И когда с копьем в руке подбежал к яме, то не поверил своим глазам — внизу барахтался и страшно ругался… Дзок.

— Послушайте, Байард, — морщась от боли, воскликнул полевой агент. — Ну и задали же вы мне работенку бегать за вами.

Дзок угостил меня напитком, по вкусу напоминавшим кофе, и долго рассказывал о том, что случилось после того памятного заседания Совета. Радуясь, что меня оставили в живых, Дзок вместе с группой ученых отправился в ту же временную линию, в которую сослали меня. Оказывается, человек в черном, которого Оливия приняла за шпиона, был не кто иной, как Дзок, вынужденный соблюдать конспирацию, чтобы не привлечь своей странной внешностью внимание жителей деревни. Наш неожиданный отъезд сбил Дзока со следа. И ему пришлось снова возвратиться в Ксонджил, выяснить наше новое местонахождение и последовать за нами в Рим. Теперь мне стало ясно, что неизвестный человек, проникший в мастерскую перед самым моим стартом, был тоже Дзок. Он не успел назвать себя и получил отличный удар по голове, надолго выведший его из строя.

Обнаружить меня в этом районе Сети Дзоку помогла "колея", которую пропахал во временной канве Сети мой шаттл. Выслушав Дзока, я не без иронии поинтересовался:

— Вы прибыли сюда возместить мне моральный и материальный ущерб, Дзок?

Агент оскалил зубы, что означало у его расы улыбку, и покачал головой:

— Я прибыл сюда, старина, чтобы помочь вам. Кажется, я знаю, как вас вернуть домой.

— Но почему "кажется"?

— Видите ли, Байард, — ответил Дзок, — повторная фотодиаграмма со всей очевидностью доказала, что линии вашего мира в природе нет, хотя несколько дней назад она еще существовала.

Я изумленно уставился на агента, а потом наконец сказал:

— Что значит несколько дней назад? Куда же делся мой мир?

— По нашим наблюдениям, старина, ваш мир 0–0 около месяца назад был уничтожен хегрунами. Теперь всем понятно, что они делали в вашем нелепом времени! Наше предположение о нападении этих негодяев подтвердилось.

— Но как могли они уничтожить целый мир? — с трудом вымолвил я.

— Для этой цели существует специальный прибор, так называемый прерыватель. Этот прибор они наверняка украли у нас, ибо сами вряд ли смогли бы его сконструировать. Этот прерыватель может…

— Постой-ка, Дзок, — перебил я агента. Мой мозг лихорадочно работал. — Если бы для меня все было потеряно, вы вряд ли, рискуя собой, старались бы отыскать какого-то безволосого сапиенса.

Дзок ухмыльнулся.

— Все правильно, старина. У вас есть единственная возможность, единственный шанс. Дело в том, что мой друг создал одно устройство, и с его помощью вас, пожалуй, можно спасти. Появилась возможность перемещаться по Сети не только в определенных направлениях, а путешествовать как бы во Времени. То есть вы, Байард, можете попасть в свой мир еще до того, как тот был уничтожен хегрунами.

— Но где же этот аппарат? Как его достать?

— Вот зачем, старина, я и прибыл сюда! — Дзок встал, прошел в грузовой отсек своего шаттла и вынес комбинезон из легчайшей черной ткани.

— Сюда, — Дзок указал на спину комбинезона, — встроен генератор поля новой конструкции, весом всего несколько унций. В этом костюме-скафандре можно перемещаться по Сети без всякого шаттла.

— Я натянул на себя костюм, и Дзок начал инструктаж. Он объяснил, что перемещаться в костюме можно не больше двадцати трех дней. А поскольку линия 0–0 была уничтожена двадцать один день назад, то у меня оставалось два дня, чтобы предупредить власти Империума о грозящей опасности, предотвратить нападение хегрунов.

Я не представлял себе, как воспримут мое предупреждение власти Империума, особенно если учесть последние разговоры и встречи с руководством, включая и моего ближайшего друга. Неизвестно, станут ли меня вообще слушать. А уж о том, что меры будут незамедлительно приняты, и говорить нечего. Но не о том сейчас речь. Главное — благополучно добраться до Дома. А там видно будет.

Дзок объяснил, как пользоваться кнопками костюма, и предупредил об ощущениях во время перемещения по Сети. Воздействие силы тяжести ощущаться не будет, но инерция сохранится.

— Ну вот и все, — наконец сказал он. — Удачи, старина! Поверьте, мне очень жаль, что наш Совет так обошелся с вами. Будем надеяться, что дни добрых взаимоотношений между нашими расами впереди. Счастливо вам.

Я со слезами на глазах обнял этого славного парня, пожал ему руку и отправился в неизвестность.

Это было долгое и утомительное путешествие. Путешествие через вероятностные миры, во время которого моему взору открывались то бесплодные пустыни Зоны Опустошения, то джунгли менее пострадавших районов. Но вот однажды передо мной мелькнуло что-то совершенно непохожее на этот однообразный ландшафт. Какой-то город, с низкими одноэтажными домами, скорее напоминавшими сараи, сложенными из черного камня, каждый длиной около ста метров, и низкое серое небо, все в грозовых тучах. Это длилось всего десять — пятнадцать секунд, а потом снова потянулась выжженная пустыня. Что это было? Не знаю. По крайней мере, сооружения эти по своей архитектуре не соответствовали культуре ни одной из известных картографам Империума разумных рас.

Следуя курсу, установленному Дзоком на автопилоте, я через четыре часа оказался у цели — в районе Стокгольма. И поскольку было бы неразумно появиться на оживленных улицах столицы, я выбрал место посадки в нескольких километрах от города. После того как вызванные внезапной потерей скорости темные круги в глазах исчезли, я обнаружил, что нахожусь на заросшей травой равнине, залитой солнцем, и вдохнул воздух родины — двадцать два дня назад.

Невдалеке виднелась дорога, и я направился к ней. По моим подсчетам, до Стокгольма было от силы с десяток километров. Я решил пройтись пешком, наслаждаясь тем, что живой и снова дома. Надо было, конечно, спешить, но час-другой пока ничего не решал.

Минут через сорок меня догнала повозка, запряженная лошадью, и я попросил меня подвезти. Отрекомендовался начинающим парашютистом и сказал, что меня отнесло ветром далеко от места приземления. Всю дорогу возница распространялся о том, насколько пустое и опасное занятие — прыгать с парашютом и что он ни за что, даже в случае крайней нужды, не пошел бы на такой сумасшедший риск. Я молчал, наслаждаясь тем, что я опять дома.

Вскоре показалась деревушка Инельсон, и, когда мы проезжали мимо почты, я соскочил с повозки, попрощался с возницей и, толкнув дверь, оказался в полутемном помещении Государственной почтовой службы Империума. За столиком с телефоном сидел человек и выжидательно смотрел на меня.

— Извините, пожалуйста, сэр, мне срочно необходимо связаться со службой Безопасности Империума, вот по этому телефону. И я, отчеканивая цифры, продиктовал: