Я не была уверена, стоит ли спрашивать, но все-таки задала интересовавший меня вопрос:

— Урфин, ты сделал ту пулю, потому что тебя Мария попросила?

Гном нахмурил брови.

— Я сделал ту пулю, потому что вляпался в плохую компанию. В вашу. Вы на меня отрицательно влияете.

— Я знаю, ты — добропорядочный гном, — рассмеялась я.

Вандерштутель махнул на меня рукой.

— Иди и скажи своему племяннику, что малое мясо уже давно пора выключить, — пробурчал он, — никакого у вас, людей, чувства меры и врожденного ощущения прекрасного.

Мы с Тики проводили гнома и долго смотрели в окно, даже когда Вандерштутель уже скрылся из вида.

— Пойдем и мы прогуляемся, что ли? — предложила я Тики.

— Пойдем. Мы с Марией строили крепость, но так и не закончили, — мальчик отвернулся, пряча слезы.

— Я тоже по ним уже скучаю, — я обняла Тики за плечи, — теперь придется самим как-то справляться. И с крепостью, и с готовкой, и вообще.

— Иван тоже уедет?

— Да.

— Почему?

Я тяжело вздохнула.

— Тут все сложно. Я и сама пока еще не разобралась.

Позавтракав малым мясом, которое, стоит признать, получилось очень даже вкусным, мы с Тики вышли на улицу. Сапог пришлось застегивать скрепкой. Я, как могла, старалась шутить и веселить приунывшего Тики, но он улыбался через силу. А надевая подаренные Марией варежки, так вообще чуть не расплакался.

Крепость они с Марией построили знатную — высотой почти в два метра, с окнами и ступеньками.

— Вот это да! Даже на центральной площади такой нет! — восхитилась я.

Тики кивнул без особого энтузиазма.

— А что вы не достроили? — предприняла я еще одну попытку развеселить мальчика.

— Должны быть еще редут.

— Так давай его сделаем. Что это вообще такое? — мне очень хотелось втянуть Тики в какое-нибудь занятие, которое его отвлечет.

— Я не знаю. Мария знала.

Блин.

И тут в меня прилетел снежок, сбив набок шапку и запорошив все лицо снегом.

— Э-э-э! — возмутилась я и получила еще одним снежком в руку.

Гвоздик! В костюме рождественского эльфа и с каким-то яркими пакетом, который совершенно не мешал ему бросаться снежками.

Следующий снаряд полетел в Тики.

— Бей его! — крикнула я, пытаясь слепить снежок. Вышло у меня не очень хорошо. В Одуванчикова я даже не попала. Тики справился чуть лучше, но ненамного. Фейк с огромным преимуществом забросал нас обоих, а когда один из снежков Тики все-таки достиг цели, театрально повалился в сугроб.

Я была вся в снегу, щеки горели от холода, волосы под съехавшей шапкой растрепались, но я была бесконечно благодарна Гвоздику, потому что Тики смеялся.

— Пойдем откапывать этого симулянта, — я направилась к торчащим из сугроба ногам фейка.

— Я замерз! — простонал Одуванчиков, когда я приблизилась, и добавил тише, чтобы не услышал слегка отставший Тики. — И меня спасет только горячий поцелуй красавицы.

Я замерла в нерешительности. Стоит ведь разобраться в своих чувствах, прежде чем раздавать горячие поцелуи. Честно ответить себе, что я чувствую к Ивану, что к Гвоздику. Или эта моя нерешительность — и есть ответ?

Гвоздик приподнялся, глядя на меня с грустной улыбкой.

— Сдаюсь! Сдаюсь! — фейк поднял руки, переведя взгляд на подоспевшего Тики. — И у меня для тебя подарок!

Одуванчиков вскочил и вытащил из кармана своего несуразного эльфийского кафтана какой-то тощий буклет.

— Абонемент в тир. Будем учиться стрелять из лука, — подмигнул Одуванчиков, — я ведь все-таки теперь лучший эльф Портграда!

Тики завизжал от восторга.

— Ты все-таки сделал это? — расхохоталась я. — Выиграл тот конкурс?

— А разве кто-то во мне сомневался? Я, конечно, мало что могу, мы, фейки вообще не самая одаренная раса, но паясничать мы умеем.

Он правда сказал это с горечью, или мне показалось?

— Это тебе, — Гвоздик выудил из сугроба свой пакет, в котором оказалась большая ярко-красная коробка, — Паби говорит, что диве нужны платья.

— Прям уж диве, — смутилась я.

И не только из-за того, что меня наградили таким громким званием, но и потому, что Гвоздик заботился и о Тики, и обо мне, а я не решилась его поцеловать.

— Пойдем домой, у нас тут столько всего приключилось. Урфин и Мария съехали, — мне захотелось поскорее рассказать Гвоздику обо всем, что было вчера.

Но он совершенно не удивился.

— Правильно сделали. Орки будут их искать.

— А откуда ты знаешь, что это они? — не поняла я.

Фейк закатил глаза.

— Если бы из того эльфийского ублюдка торчала стрела, я бы точно знал, что это Иван. А так как шамана продырявили пулей снайпера, то точно уверен, что Мария. Тут без вариантов, других таких сумасшедших в Портграде нет, я проверял.

Гвоздик оборвал фразу на полуслове. Он резко обернулся, а потом схватил за руки меня и Тики.

— В дом, быстро!

Я не успела ничего понять. Заметила только большой черный джип и выскочивших из него орков. Еще одна машина провизжала тормозами позади меня.

Орков было шестеро, и они стремительно приближались к нам. Я никогда не думала, что орки могут быть такими быстрыми. И никогда не представляла себе, что они могут рискнуть напасть на человека прямо посреди Портграда и средь бела дня!

— Бегите! — крикнул Гвоздик, отпуская нас.

Я перехватила руку Тики и побежала. Увидела, оглянувшись, как Одуванчиков бросился в ноги ближайшему орку, заставив того упасть и преградить дорогу остальным. Это выиграло нам несколько секунд.

И все равно мы не успели.

Огромный орк схватил Тики, как куклу, легко вырвав его у меня. От толчка второго я полетела на землю.

— Что вы делаете? Я человек! — закричала я.

— А мальчик — нет, — ухмыльнулся орк, зажимая Тики рот своей волосатой лапищей, — если хочешь, чтобы с ним все было хорошо, передай своей подруге, пусть будет у Клыка до полуночи.

Орки быстро пошли к своим машинам, унося Тики. Я вскочила на ноги, метнулась за ними и получила еще один толчок, отбросивший меня не несколько метров. Даже несмотря на зимнюю одежду, я здорово ударилась. Перед глазами все поплыло и на мгновенье потемнело.

А когда я снова открыла глаза, рядом был только Гвоздик.

ГЛАВА 36

Выглядел он ужасно. Все его лицо и зеленый наряд были измазаны кровью.