— Распашонки… пеленки… все такое…

— Ну, а где… — Я беспомощно озираюсь по сторонам и с невыразимым облегчением замечаю вывеску «Питер Джонс».

— Ладно. — Я хватаю Сьюзи за руку. — Идем.

Мы добираемся до «Питера Джонса», и я озираюсь в поисках персонала. Хвала небесам, вот он — красивая дама средних лет, с ярко-красными губами, на носу — очки в золотой оправе.

— Моей подруге нужна «скорая»! — кричу я.

— Хватит и такси, — возражает Сьюзи. — Просто у меня воды отошли. Так что мне действительно лучше в больницу.

— Дорогая моя! — восклицает дама. — Присаживайтесь, я сейчас вызову машину…

Мы усаживаем Сьюзи возле прилавка, и другая продавщица приносит ей стакан воды.

— Так, скажи, что тебе нужно.

— Точно не помню. Нам дали список… Может, в детском отделе знают.

— Справишься, если я тебя оставлю?

— Все будет отлично.

— Уверена? — Я бросаю нервный взгляд на ее живот.

— Беке, иди!

Ну в самом деле! Какого черта детские отделы устраивают так далеко от входа? Кому нужны целые этажи взрослых шмоток, косметики и сумок? Промчавшись спринтом по шести эскалаторам, я наконец нахожу что искала и останавливаюсь, переводя дыхание.

Сначала я оглядываюсь по сторонам, ошеломленная множеством совершенно незнакомых мне названий.

Приемное одеяло?

Соски «антиколик»?

Плевать, скуплю все. Я кидаюсь к ближайшему стенду и без разбора начинаю хватать вещи. Распашонки, носочки, шапочка… плюшевый мишка, ватное одеяло… что еще? Корзинка… пеленки… маленькие куклы-перчатки — это если малышу станет скучно…. Курточка от Диора, очень милая… Интересно, а взрослые размеры есть?

Я вываливаю все на стол для покупок и вытаскиваю карточку «Виза».

— Это для моей подруги, — выдыхаю я. — Она только что начала рожать. Ей еще что-нибудь нужно?

— Боюсь, я не знаю, дорогая, — отвечает кассирша, разглядывая термометр для детской ванны.

— У меня есть список, — приходит на подмогу женщина в комбинезоне для беременных. — Вот что нам рекомендовали на занятиях.

— О, спасибо!

Она протягивает мне список, и я с нарастающим ужасом просматриваю бесконечную распечатку. Я-то думала, что так ловко управилась, — а у меня нет и половины того, что здесь перечислено. А если я что-нибудь упущу, именно оно и окажется жизненно необходимым, и все роды Сьюзи будут погублены, и я в жизни себе этого не прощу.

Свободная майка… Ароматические свечи… Опрыскиватель для растений…

Это что за список?

— Опрыскиватель для растений? — ошеломленно бормочу я.

— Смачивать лицо роженицы, — поясняет женщина в комбинезоне. — В больничных палатах очень жарко.

— Это в отделе товаров для дома, — вставляет ассистентка.

— Понятно. Спасибо.

Магнитофон… Успокаивающие мелодии… надувной мяч…

— Надувной мяч? А ребенок не маловат, чтобы играть?

— Это для матери, чтобы к нему привалиться, — мягко поясняет женщина. — Чтобы облегчить приступы боли. Как вариант, можно взять пуфик.

Приступы боли? Я представляю себе Сьюзи во время приступа — и у меня все переворачивается внутри.

— Беру и мяч, и пуфик, — поспешно говорю я. — И обезболивающее. Самое мощное!

На первый этаж я сползаю вся красная и запыхавшаяся. Надеюсь, что я все сделала правильно. Во всем этом дурацком магазине не нашлось надувного мяча — пришлось схватить надувное каноэ и заставить продавца накачать его воздухом. Теперь каноэ елозит у меня под мышкой, другой рукой я прижимаю к себе пуфик с телепузиками и корзинку, на локтях болтается шесть наполненных доверху сумок.

Я бросаю взгляд на часы — и, к своему ужасу, обнаруживаю, что провозилась здесь добрых двадцать пять минут. Не удивлюсь, если Сьюзи поджидает меня с младенцем в руках.

Но нет — она просто сидит на стуле и слегка морщится.

— Беке! Вот ты где! Кажется, у меня начались схватки.

— Извини, что так долго, — выдыхаю я, — просто хотела взять все, что может понадобиться. Это чтобы отвлечься, — объясняю я, нагибаясь за игрой «Эрудит», которая вывалилась из сумки.

— Такси прибыло! — возвещает дама в золотой оправе. — Помочь вам с этим всем?

Пока мы добираемся до пыхтящего такси, Сьюзи потрясение оглядывается на мою поклажу.

— Беке… А надувное каноэ зачем?

— Это чтобы ты на нем лежала. Или еще что-то в этом духе.

— А лейка?

— Я не нашла опрыскивателя для растений. — Едва переводя дыхание, я запихиваю сумки в такси.

— А за каким хреном мне нужен опрыскиватель?

— Слушай, это не я придумала! — защищаюсь я. — Ладно, поехали!

Каким-то образом мы упихиваем все в такси. Когда закрываем дверцы, у каноэ выпадает весло, но я не тружусь его поднимать. Сьюзи же не плавать на нем собирается.

— Управляющий Тарки пытается с ним связаться, — говорит Сьюзи, пока мы мчимся по Кингз-роуд. — Но даже если он сразу сядет на самолет, то все равно не успеет.

— А может, успеет! — подбадриваю я ее. — Кто знает!

— Не успеет. — И я со страхом слышу, как голос Сьюзи начинает дрожать. — Он пропустит рождение своего первенца. Которого он так ждал. На занятия ходил… У него очень хорошо получалось дышать. Преподаватель даже попросил его показать всем остальным, так у него это здорово получалось.

— Сьюзи… — Я сейчас заплачу. — Может, тебе куча времени понадобится и он все-таки успеет.

— Ты будешь со мной, да? Ты не бросишь меня там?

— Нет, конечно. — Я даже пугаюсь. — Я буду с тобой все время, Сьюзи. — И я крепко сжимаю ее руки. — Мы сделаем это вместе.

— А ты хоть что-нибудь о родах знаешь?

— Э-э… да, — вру я. — Уйму всего!

— Например?

— Например… горячие полотенца нужны…и… — Мой взгляд падает на коробку детского питания, торчащую из сумки. — И еще многие новорожденные младенцы нуждаются в витамине К.

Сьюзи смотрит на меня с уважением.

— Ого. А откуда ты это знаешь?

— Просто разбираюсь. — Я ногой задвигаю коробку подальше. — Вот видишь? Все будет отлично!

Я смогу это сделать. Сумею помочь Сьюзи. Просто надо сохранять спокойствие и хладнокровие и не паниковать.

В конце концов, каждый день рожают миллионы женщин. Наверное, это одна из тех вещей, которые только звучат жутко, а как доходит до дела — все оказывается просто. Как сдача экзамена на водительские права.