Невероятно, чтобы двум разным, не знающим друг друга этносам одновременно пришла в голову мысль об использовании стремян. Да и потом, одной идеи было бы недостаточно, нужно еще и новое оружие — те же сабли и, главное, время, чтобы обучить воинов принципиально иным приемам конного боя. А этого невозможно добиться за один-два года.

Впрочем, известно, что тюрки и авары (или, если хотите, yap и хунни) друг друга знали. Практически все византийские авторы, писавшие об аварах, сообщали, что они беглецы от тюрок, которых очень боялись. Тюрки, в свою очередь, ненавидели аваров, считали их своими беглыми рабами и мечтали с ними расправиться.

Истеми-хан, затевая битву с эфталитами, не скрывал от византийского посла, что главная его цель — авары. «Авары — не птицы, — заявил он ромеям, — чтобы, летая по воздуху, избегнуть им мечей тюркских, не рыбы, чтобы уйти в глубину. Когда закончу войну с эфталитами, нападу на аваров, и не избегнут они моих сил»{146}. Причем ненависть эта со временем не проходила, а лишь усиливалась.

Тюрки долгое время были союзниками Византии, но стоило лишь ромеям подписать в 570 году с аварами мир, как их посольство 576 года, которое возглавлял тот самый мечник Валентин, встречает у нового хана Турксанфа более чем холодный прием.

По описанию Менандра, хан тюрок сначала заткнул себе в рот все десять пальцев, а затем произнес: «Не вы ли те самые римляне, употребляющие десять языков и один обман? Как у меня во рту десять пальцев, так и у вас, у римлян, множество языков. Одним вы обманываете меня, другим — моих рабов вархонитов (так тюрки называли аваров)… Ваш царь в надлежащее время получит наказание за то, что он со мной ведет речи дружеские, а с вархонитами, рабами моими, бежавшими от господ своих, заключил договор. Но вархониты, как подданные тюрок, придут ко мне, когда я захочу… Зачем вы, римляне, отправляющихся в Византию посланников моих ведете через Кавказ, уверяя меня, что нет другой дороги, по которой бы им ехать? Вы для того это делаете, чтобы я по трудности этой дороги отказался от нападения на римские области. Однако мне в точности известно, где река Данапр, куда впадает Истр, где течет Эвр и какими путями мои рабы вархониты прошли в Римскую империю…»{146}.

Такой градус злобы и гнева непонятен, особенно если вспомнить, что еще в первое посольство византийцев тюрки беспечно утверждали, что есть вархониты, которые находятся в их рабстве, «число же бежавших невелико, 20 тысяч». Стоило ли так переживать и нервничать из-за каких-то там пары десятков тысяч сбежавших рабов, если у тебя в подчинении — половина Азии? Но, Бог с ними, с нервными тюрками, давайте подведем некоторые предварительные итоги того, что нам известно.

А нам известно, что на Северном Кавказе появилось некоторое число (называется цифра в 20 тысяч) «рабов», бежавших от своих «господ» тюрок. Они оказались мужественными и сильными, и сражаются по новой тактике, схожей с той, которой обладают сами тюрки. Северокавказские гунны принимают их за неких аваров — прославленное среди «скифов», то есть кочевников, грозное племя. Причем походят беглецы на него и своим именем «yap» и своим внешним обликом. Спрашивается, кто они — эти беглецы и кто такие настоящие авары?

Советский историк 30-х годов Александр Бернштам считал исторических (европейских) аваров осколком жуань-жуаньской орды. К несчастью, никаких доказательств данного тезиса им не приводилось. О настоящих аварах, упомянутых у Симокатты, этот исследователь предпочитал вообще не упоминать. Гумилев Бернштама не жаловал, причем свою личную неприязнь (Лев Николаевич полагал именно его автором доноса, по которому лишился свободы) переносил на труды последнего, считая, что они «мало принесли пользы науке… из-за слишком вольного обращения с фактами и датами»{56}.

Наверное, по причине стойкой антипатии Лев Николаевич бернштамовскую идею о жуань-жуаньском происхождении беглецов с Востока с ходу отверг и предпочел самостоятельно решать «уравнение с двумя неизвестными». Но прежде чем ознакомиться с его вариантом доказательства сей теоремы, давайте еще раз обратимся к византийцу Симокатте и узнаем, что еще он сообщал об истории сих загадочных народов или народа.

Итак, вот этот рассказ, практически полностью. Византиец пишет о ссоре, случившейся на мирных переговорах между аварским каганом и ромейским полководцем Приском. «Приск обидел кагана оскорбительным замечанием, заявив, что тот — «беглец с востока»». В этом месте греческий историк спохватывается, что современники могут не знать некоторые известные ему детали, и потому далее замечает: «Раз мне пришлось говорить о скифах, живущих около Кавказа и распространившихся до Севера, я считаю нужным упомянуть о совпадающих с данным временем событиях из жизни этих великих народов и включить их в мою историю как дополнительный рассказ. Когда наступило лето этого года (598 год), тот, кого тюрки на Востоке почетно назвали каганом (речь идет о восточном верховном кагане тюрок), отправил к императору Маврикию послов, направив с ними письмо, в котором были описаны с великими восхвалениями все его победы. Начало этого письма слово в слово было следующее:

«Царю ромеев — каган, великий владыка семи племен и повелитель семи климатов вселенной. Разбив наголову вождя племени абделов (я говорю о тех, которые называются эфталитами) и, сделав Стефлис-кагана (новый марионеточный владыка тюркской части эфталитского царства) своим союзником, он поработил племя аваров. Пусть никто не думает, что я рассказываю, будучи мало осведомлен, и не считает, что речь идет о тех аварах, которые, как варвары, жили в Европе и в Паннонии. Живущие по Истру (Дунаю) варвары ложно присвоили себе наименование аваров. Откуда они родом, я пока еще не буду говорить.

После того как авары были побеждены, одни из них бежали и нашли убежище у тех, которые занимают Тавгаст (этим словом греки всегда обозначают Северный Китай). Тавгаст — известный город, от тех, кого называют тюрками, он находится на расстоянии 1500 миль и сам расположен по соседству с Индией. Те варвары, которые живут около Тавгаста, являются племенем очень сильным и многочисленным, а по своей величине не могут быть сравнимы ни с одним из других народов, обитающих во всей вселенной. Другие из аваров, вследствие поражения низведенные до унизительного положения, остались жить у так называемых мукри (тунгусское племя, жившее на берегах Уссури). Это племя является самым близким к жителям Тавгаста; оно очень сильно в боевых столкновениях как вследствие твердости их духа в опасностях…

Совершил каган и другое предприятие и подчинил себе людей племени отер. Это одно из самых сильных племен в силу своей многочисленности и благодаря военным упражнениям в полном вооружении. Они живут на востоке, там, где течет река Тип, которую тюрки обыкновенно называют Черной. Древнейшими вождями этого племени были Уар и Хунни»{201}.

Кстати, под именем Тип византийцам давно известна река Тарим, долина которой расположена в Западном Китае, между отрогами Тянь-Шаньских гор и знаменитой пустыней Такла-Макан, чье имя переводится «Пойдешь — не выйдешь». Эти места исследовал и открыл цивилизованному миру выдающийся русский путешественник Пржевальский.