тела и молниеносно ныряю под его рукой, уходя с зоны поражения. А именно оно меня ожидает, останься я тут хоть на пару секунд дольше.

- Договор был на поцелуй, Александр Иванович. Я его выполнила, а вы теперь про свой пункт не забудьте! И улыбайтесь перед Геннадьевичем, - как можно строже произношу и практически убегаю, как трусливый заяц.

И плевать мне, как это выглядит со стороны!

Окончание рабочего дня проходит как в тумане. Делаю работу на автопилоте. Понимаю, что завтра, когда мозги встанут на место – а я очень надеюсь, что ночи мне хватит на «переварить» наш поцелуй - придётся припереться сюда пораньше, дабы проверить, что я тут «наработала» в таком состоянии.

С работы ушла сразу, как только часы показали, что моё рабочее время подошло к концу.

Уже дома, наполнив ванну водой с большим количеством пены и погружаясь в неё, начинаю мысленно анализировать то, что произошло на лестнице.

Можно, конечно, допустить, что в какой-то степени во всём этом сыграло роль моё длительное воздержание от секса. Хотя… так себе отмазка.

Ещё месяц назад я ходила на свидание и даже целовалась с кавалером. Меня же так не «крыло»! Я тогда не ощущала настолько дикого желания.

Да я даже в браке такого никогда не испытывала. Желание самки, что хотелось выпрыгнуть из трусов и самостоятельно насадиться на член мужика. Ведь совершенно не хотелось, а тут… с АЛЕКСАНДРОМ!

Для забывчивых, и как оказалось, сексуально озабоченных особ вроде тебя, Настенька, повторяем - никаких «Саш»!

АЛЕКСАНДР! А ещё лучше – Александр Иванович! Да! Идеально!

Звук пришедшей на телефон смс отвлекает меня от внутреннего самоанализа.

Глава 6

Анастасия

Не успеваю даже открыть сообщение, как раздается мелодия, поставленная на любимую подружайку.

- Да, Альбин? – говорю я, принимая вызов.

- Я тебе там скинула адрес СТО-шки, куда отгонишь свою тарантайку, - радостно вещает в трубке подруга.

- А там точно нормальные спецы? Не впихнут мне чего ненужного, как только поймут, что в машинах я ни бум-бум?

- Муженёк сказал, что у нас в райцентре только там, в «Автолидере», не разводят баб-лохушек, не разбирающихся в автомабильных прибамбасах. Говорит, у них владелец на счёт этого просто зверь какой-то. Как только ловит на такой фигне, сразу ногой под зад и на улицу с волчьим билетом. Платит он там, как я поняла со слов благоверного моего, довольно охренительно по меркам нашего городка. Поэтому его мастера скорее руки себе отрежут, но страдать такой фигней точно не будут. Так что гони свою старушку туда прямо сейчас. Мой позвонил и договорился, что ты в течение часа пригонишь авто.

- Слушаюсь и повинуюсь, - улыбаюсь, поскольку мне в этот момент просто нереально хорошо от её поддержки и участия в моей жизни.

Как бы я жила без Альбинки и её Васьки?!

- Слушай, а ты чего так рано свалила с работы, женщина? – с интересом спрашивает она. – Говорила же, что допоздна там проторчишь.

Так… а вот теперь главное не спалиться.

Обсуждать произошедшее я пока не готова. Даже с ней.

- Да ты знаешь, что-то я себя не очень хорошо почувствовала. Голова заболела, знобить что-то стало. Решила, дома напьюсь таблеток, отлежусь, пораньше лягу спать… - пытаюсь голосом изобразить умирающего лебедя.

Понимаю, что тяну только на дохлого голубя, когда она резко обрывает меня:

- Так, Левинская. Лапшу на уши будешь вешать своим сотрудникам или Олегу Геннадьевичу, на крайняк. Я по твоему тону прекрасно понимаю, что ты меня «наеть» пытаешься…

- Нормальный у меня тон! – демонстративно возмущаюсь, мысленно умиляясь её «наеть».

Алька у меня старается не материться. Вот и приходится ей таким образом сокращать известные матерки, опуская пару букв.

- Ага, нормальный! Он сейчас звучит также, как у моего Васьки, когда с рыбалки с полным пакетом рыбы возвращается, утверждая, что весь улов – это его рук дела.

- А вот сейчас не поняла?

- Рыба из магазина, чтоб ты понимала!

- Э-э-э… а ты откуда это знаешь? – в полной растерянности спрашиваю я.

- Ау! Ты забыла, что я дочь инспектора рыбнадзора, которая провела всё своё детство и юность на работе с любимым папулей? Настюх, для меня отличить свежепойманную рыбу от купленной в магазине – это как два пальца об асфальт.

- А почему ты Ваське никогда этого не предъявляла? – в полном шоке от речи Альбины.

Сколько лет мы дружим, а это на минуточку почти двадцать годков, но данный факт из супружеской жизни подруги я слышу впервые.

- А зачем? – довольно флегматично интересуется она. – Это событие происходит два раза в год. Они там собираются, чтобы бухнуть по-чёрному. Кстати, уверяю тебя, что никаких левых девок, как ты, наверное, сразу подумала. И это стопудово, так как я проверяла пару раз… сидя у них под носом в засаде. Так что, сама понимаешь, рыбачить им не хочется и не можется. Вот и придумали эту фишку – покупать перед приездом домой рыбу в