— Леди Фиона!

Чертыхаясь про себя, она изобразила улыбку.

— Доброе утро, леди Эйлин.

— О, пожалуйста, зовите меня просто Эйлин.

Девушка быстро подошла к Фионе, радостно улыбаясь. Своей наивностью и непосредственностью она чем-то напоминала ее любимца Лэдди, который, когда бежал Фионе навстречу, помахивал хвостом и улыбался всей своей пастью в предвкушении ласки.

— Благодарю, зовите меня тоже… просто Фиона.

Улыбка Эйлин стал еще шире и радостнее.

— Мне говорили, вы любите посещать сад при кухне. Я не прочь взглянуть на него.

Фиона нахмурилась. Почему Эйлин так приветлива с ней? Куда подевалась шотландская неприязнь к ней как к англичанке? И даже ненависть? Почти вся женская прислуга в замке никогда не скрывала открытой неприязни к ней. Так почему Эйлин вела себя совершенно иначе?

Впрочем, Эйлин действительно была не такой, как все. Она отослала всех своих спутниц, а сама вместе с Фионой вошла в небольшой садик. Она была настолько простодушна, что не замечала ни смущения, ни растерянности Фионы.

Фиона не знала, что говорить. Хранить молчание или поддерживать разговор односложными фразами в равной степени было невежливо. Но как ни старалась Фиона, она ничего не могла поделать со своим настроением.

Эйлин же, напротив, болтала без умолку, с легкостью перескакивая от одного к другому. Поездка сюда, дорожные впечатления, замок, его обитатели. Эйлин не испытывала никаких трудностей в общении, одновременно не замечая или делая вид, что не замечает, замкнутости и молчаливости Фионы.

Наконец Эйлин притихла, но и то не совсем. Прогуливаясь между грядками, она время от времени называла то или иное известное ей растение. Подобная разговорчивость, смешанная с некоторой суетливостью, угнетала Фиону. Внутри ее понемногу накапливалось раздражение, готовое прорваться наружу. Она уже подыскивала какой-нибудь благовидный предлог, который позволил бы ей удалиться к себе наверх, как вдруг Эйлин, немного помолчав, произнесла:

— В замке все очень добры и внимательны, но меня огорчает, что граф уделяет мне так мало времени. Он почти не бывает со мной наедине.

Фиона опешила. Как странно — Эйлин делится с ней своими переживаниями.

— Граф очень деловой и занятой человек.

— Я знаю. Его отношение к своим обязанностям не может вызывать ничего, кроме уважения. Более того, это одно из его достоинств, которым я восхищаюсь. — Эйлин сорвала лист мяты и принялась растирать его между пальцами. — Но мне хотелось бы узнать о нем побольше. Вы мне поможете в этом?

Фиона почти потеряла дар речи. Нашла, к кому обратиться с такой просьбой!

— Вряд ли, — с трудом выдавила она.

— Да ладно, не скромничайте. Вы ведь гостите в замке уже несколько месяцев. Вы должны были как следует изучить характер графа. Что ему нравится, а что нет. Я предпочла бы узнать об этом от него самого, но он так редко бывает со мной вместе, поэтому мне приходится расспрашивать других. В конце концов, это мой долг, как его будущей жены, уметь и понравиться, и угодить ему.

У Фионы все поплыло перед глазами. Обсуждать с невестой Гэвина его вкусы и пристрастия — это не лезло ни в какие ворота. Об этом было даже смешно подумать! Нет уж, увольте ее от этого!

— Я не очень понимаю, что вы хотите от меня.

— Вы же вдова. У вас есть опыт. Я полагаю, что вы можете кое-чем поделиться. Дать хороший совет, который пригодился бы мне, который помог бы мне стать хорошей женой. — Эйлин поднесла к носу растертый листок мяты и вдохнула ее приятный аромат. — Отец говорит, слово мужа закон и нельзя выходить из его воли. Более того, отец считает, что жена не может заставить мужа поступать так, как ей хочется. Вы согласны или не согласны с моим отцом?

— Нет, не согласна, — честно призналась Фиона.

— Вот и я тоже с ним не согласна, — обрадовалась Эйлин. — Я думаю, что сообразительная жена сумеет так настоять на своем, что муж согласится с ее пожеланиями. Надо только подобрать к нему ключик. Вы не поможете мне это сделать? Найти правильный подход к графу?

Фиона насторожилась. Не заключалась ли здесь ловушка? Способ вызвать ее на откровенность? Если Эйлин услышала о ней кое-что, то это был весьма хитрый ход. Однако лицо Эйлин дышало такой наивностью, открытостью, в нем не было ни следа притворства, что Фиона устыдилась своей подозрительности.

— Боюсь, Эйлин, мне нечего вам сказать. Я ведь здесь всего-навсего гостья. Граф не уделял мне много времени, да и излишне откровенным его никак не назовешь.

— Странно. Он так тепло о вас отзывается, Фиона.

— Граф был другом моего покойного мужа. Вот почему он так добр ко мне и к моему сыну. — Фиона запнулась и, откашлявшись, продолжила. — Нас связывает только дружба с моим мужем, и ничего больше.

Чувствуя, как краска предательски заливает ее лицо, Фиона отвернулась в сторону. Мимоходом она нагнулась и вырвала сорняк, затесавшийся среди побегов шалфея. По какой-то необъяснимой причине Эйлин тянулась к ней, однако Фиона понимала: рано или поздно девушка все узнает о ней, это лишь вопрос времени.

Хотя у Фионы было одно утешение: когда правда выплывет наружу, ее уже не будет в замке. А сейчас ей следовало как можно скорее переменить тему разговора.

— Скажи, Эйлин, а дорога сюда была тяжелой?

— Нет, не слишком. Хотя не обошлось без приключений.

— В самом деле? — Фиона вопросительно выгнула бровь дугой. Эйлин нужно было лишь незначительное поощрение, и она в тот же момент пустилась пересказывать подробности и впечатления от их поездки.

Фиона с облегчением перевела дух. Эйлин, как и все молоденькие девушки, обожала говорить о себе. Теперь Фионе оставалось только одно: быть начеку, чтобы вовремя отвести ход беседы от графа. Однако Эйлин продолжала болтать о том о сем, уже больше не возвращаясь к опасной теме.

Когда прозвенел колокол, приглашавший всех к обеду, Фиона даже удивилась тому, как быстро пролетело время. У Эйлин был дар рассказчицы, она умела передать свои впечатления в живой и увлекательной форме, сдабривая их необходимой долей юмора.

— Вы присоединитесь к нам во время обеда? — спросила Эйлин, когда обе женщины вышли из садика, направляясь в главное здание замка.

— Увы, последнее время я чувствую себя неважно, и мне хотелось бы отдохнуть в своей комнате, — притворно вздохнула Фиона, изображая сожаление. — Может быть, чуть попозже, когда мне станет получше, я спущусь вниз, чтобы съесть немного бульона и кусочек хлеба.

— О, как жаль, что вас не будет за столом. Поправляйтесь поскорее!

Огорчение Эйлин выглядело искренним, но главным для Фионы было другое. Если бы она пошла в общий зал, то наверняка встретилась бы там с Гэвином, а ведь она поклялась себе во что бы то ни стало избегать любой встречи с ним.