— А он придет ко мне сегодня и попросит предсказать ему его судьбу, — продолжал старик. — Вот посмотрю я в будущее и скажу ему, что завтра он умрет, и расскажу как. Тогда он завтра спрячется где-нибудь вдали от дорог и останется жив. И что тогда?

— Что? — спросил Тим.

— А то, что как я мог предсказать его смерть, если он не умер?! Как я мог увидеть то, чего нет? А?

Тим замер с открытым ртом.

— Так и выходит, — сказал старик и вздохнул. — Мое предсказание не может повлиять на те события, что оно предсказывает. Это знают многие, но это мало кого останавливает от желания услышать загадку про свое будущее. Они уверены, что уж они-то наверняка догадаются, про что им говорил оракул. Ты такой же. Ты тоже захочешь узнать.

Тим прищурился:

— Ты уже предсказываешь? Но ведь это твое предсказание я запросто могу изменить.

— Нет, — старик хихикнул, — это пока не предсказание. Это мой опыт и знание людской природы.

Тим подумал немного и кивнул.

— То есть ты намеренно говоришь предсказание так, чтобы услышавший его не смог догадаться, о чем идет речь? И ты наверняка знаешь, что он не догадается, потому что ты видишь…

— Нет! — яростно каркнул старик, попытавшись вскочить на ноги, но запнулся, чуть не упал, и упал бы, не придержи его Тим и не усади обратно на землю. Старик подержался рукой за левый бок и продолжил спокойнее: — Нет! Глупец! Ты не понял. Желающему узнать будущее я всегда говорю все, что мне открылось. Я и сам не знаю, о чем идет речь в моих предсказаниях, потому что, знай я это, я мог бы изменить то будущее, о котором и говорит мое предсказание. Ты не представляешь, как это сложно — видеть будущее, но не мочь рассмотреть его. Я вижу великое бедствие, обрушивающееся на земли Сай. «Когда?» — вопрошаю я. «Когда взойдет зеленая звезда», — приходит мне ответ. Я вижу смерть, настигающую человека. «Как?» — спрашиваю я. И слышу в ответ: «Как мать рожает дитя». Смейся надо мной, мальчик! Я лучше остальных знаю, почему я никогда не смогу получить конкретный ответ на свои вопросы, но не перестаю их задавать. Вдруг однажды пелена спадет с моих глаз? Смейся!

Старик вздохнул и замолчал. Тим пару раз открывал рот, но так и не нашел что сказать.

— Все, что могут предсказатели, — продолжил старик устало, — это улучшить предсказание настолько, что о чем в нем идет речь, станет ясно сразу, как предсказание сбудется. Только этим сильный предсказатель и отличается от слабого. Тем, что мучает себя до грани сумасшествия — а иногда и до сумасшествия, — чтобы заточить меч, блеск которого станет виден только после того, как будет нанесен удар. С предсказанием слабого оракула не всегда понятно — сбылось оно или еще нет… Я — сильный оракул, но и мои предсказания не могут быть полезны никому, даже мне самому, иначе не сидел бы я сейчас перед тобой. Смейся, смейся надо мной.

— Нет, — сказал Тим, — я не буду смеяться над тобой. Предскажи мне мою судьбу.

Старик хмыкнул и глянул на Тима с некоторым удивлением.

— После того, что ты услышал сейчас, ты еще хочешь услышать предсказание?

— Да, — сказал Тим. — Пусть оно не будет мне полезно, но, возможно, оно будет полезно кому-то другому. Да и вообще — знание всегда сильнее незнания.

— Неверно, — отозвался старик, наклоняясь вперед и закрывая глаза. — Ненужное знание много вреднее незнания. Сядь!

Тим послушно сел на землю.

— Мне руку дать? — спросил Тим осторожно.

— Руку? — спросил старик удивленно. — Зачем? Нет. Просто сиди и не шевелись. Можешь имя свое сказать, если не боишься. Иногда помогает.

— Не боюсь, — сказал Тим. — Тим… то есть Тимоэ… В'стрец.

Старик дернулся, открыл глаза, и Тим с удивлением увидел в них искорки испуга.

— Что случилось? — спросил он.

— Ничего, — быстро ответил оракул, — ничего… скорее всего. Сиди.

Осмотрел Тима со странным выражением на лице, потом закрыл глаза и начал слегка раскачиваться и что-то тихонько напевать себе под нос.

Тим замер. «Наверное, надо не моргать», — подумал он, но моргалось почему-то даже чаще обычного. Тим попробовал удержать веки усилием воли, но в глазах тут же возникала невыносимая резь.

— Твой дом не здесь, — сказал вдруг старик глухо. — Твой дом далеко отсюда, меньше, чем в двух шагах, и больше, чем в тысяче тысяч.

— Ну это простая загадка, — пробормотал Тим, уверенный, что старик впал в транс и ничего не услышит. Но старик услышал. Перестал раскачиваться и открыл глаза.

— Потому что это прошлое, — сказал он раздраженно, — его уже не изменишь. Ты можешь молчать?

Тим виновато кивнул. Старик хмыкнул, глянул исподлобья и снова закрыл глаза.

— Ты стремишься домой, но ты сам стоишь на своем пути, преграждая его. Твоя путеводная звезда прикована к чужому небосводу, и путеводная она только для тебя, любой другой, последовавший за ней, погибнет. Она взойдет меж двух гор и укажет тебе путь домой. И путь тот приведет обе твои звезды к закату.

— Э! — сказал Тим. — Не понял. Откуда вторая звезда взялась?

Старик открыл глаза и ожег Тима злым взглядом, но, против ожиданий, не стал ругаться, а снова закрыл глаза и закачался из стороны в сторону.

— Печать смерти на тебе. Смерть в конце пути твоего, смерть в начале. Извилист путь, но проходит по торной дороге. Ты нужен огню, что пожрет тебя и твой дом. И путь твой ему известен.

«Блин, — подумал Тим, — ну и бредятина. Прав был Арво». Старик помолчал и открыл глаза.

— Достаточно или еще продолжить? — проворчал он. — Обычно я предупреждаю, что каждое дальнейшее уточнение стоит много дороже предыдущего. Но некоторых это только подстегивает.

— Хватит, — сказал Тим разочарованно. Встал, помялся. — Я удовлетворен твоим предсказанием.

Старик хихикнул:

— Лжешь. Никто не бывает удовлетворен моим предсказанием.

Тим почувствовал, как начинают полыхать уши — он и в самом деле ничуть не был доволен предсказанным, он просто пытался поблагодарить старика подсказанным Каравэрой способом, совершенно не заметив, что эта благодарность не будет искренней.

— А бывают предсказания, которые можно изменить? — спросил Тим только для того, чтобы не молчать. Он был уверен, что старик быстро ответит «нет», но оракул молчал.

— Бывают, — сказал он после полуминуты молчания. — Бывают, но очень редко. Иногда появляется оракул, который видит будущее так же ясно, как остальные оракулы видят прошлое. И его предсказание можно изменить, и оно не сбудется. А можно и не изменить, если оно полезное, — и тогда оно сбудется. Неправильные Предсказатели — так их зовут — очень редки и еще более ценны. Жизнь их обычно бывает странной и недолгой… недолгой и странной. Я бы не стал тебе этого рассказывать, но, по слухам, которые, скорее всего, правдивы, повелитель земель Сай — Сах Аот — величайший из всех Неправильных Предсказателей, когда-либо живших в землях Сай.