— Хоро-ошее зелье, — протянул я. — Вот только как теперь этого «командира» людям показывать? Он же — дебил форменный! Только что слюни не распускает!

Я-то рассчитывал, что Йорд подчинится мне, но продолжит командовать. И что мне не придётся убивать стражников и воинов.

Нам была нужна вся эта кодла, чтобы сохранять видимость легитимности обучения. И после свободно попасть вместе с ними к Белой горе.

— Но я правда ещё не умею накладывать печати. — Шасти растерянно развела руками. — У меня есть записи отца, но… Вот!

Она кинулась к тому, что я посчитал постелью, сдёрнула войлок, открывая здоровенный сундук. Вытащила свиток и развернула передо мной.

— Вот здесь есть заклинание. Но нужны правильные движения рук и модуляции голоса. Мне нужно сначала на ком-то попробовать, понимаешь?

Я кивнул.

— Я хотела потренироваться на раненом, — вздохнула Шасти. — Думала, может, за ночь сумею разобраться в формуле и нужных движениях? На свитке есть пометки, но мне нужно время хотя бы до утра. Ну, придумай что-нибудь, Кай? Ты же умеешь?

Умею…

Я подошёл к сундуку и увидел деревянные ножны, обтянутые кожей. Вынул их, огладил рукоять, вытащил меч Камая для левой руки.

Он шёл мягко, как по накатанному — внутри ножны были любовно выложены мехом.

— Истэчи делал? — спросил я понимающе и не услышал ответа: так сильно вдруг зазвенело в ушах.

Это была рука друга, протянувшаяся ко мне через дни пути. Я увидел вдруг горы. И ощутил невидимую поддержку волков и барсов, с которыми начал путь в этом странном мире.

Да, я мог сейчас выйти с мечом и зарубить стражников. А потом войти в юрту, где спят воины, и оставить их спать вечно.

Но я тряхнул головой, возвращаясь в реальность, и посмотрел на сидящего на полу Йорда.

Наставник следил за мной с умилительной улыбкой дауна.

Что же мне теперь делать, а?

*«Подчинённый перед лицом начальствующим должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальство». Эту цитату приписывают Петру I, хотя по мнению историков, это фейк. Но в народе прижилось.

Глава 26

Оборотень

Снаружи вдруг зашуршало, и я прыжком развернулся к войлочной «двери». Миг — и я подобрал меч Йорда, а свой перекинул в левую руку. Нервы были напряжены так, что просто чесались.

Как бы ни трусили стражники, они могли сунуться в юрту колдуна, чтобы проверить, куда мы все подевались. Времени-то немало уже прошло.

Ну что ж, значит, сейчас придётся только рубить…

Войлок медленно отогнулся, и внутрь проскользнул… Бурка.

— Ты чего? — спросил я, опуская мечи.

— Мне велели спросить, скоро вы там? — Взгляд волка быстро скользнул по оружию, по лицу Нишая. — Там никто не тренируется, все спорят и ждут, чем у вас эта заруба закончится.

Заруба — было моё словечко. Из другого мира.

Я вздохнул.

— Ну, да мы тут застряли немного. — Кивнул на Йорда, сидящего на земле с улыбкой дауна. — Видишь дебила?

— А чего это с ним? — спросил волк, принюхиваясь. — Печать так подействовала, что ли? А почему воняет марьиным корнем?

— Это зелье, — скупо пояснил я. — Накладывать печати Нишаю ещё придётся учиться. Не выходит пока. Думали, зелье подчинит наставника, а он просто одурел и сидит тут, слюни пускает. И непонятно, что теперь делать? Выпускать его в таком виде нельзя, а если я выйду один — стражники сразу поймут, что Йорду хана.

Я взвесил в руке меч Камая. Знакомая тяжесть — смертельная, ласковая. Если выйду — стражников убирать надо быстро. Иначе воины могут проснуться и выскочить на шум.

Хорошо, если нападут на меня, а если попробуют улететь?

Надо сказать Бурке, чтобы не дал волкам подняться в воздух. Блин, они же тоскуют, наверное, потом по своим всадникам?

— Бурка? — спросил я. — А волки сильно привязываются к людям? Если я воинов зарублю — что с ними будет?

— А зачем их рубить? — удивился волк. — Вы лучше в зелье добавьте в следующий раз зверобой вместо марьиного корня. И мяту.

— Ну, так вот же… — я кивнул на Йорда. — Мне же нужно как-то его выводить, а как его выведешь? Стражники сразу догадаются, что с ним что-то не так. Лучше предупредить недоразумения.

— Ну, так предупреди, — кивнул Бурка. — Только давай быстрее? Стражники там уже кости бросать хотели, кому к колдуну за Йордом идти.

Волк говорил о чём-то само собой разумеющемся.

Мы с Шасти с недоумением переглянулись, и я понял, что она тоже ничего не понимает.

Пришлось спросить, я не гордый:

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, личину же наложить можно, — непонимающе нахмурился Бурка. — Я же знаю, что Шасти умеет.

— То есть? — не понял я. — Зачем на него личину накладывать?

— Да на тебя! — фыркнул Бурка. — На тебя нужно наложить личину наставника! Ну или меня возьмите! Буду ходить и всеми командовать!

Девушка посмотрела на Бурку с подозрением.

— Силён! — признала она, разглядывая волколака. — Кай, а всё-таки, почему ты зовёшь его Бурка? Ты же так волка своего звал? — Она нахмурилась. — И откуда он моё имя знает? Я же… О!..

Шасти вглядывалась в хитрые глаза волколака, и рот у неё округлялся всё больше и больше.

— Так это он? — прошептала она. — Но как это вышло?

— Потом расскажу, — отмахнулся я.

— Но это же он, да? Твой волк? Я про такое даже не