Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я другими глазами посмотрел на Кая. «Сколько ему на самом деле? Тянет ли он на роль суперагента – контролёра, который сможет меня в случае необходимости нейтрализовать?» – спросил я себя. И тут же ответил: «Да, тянет»
За внешней простотой, харизмой и открытостью, неизменно вызывающей симпатию, было в нём нечто хищное. Скрытое, но нет-нет, да прорывающееся наружу. Хотя, наверно, это естественно для генетически модифицированного спецназовца…
Что они могли увидеть и понять, наблюдая за мной? Из того же эпизода с одеждой?
Во-первых, что я точно не фаэтонец. Во-вторых, что во мне много странного. А это – вполне может быть результатом моих модификаций, точный состав которых был уничтожен вместе со станцией.
Значит, мне просто и дальше нужно быть осторожным. Что будет очень не просто, учитывая мой военный десантный опыт, который может проявиться случайно.
Но в целом ситуация далека от отчаянной. Я смогу справиться.
Успокоив себя таким образом, я уснул, наблюдая за восхитительным пейзажем с морским побережьем, который плавно тёк внизу. И проснулся только тогда, когда стюардессы предложили ужин.
В аэропорту, оказавшемся совсем небольшим, нас ждал служебный транспорт. Тут действительно было существенно прохладнее, чем в том месте, где находился госпиталь. И я был рад, что обзавелся новой одеждой.
Кай почему-то заметно погрустнел. Всю дорогу он молчал, и кидал на меня то тоскливые, то извиняющиеся взгляды.
Конечно же, в первый день сам Полигон нам не показали. Только привезли в городок обеспечения, и поселили в жилом корпусе, напоминающем небольшой коттедж с узкими вертикальными окнами.
Как позже выяснилось, этот «коттедж» был достаточно серьезно укрепленным сооружением. В нем была даже встроенная система ПРО, и прочие защитные прибамбасы. «На случай, если противник решится на диверсионную операцию», – сказал комендант на следующий день, во время инструктажа.
У нас были раздельные спальни, но после ужина, когда я уже собирался ложиться спать, Кай постучал в мою дверь. Он выглядел все таким же обеспокоенным и виноватым.
– Привет, – сказал я, ты чего это?
– Слушай, я… то есть ты… в общем, ты ведь еще не знаешь, каково это тут, да? – спросил он.
– Нет, – я покачал головой, – я спрашивал в госпитале, но врачи сказали это совершенно секретная информация. Никто вовне не знает, что происходит на полигонах.
– Ясно, – кивнул Кай, – в общем, тут довольно страшно, если честно. И можно на самом деле погибнуть.
По камням, дымясь, струилась кислота. Твердая поверхность плавилась, и шла пеной. Я перепрыгнул отсеченную голову дыроформа, и вцепился кончиками пальцев за крошечный выступ на скале. Площадка, откуда атаковал хищник, медленно осыпалась, разъедаемая его кислотной кровью. Я, рискуя сорваться, заглянул за уступ скалы. Все в порядке: Кай держался. К счастью, он не успел рвануть за мной, когда атаковал дыроформ. Правда, теперь напарник заперт на платформе, и может в любой момент подвергнуться атаке этих мерзких кожекрылых тварей – вампиров.
– Первый. Есть путь к отходу. Справа от тебя, скальный выступ. Оттуда допрыгнешь до платформы, – как раз в тот момент, когда я обдумывал, куда рвануть, чтобы оказаться еще выше, ожил интерком; помехи неожиданно прекратились.
– Я дойду, – возразил я.
– Первый, я оценивал расстояние с поверхности. Это невозможно, – голос Кая чуть дрогнул, когда он понял, что я собираюсь сделать, – первый, я не думаю, что дыроформ – это последнее, что нам грозило.
Я берёг дыхание, и отвечать не стал. Да, пониженная гравитация была моим союзником. Но атмосферное давление на Марсе было заметно ниже Земного. Спасало повышенное содержание кислорода, но на высоте двух-трех километров, где мы были сейчас, кислородное голодание начинало сказываться.
Обдирая пальцы, я рванул вверх, и успел зацепиться за тонкое кривое деревцо, неведомо как укоренившееся в расщелине скалы.
Отсюда до верхней площадки, где нас ждала третья звезда, было совсем рукой подать: перемахнуть через щель, и преодолеть еще один небольшой вертикальный участок. Но там было проще: скала сильно растрескалась.
Со щелью проблем не возникло. Но вот на вертикали, когда я мысленно уже принимал поздравления, в одной из трещин скрывался шипогрыз.
Я почти успел отреагировать. Подался назад – максимально далеко, но так, чтобы не сорваться со скалы. Но одно из метательных лезвий впилось мне в плечо, почти парализовав сустав.
Было дико больно. Но свободная рука оставалась занятой, удерживая меня на скале. До аптечки не добраться. Я тихо застонал, собирая остаток сил, чтобы одним прыжком преодолеть оставшиеся метры до вершины.
– Первый, как обстановка? – обеспокоенно спросил Кай.
Честно – до сих пор не понимаю, как мне это удалось. Я буквально вполз на площадку на бровях. Достал аптечку и трясущимися от слабости руками вколол обезболивающее и антидот. Потом, распоров рукав, занялся раной. Крови было много. Кажется, лезвие самым кончиком задело артерию. Чудо, что я до сих пор не вырубился – лямка разгрузки удачно перетянула руку.
Наложив давящую повязку, и зафиксировав ее, я поднялся.
Звезда, как это обычно бывает, была замаскирована под рельеф. Но мой глаз уже был достаточно тренированным, поиски заняли не более минуты.
Мелодичный сигнал в шлемофоне возвестил об окончании миссии.
Я сел на скалу, и спокойно стал дожидаться эвакуационную команду.
– Первый! Первый… – продолжал вызывать Кай, уже не скрывая беспокойства, – что там происходит?
– Успокойся, – устало сказал я, – звезда у нас. Мы прошли.
Молчание.
– Это было безответственно, – наконец, сказал Кай. В его голосе звучала обида.
– Да брось. Победителей не судят.
– Тебе ведь уже говорили – полигон это не симуляция! Тут все по-настоящему! Понимаешь?
– О, еще как понимаю! – я осторожно потрогал плечо.
– Ты мог погибнуть!
– Ещё как мог, – согласился я.
– Столько усилий даром! Ты хоть представляешь, чего стоило нас с тобой разработать?
– Представляю. Поэтому и стараюсь делать свою работу максимально хорошо.
– Предназначение Полигона в том, чтобы научить выживанию! А не в том, чтобы уничтожать ценных сотрудников!
– Скажи это его разработчикам… – тихо пробормотал я.
– Что? – переспросил Кай.
– Ты вроде не с духом разговариваешь, – сказал я громче, – и вообще, давай подумаем, куда рванём вечером. Нам полагается два выходных.
Я слышал, как Кай втянул воздух, готовясь к возмущенной тираде, но потом тихонько его выдохнул. Он сделал паузу. Потом сказал: