— Мы ж вроде еще не умерли, — бормочет Артрад.

Наконец, спуск заканчивается, и двое друзей попадают в белую цилиндрическую комнату с высоким потолком. Здесь концентрическими кругами стоят стопки оборудования, которые становятся все ниже по мере приближения к середине комнаты. Ряды ярких люминесцентных ламп освещают комнату до мельчайших подробностей. На черном металле бронекостюмов начинает конденсироваться влага, и Артрад ежится.

Двое мужчин заходят внутрь, сбитые с толку миллионами мигающих зеленых и красных лампочек на панелях приборов. В центре комнаты находится то, зачем пришли сюда Шпион и Артрад — черное отверстие в полу размером с канализационный люк. Из отверстия торчит металлическая лестница. Сетевой концентратор.

По стопкам гудящих приборов и между ними, словно ящерицы, ползают четырехногие роботы из белой пластмассы. Они гладят оборудование передними лапами, сдвигая провода и нажимая кнопки. Роботы похожи на птичек, которые очищают гиппопотамов от паразитов.

— Вперед, — бормочет Шпион Артраду, и они идут к отверстию. — Там, внизу, решение всех наших проблем.

Но Артрад не отвечает — он уже увидел его.

Архоса.

Бесшумная, словно сама смерть, машина нависает над отверстием. Она похожа на огромный глаз, состоящий из сияющих металлических колец. Во все стороны, словно львиная грива, тянутся желтые провода. В центре — безупречная линза из дымчатого стекла. Глаз смотрит не мигая.

И все же это еще не вполне Архос: в зловещую машину он поместил лишь часть своего интеллекта.

Шпион напрягает мускулы, но не в состоянии двинуть ни рукой, ни ногой. Моторы бронекостюма застыли. Юноша бледнеет: он понял, что произошло.

У экзоскелета есть порт для внешней связи.

— Артрад, беги! — вопит Шпион.

Бедняга Артрад дергается, отчаянно пытаясь вытащить руки из ремней, но безуспешно. Оба бронекостюма были взломаны.

Не выражая никаких эмоций, огромный глаз наблюдает свысока.

Моторы бронекостюма оживают, и Шпион издает жалобный стон. Все его усилия тщетны: он словно марионетка, которой управляет парящий в воздухе монстр.

Прежде чем Шпион успевает среагировать, его правая рука дергается. Лезвие на предплечье со свистом рассекает воздух и вонзается в грудь Артрада, дойдя до металлического хребта экзоскелета. Артрад потрясенно смотрит на Шпиона. Струйки артериальной крови стекают по лезвию и заливают рукав Шпиона.

— Артрад, это не я, — шепчет Шпион срывающимся голосом. — Прости, дружище.

Лезвие выдергивается обратно. Артрад делает последний вздох и падает с раной в груди. Экзоскелет, оберегая своего владельца, не дает ему упасть и медленно опускает на пол. Затем моторы выключаются, и бронекостюм становится таким же молчаливым, как и лужа темной крови, которая растекается вокруг него.

— Ах ты гад! — кричит Шпион роботу, наблюдающему за ним с высоты. Машина бесшумно опускается, зависает перед лицом юноши. Из-под дымчатого глаза выдвигается хрупкого вида палочка-зонд. Шпион напрягает мускулы, пытаясь отстраниться, но жесткий экзоскелет удерживает его на месте.

Затем машина начинает говорить — у нее странный, но уже знакомый детский голос. По лицу парня видно, что он узнал своего телефонного собеседника.

— Шпион? — По кольцам растекается электрическое сияние.

— Архос, — отзывается Шпион, незаметными, мелкими движениями стараясь высвободить левую руку.

— Ты изменился. Ты уже не трус.

— Ты тоже стал другим, — отвечает Шпион, наблюдая за тем, как кольца медленно вращаются в разные стороны. — Забавно, сколько воды утекло за год.

— Мне жаль, что так вышло, — говорит голос маленького мальчика.

— А как это — «так»? — спрашивает Шпион, надеясь отвлечь внимание робота.

Высвободив наконец руку, Шпион стремительным движением хватает хрупкий зонд и пытается его сломать. Экзоскелет толкает юношу в противоположном направлении; плечо с треском вылетает из сустава, и Шпион может лишь беспомощно наблюдать, как его правая рука замахивается и одним ударом отсекает ему левую кисть.

«Лицо» машины заливают потоки крови.

Потрясенный, Шпион вылезает из экзоскелета. Пустая левая рука машины пытается рубануть его лезвием, но локоть согнут под неудобным углом, и Шпион уворачивается. Уклонившись от еще одного удара, юноша падает на пол и катится туда, где лежит труп Артрада. Лишившись противовеса в виде человека, экзоскелет на долю секунды теряет равновесие, и этого времени Шпиону хватает на то, чтобы доползти до темного отверстия.

Цзынь!

Лезвие врезается в пол в нескольких дюймах от лица Шпиона. Он протискивается в дыру, прижимая к груди искалеченную руку, и то ли слезая, то ли падая, исчезает во тьме.

Пустой экзоскелет немедленно поднимает окровавленную груду металла с телом Артрада внутри и выбегает из комнаты.

Зависнув над отверстием, сложная машина терпеливо ждет. Огоньки на приборах бешено мигают: началось аварийное копирование данных.

Спустя несколько долгих секунд из отверстия доносится хриплый голос:

— Свободен, приятель.

Мир становится белым, а затем абсолютно черным.

Разрушение лондонского центра коммуникаций, на некоторое время лишило робов контроля над спутниками связи, и это позволило людям собраться с силам. Шпион не был очень уж приятным малым, и вряд ли я бы получил удовольствие от знакомства с ним. Но парень погиб как герой: я говорю так потому, что незадолго до взрыва башни «Бритиш телеком» Шпион записал пятнадцатисекундное сообщение, которое спасло человечество от уничтожения.

Кормак Уоллес, ВИ: АСЛ, 217

Джон Генри сказал бригадиру:

«Я простой, обычный человек,

И пусть умру я с молотом в руке,

Но машине не уступлю вовек, о нет,

Машине не уступлю вовек».

«Джон Генри»[6], ок. 1920 г.

«Не видеть людей — опасно».

Матильда Перес

Новая война + 12 месяцев

Спустя год после начала Новой войны отряд Умника наконец прибыл в Серую Лошадь, штат Оклахома. Роботы уничтожили миллиарды людей в крупных городах, миллионы загнали в лагеря. А в сельской местности почти все, кого мы встречали, пытались выжить в одиночку.

Мы обладаем лишь обрывочными данными о движении Сопротивления, но, судя по всему, в мире образовалось несколько сотен небольших групп. Когда наш отряд поселился в Серой Лошади, из лагеря «Скарсдейл» бежала девочка по имени Матильда Перес. Вместе с младшим братом Ноланом она добралась до Нью-Йорка. Вот как 13-летняя Матильда описывает встречу с нью-йоркской группой Сопротивления, которую возглавляли Маркус и Доун Джонсон.