Эдуан не собирался делать ничего подобного. Он опустил почти все детали и перешел к самому важному – к бою у маяка между нубревенскими ведунами Ветра и каравенскими монахами.

– Они перенесли донью на судно силой ветра, – закончил он. – Я не мог последовать за ними.

Леопольд кивнул, дож яростно моргал за своими очками, дон Эрон, казалось, не имел ни малейшего представления о событиях, пересказанных Эдуаном, а император Хенрик смотрел на монаха с нескрываемым интересом.

– Как ты проследил за девушкой до самого маяка? – тихо спросил Хенрик. – При помощи своей магии?

– Да.

Хенрик крякнул и на секунду обнажил в усмешке клык.

– И ты можешь использовать свою магию снова? Даже через Яданси?

– Да. – Эдуан барабанил по рукояти своего меча. – Я выслежу ее за определенную плату.

Ноздри Хенрика дрогнули.

– Какова цена?

– Какая разница?! – воскликнул дон Эрон и уставился выпученными глазами на Эдуана. – Я дам любую цену, ведун Крови. Скажи сколько, и я заплачу!

– Чьими деньгами? – вмешался Хенрик и язвительно расхохотался. – Для участия в этом саммите, Эрон, вы одолжили денег у короны, так что если у вас что-то и есть, оно принадлежит в первую очередь мне. – С хохотом он повернулся к Эдуану: – Мы заплатим тебе, ведун Пустоты, но эти деньги будут изъяты из казны похитителей доньи Сафии. Раз она у нубревенцев, им и платить.

– Нет, – Эдуан забарабанил быстрее. – Я требую пять тысяч пиастров авансом.

– Пять тысяч? – Хенрик отшатнулся, а затем ринулся вперед так, что остальные отступили.

Но Эдуан и не дрогнул.

– Ты понимаешь, с кем говоришь, ведун Пустоты? Я император Карторры, избранный самой Инан. Тебе заплатят тогда, когда я велю заплатить.

Эдуан перестал постукивать по мечу.

– А я ведун Крови, избранный самой Пустотой. Я знаю запах девушки и могу выследить ее. Но я не сделаю это без пяти тысяч пиастров.

Хенрик зарычал, но тут вмешался Леопольд.

– Вы получите эти деньги, брат монах. Из моего личного кармана. – Принц примиряюще поднял руки и посмотрел на дядю.

– Она моя невеста, ваше величество, так что я сам внесу залог. Это же уместно, да? – Он повернулся к дожу, а затем к дону Эрону и каждому кивнул.

Эдуан был впечатлен. И тем более поражен, когда принц Леопольд Карторранский повернулся к нему, посмотрел в глаза и сказал:

– Пойдемте в мои покои. Около половины суммы там наберется. Этого достаточно?

Эдуан кивнул.

– Хорошо. – Леопольд улыбнулся. – Теперь, полагаю, вы согласитесь, что мы потратили достаточно времени. Если позволите, ваше величество, я присоединюсь к монаху в поисках Сафии. Я хорошо ее знаю и могу быть полезен.

Эдуан почувствовал внутреннюю дрожь. Принц будет только мешать и отвлекать его. Но прежде чем он успел возразить, Хенрик коротко кивнул.

– Отправляйся с Ведуном пустоты. И держи его на коротком поводке. – Император издевался над Эдуаном, явно надеясь на грубый ответ.

Эдуан сдержанно промолчал.

Затем Леопольд кашлянул и жестом пригласил Эдуана следовать за ним. Принц двинулся через комнату, и Эдуану ничего не оставалось, как сделать то же самое. Он покрутил запястьями и ощутил разочарование.

Но во всем этом, были и плюсы: никто не упомянул, что Сафия – Ведьма истины. Когда его вознаградят за хлопоты, он сможет продать девушку по хорошей цене.

Карторранцы готовы заплатить, чтобы он нашел Сафию фон Хасстрель. Но никто не упомянул, что он должен вернуть ее.

Прошло уже около двух часов с тех пор, как Мерик привел Сафи в каюту и приказал ей оставаться там для ее же блага, а она все никак не могла перестать прокручивать в голове одни и те же мысли.

Вопросы. Так много вопросов. Все, что касалось дяди и его планов, помолвки Сафи… Все, что привело к бедам Ноэль.

Отъезд Ноэль в поселок организовал Хабим. Он, Мустеф и Эрон. Особенно требовал этого Эрон, потому что именно его план подразумевал выход Ноэль из игры.

Но лгать самой себе не было смысла. Сафи знала, чувствовала, что никто другой не виноват в том, что Ноэль причинили боль. Если бы она не схватила кольцо мастера Йотилуцци, если бы не предложила совершить ограбление, на Ноэль никогда бы не началась охота.

Эта истина преследовала Сафи, пока она расхаживала взад-вперед по каюте, а над ее головой раздавалась жуткая барабанная дробь. И топот ног по палубе – сокрушительный, безостановочный. Все это настолько выбивало Сафи из колеи, что хотелось кричать. В то время как она мерила комнату шагами, борясь с этим желанием, Иврена хлопотала над раной Ноэль.

– Прекратите, – внезапно произнесла Иврена. – Или выйдите. Вы меня отвлекаете.

Сафи выбрала второе. Особенно когда у нее появился такой шанс. Это была возможность изучить главный трюм. Понять, как выполнить обещание и доставить Ноэль к Сотне островов. К свободе. Она вспоминала напутствия Хабима. Сейчас она их слышала настолько четко, будто он стоял у нее за спиной, рассказывая о битвах и военных стратегиях.

Трюм оказался темным местом, плотно забитым сундуками, сетями, мешками, бочками и прочим хламом. Каждый уголок, в который заглянула Сафи, был чем-то занят. Там же ютились и члены команды. Кроме как в квадратный просвет над ведущим на палубу трапом, сюда не проникало ни лучика.

Воняло потом и куриным пометом, запах которого доносился с нижней палубы, на которой перевозили скот. Сафи была благодарна за то, что она не слышала птиц или других животных, – здесь и так было очень шумно.

И хотя большая часть экипажа находилась на палубе, отбивая по команде Куллена каблуками нечто похожее на «Четыре шага», Сафи насчитала двадцать семь человек, свернувшихся возле ящиков или ютившихся у бочек.

Из двадцати семи матросов, мимо которых прошла Сафи, девятнадцать прикусили свои большие пальцы или же прошипели «грязная матци» ей вслед. Она делала вид, будто не понимает, о чем речь, и в своем притворстве зашла так далеко, что даже любезно кивала.

Лишь от спрыгнувшего вниз долговязого парня с косичками до плеч не исходила опасность. Поэтому она задела его плечом, когда он проходил мимо, и спросила:

– Возьмут ли когда-нибудь в команду номаци?

Юноша моргнул, встряхнул косичками и ответил женским голосом:

– Нет, если этого не захочет адмирал. Хотя он и не против матци, в отличие от нас.

– Нас?

– Только не меня! – Девушка подняла руки. – Я ничего не имею против, клянусь! Я говорила о команде.

Сафи потерла кулаками глаза. Над головой раздавались шаги, лязг мечей, гомон голосов. Сафи мечтала о том, чтобы это все прекратилось.