После двухчасового сексуального марафона, вкотором все же были небольшие перерывы, в дверь постучала домработница и,стараясь не смотреть на изрядно вспотевшего Костыля, внесла два увесистыхпакета с одеждой.

– Евгений Александрович, это Павелпередал.

– Спасибо, Наденька, поставь. –Костыль вытирал лившейся по нему пот и тяжело дышал.

– Как скажете. Там ребята приехали. Онивас ждут.

– Пусть ждут. Я пока занят.

– Хорошо. А что им передать?

– Передай, что я занят!!! – крикнулКостыль. – Я занят! Секс – это тоже занятие. Оно отбирает слишком многосил и времени.

– Хорошо… Хорошо…

Домработница тихо закрыла за собой дверь.Костыль вновь смахнул с себя пот и покачал головой.

– Ну, мать, ты даешь! Затрахала менясовсем. У тебя у самой ноги наверно разъезжаются. Твой хрен приедет, а тыникакая. Ты уж не объяснишь ему, что я там тебе все натер. – Он отдышалсяи уже спокойнее сказал: – Вот и вещи твои прибыли.

Я дождалась, когда Костыль закончит свою речь,и спросила ледяным тоном:

– Я вам больше не нужна? Могу бытьсвободна? У вас уже не стоит, и надеюсь, что в ближайшее время не встанет. –Не знаю, откуда у меня появилось столько наглости, но я этому была даже рада.

Костыль оторопел. Он не мог произнести нислова. Я посмотрела на его лежачий сморщенный орган и добавила:

– Его хоть как поднимай. Он уже невстанет. Сами видите, упал замертво. Вы пока отдыхайте, а я приму душ.

– Чудная ты, – только и смог сказатьКостыль. – У меня у самого дел по горло. С тобой можно всю жизньпротрахаться и стать банкротом, а для меня дела превыше всего. Хотя, знаешь, тыпервая женщина, с которой мне совсем не хочется из постели вылезать. Обычнокак? Дело сделали и разбежались. А с тобой все не так. Может, вместе ваннупримем? Авось там еще что получится?

– Вы примете ванну после меня.

Благо, что туалет и ванная комната находилисьпрямо у спальни, и мне не нужно было выходить в коридор. Я закрыла дверь нащеколду, включила душ, взяла гель и принялась изо всех сил тереть свое тело,словно хотела смыть с него всю грязь, которая налипла за последние сутки. Этобыла душевная грязь, ее смыть просто невозможно. Должны пройти годы. Долгие идолгие годы… Выключив душ, я завернулась в махровое полотенце и пошла в туалет.На унитазе сидел Костыль и читал какую-то газету. От неожиданности я вскрикнулаи возмущенно заметила:

– Закрывать на щеколду надо!

– От кого? Я у себя дома, – не понялменя Костыль. – Дорогая, толчок занят, так что терпи. Еще у меняосвежитель воздуха закончился, так что после меня сможешь зайти в туалет тольков противогазе. Будь другом, позвони домработнице, скажи, чтобы она принеслаосвежитель, а то мне самому здесь сидеть тошно.

– Вот еще! – фыркнула я и пошла вспальню, чтобы наконец-то одеться.

Костыль с грохотом распахнул дверь в туалетнуюкомнату и заорал:

– Тебе что, западло попросить освежительвоздуха?! Тогда принеси мне сюда телефон, я сам позвоню. У меня животзакрутило.

– Прикрой дверь, дышать нечем! –громко крикнула я, впервые обратившись к Костылю на «ты».

Я нажала на кнопку у кровати. Тут же появиласьдомработница, словно она все это время стояла за дверью и ждала, когда позовут.

– Евгений Александрович меня звал?

– Звал.

– А где он?

– В туалете.

– В туалете?!

– Он сказал, чтобы вы принесли емуосвежитель воздуха.

– А с каким запахом?

– Не знаю. Можете заглянуть и спросить.

Женщина усмехнулась:

– У него всегда разные пристрастия.Иногда ему нравится запах сирени, а иногда что-нибудь из хвойных запахов. Такчто же все-таки принести?

– Принесите хоть что-нибудь, а то здесьскоро дышать будет нечем.

Женщина растерянно пожала плечами и удалилась.Когда она вернулась с флаконом в руках, я уже была одета. Дорогая ультрамоднаяюбка, легкая блузка тигровой расцветки… Взяв флакон, я постучала в дверьтуалета.

– Освежитель здесь, на полу. Я ушла.

– Подожди, не уходи. У меня сейчас самыйответственный момент. Я скоро…

Костыль вышел из туалета, надев махровыйхалат, и сразу же заглянул в пакеты с покупками.

– Ну что, подошло?

– Я еще не все мерила. Там слишком много…

– Ну хоть угодил?

– Вещи дорогие, хорошие. Спасибо.

– На здоровье.

Взяв пакеты, я опустила глаза и сказала чутьслышно:

– Ну я пошла…

– Иди. Я щас быстро ванну приму и тоже кделам приступлю, а то меня там пацаны черт знает сколько ждут. В город поеду.Ты скучать-то хоть будешь?

– Не говорите ерунды. Я же вам всеобъяснила про вчерашнюю ситуацию.

– А сегодня?

– Что – сегодня?

– Сегодня ты как объяснишь ситуацию?

– Сегодня я сделала это только для того,чтобы вы ни о чем не говорили Сергею. – Я взглянула на Костыля и процедиласквозь зубы – Надеюсь, что мы поняли друг друга.

– Хватит выкать. Мы с тобой второй деньтрахаемся, а ты все выкаешь и выкаешь. Скажи, тебе хоть хорошо со мной было?

– Я не буду отвечать на этот вопрос.

– Возлюбленного своего ждать будешь?Похавать ему сготовишь?

– Не знаю. Я пошла.

– До дома-то дойдешь? Ноги неразъезжаются? Может, тебя за руку отвести?

Я молча закрыла за собой дверь. Слезызастилали глаза, и я молила Господа Бога только об одном – чтобы неразрыдаться, пока не зайду в дом. Я прошла мимо домработницы, котораяухмылялась и смотрела на меня так, как смотрят на уличных девок, мимо мужчин,играющих в бильярд и преданно ждущих своего Костыля. Завидев меня, они тут же,как по команде, уставились на меня.

– Это Сереги-финансиста баба, –послышалось за моей спиной. – Она вчера упитая была до чертиков.

– А что она у Костыля-то делала? –спросил другой мужчина.