– Кто эти двое здоровяков, с которыми уехала твоя девушка?

– Охранники.

– У такой малявки уже своя охрана имеется?

– А что ты хочешь? Сейчас и к грудным младенцам охрану нанимают. Были бы у их родителей деньги.

Мама помолчала, а потом с грустью произнесла:

– Сынок, ты пойми, она тебе не пара. Если у нее такие крутые родители… куда нам с ними тягаться.

– А мы что? Мы разве не крутые?

Но мама не ответила, она вздохнула и спросила:

– Борщ будешь?

– Буду.

Неожиданно Антон почувствовал, что сильно проголодался. Он навернул две тарелки наваристого маминого борща, съел полбатона, а потом с приятным чувством сытости отправился на боковую. И никакое несварение желудка его не мучило. Когда тебе двадцать лет, как-то не веришь, что наедаться перед сном – это может быть вредно.

Перед тем как заснуть, Антон забрался на сайт игры. Но тот оказался заблокированным. И Антон без труда догадался, что это могут быть последствия визита Горыныча к организаторам игры.

– Напугал людей до полусмерти, вот они и решили свернуть бизнес.

И это было очень благоразумное решение с их стороны. Каждому ясно, что лучше потерять деньги, чем голову.

На другой день утром Антон первым делом позвонил Ульяне. Он немножко боялся, что девушка ему не ответит, но Ульяна взяла трубку так быстро, словно бы ждала его звонка.

– Приезжай, – велела она ему. – Прямо ко мне домой. Сможешь?

Антон тут же согласился. Как многие простодушные люди, он не умел прятать своих эмоций. И часто попадал из-за этого впросак. Но только не сегодня.

Когда Ульяна открыла ему дверь, она чуть ли не бросилась Антону на шею.

– Антошка! Хоть ты в порядке!

– А что могло случиться?

– Не знаю. Но когда всех вокруг похищают… Я вот тебя позвала, а потом думаю, вдруг и тебя похитят. Мне так страшно!

Антон молчал. Ему и самому было не по себе. Во сне его мучили непонятные кошмары. То он куда-то проваливался, то оказывался в глубокой и холодной яме, где было уныло и стыло. После таких снов Антон поднялся с постели разбитым и уставшим еще больше. Но ради Ульяны он должен был изображать стоическое спокойствие. И он его изображал. Хорошо или плохо, судить было трудно, но, во всяком случае, Ульяна несколько успокоилась и спросила уже совсем другим голосом:

– Видел, что с сайтом? Он закрыт! Игра окончена!

– Может, она еще продолжится, когда шум утихнет.

Но Ульяна в этом сильно сомневалась. Она провела Антона на кухню, где без спроса налила ему большую чашку очень крепкого чая, в которую положила три ложки сахара.

– Пей!

– А если я не хочу?

– Все равно пей! Я уже выпила, теперь твоя очередь.

– А зачем мне его пить?

– Сладкое хорошо стимулирует работу мозга. А нам с тобой сейчас придется на пару осуществить мозговой штурм.

Пришлось покориться и пить. И пока Антон тянул горьковато-сладкую жидкость, а Ульяна о чем-то размышляла, он имел время, чтобы оглядеться. Он еще на подходе к дому отметил, что Ульяна живет отнюдь не в самом фешенебельном районе. Обычные спальные кварталы, правда, до метро не больше десяти минут пешком да и парк Победы сразу через дорогу, а там и пруды, и развлечения, но сам дом был хотя и кирпичным, но постройки конца прошлого века.

Сама квартирка была однокомнатная, что сперва удивило Антона, но потом он вспомнил, что Ульяна ушла от отца и живет теперь отдельно. Обстановка была свежей, мебель новой, но из ИКЕИ. А такую посуду Антон видел на полках в гипермаркетах. Ничего из ряда вон выходящего, примерно то же самое, что и у них самих на кухне. Вот холодильник был немецким и потому стоил немало, но все-таки судить по одному лишь холодильнику о размере благосостояния хозяйки было нельзя. Было еще множество других факторов, которые говорили о том, что Ульяна совсем не такая уж богачка.

Это наблюдение Антона взбодрило. Получалось, что у него еще есть шансы, чтобы не просто поухаживать за Ульяной, но и добиться ее расположения. И придя к этому решению, Антон начал тянуть свой чай с таким воодушевлением, что вызвал недоуменный взгляд Ульяны.

– Ты чего так хлюпаешь? – спросила она у него.

И не дожидаясь ответа, произнесла:

– Тут есть еще и другой вопрос. Если игра окончена, значит, все те, кого выбили, могут выйти из укрытий.

– Марк точно не выйдет. А Артем… Может, конечно, он и жив.

– Есть еще Роман и Гарик.

– Их-то никто не выбивал.

– Но они исчезли! – воскликнула Ульяна. – Пропали! Растворились! Так, словно и их тоже выбили.

– Ты уверена?

– Я с девяти часов утра звоню им каждые десять минут, но ни один на связь со мной так и не вышел. Антоша, меня это очень сильно тревожит.

И что может сказать мужчина в такой ситуации? Только подбодрить женщину. Придется, так даже и соврать. Сказать то, чего на самом деле совсем не думает. Антон так и сделал.

– Все будет хорошо, – сказал он.

Ульяна тяжело вздохнула и сказала:

– Знаешь, мне страшно еще и потому, что и мою семью коснулась эта волна похищений. Отец говорит, что пропала его Душенька.

– Кто?

– Я тебе говорила, со своим отцом я не живу с тех пор, как он привел к нам домой свою Душеньку – Мальвину.

– Кого?

– Ну, это я ее так зову, потому что у нее волосы голубые. Говорит, что красит их в цвет своих глаз. А у самой цветные линзы, правда-правда, я сама это видела. А глаза у нее никакие не голубые, а так, не пойми что! И самое обидное, что мы с ней почти ровесницы. Я ее даже чуточку старше.

Антон молчал. О неладах со своим отцом Ульяна что-то упоминала и прежде. Но сейчас она впервые открыто сказала, что у них и как. Антон не представлял, что нужно говорить в таких случаях. Соболезновать, но вроде никто не умер. Все живы. А некоторые так даже очень счастливы, собираются плодиться и размножаться. Вроде как радоваться нужно. Но Антон чувствовал, что такая его реакция придется Ульяне не по душе.

– Все люди совершают глупые поступки, о которых впоследствии жалеют.

– Но я никак не думала, что этим человеком окажется мой собственный отец! И ведь ничто не указывало. После смерти мамы мы жили с ним вдвоем. И нам было так хорошо! Во всяком случае, мне точно было. Но думаю, что и папе все нравилось. Конечно, у папы случались романы, но это были нормальные женщины, примерно его возраста. С некоторыми из них я дружила, других бы с удовольствием приняла в качестве мачехи. Ты не думай, я не какая-нибудь там чокнувшаяся от ревности дочка-психопатка, которая в каждой бабе своего отца видит соперницу своего владычества над ним. Но я реально не понимаю, как мой папа, которому хорошо за пятьдесят, может находить удовольствие в обществе соплячки, которая даже моложе меня. И ладно бы моложе, так она еще и глупей меня раз… ну, я не знаю, раз в двадцать – это уж точно! Представляешь, она путает люминесценцию и реминисценцию! Прикинь, какая дура! Да?