Вожак исполнил фигуру, которая означала: «Убейте его зверски, насколько это только возможно!» И прежде чем он успел добавить к этому «Гноркс велик», весь пчелиный рой взмыл в воздух и полетел за беглецом.

«Этот полет, сопровождаемый жужжанием, не производит такого впечатления, как полет кожемыши, – подумал Эхо, несмотря на всю свою панику. – В нем есть что-то механическое».

Он пролетел по узкому туннелю, в котором поместилось бы не более двух пчел. Дальше он раздваивался, и Эхо надо было решать, в какое ответвление он полетит дальше. Но как ориентируются пчелы в своем улье? Он выбрал туннель, в котором было светлее. Навстречу солнцу. Теперь ясно, как выбирают дорогу демонические пчелы. К Гнорксу!

Жужжание позади него нарастало, и это означало, что его преследователи быстро приближались. Эхо хотел увеличить темп, но понял, что это невозможно. Он был пчелой, а не кожемышью, а пчелы летали здесь со скоростью пешеходов. Единственное, что успокаивало, – это то, что рой позади него летел с такой же скоростью. В следующем ответвляющемся туннеле было еще светлее, и Эхо полетел туда. В конце туннеля он увидел солнечный свет – выход был близко.

Там, снаружи, он что-нибудь придумает, подумал Эхо. Там наверняка есть возможность где-то спрятаться и переждать, пока закончится это проклятое путешествие. Если бы он так не плелся! Яростное жужжание его преследователей становилось все громче.

Эхо вылетел наружу. Солнечный свет ослепил его, а картина неожиданно раскинувшегося перед ним бескрайнего пространства потрясла его. Он летел над цветущими цамонийскими ландшафтами, сквозь парящую в воздухе цветочную пыльцу. Всюду была жизнь, окрашенная разноцветными красками. Кролики прыгали по траве, бабочки порхали над чашечками цветов, комары пищали в воздухе. Эхо оглянулся. Целый рой демонических пчел вылетал из улья. Он опять посмотрел вперед и увидел, что прямо на него несется гигантская птица.

Нет, птица не была огромной, просто она показалась ему такой, потому что он сам был крохотным насекомым. В действительности это была совсем небольшая птица, собственно говоря, это был одноглазый филин, точнее, это был Фёдор Ф. Фёдор. Он сразу узнал его по белому пятну над глазом. Филин открыл клюв и летел прямо на Эхо, чтобы его проглотить. Он охотился. Эхо не мог лететь ни вперед, ни назад, и его мысли перемешались. Наверное, он будет сейчас съеден Фёдором в наказание за то, что он съел Фёдора. Но в этом не было никакого смысла, потому что если бы он съел филина, то его не было бы сейчас здесь.

– Эхо? – крикнул кто-то. – Эхо? – Это был голос мастера ужасок.

Услышав свое собственное имя, Эхо исчез в глотке Фёдора. Все вокруг то озарялось светом, то вдруг наступала полная темнота, а потом он попрощался со своим обличьем демонической пчелы.

Эхо открыл глаза и увидел перед собой лицо мастера ужасок. Айспин сидел на корточках рядом с корзинкой царапки, пряча в своей мантии большой шприц.

– Теперь ты знаешь, что такое всеобщее безумие, – сказал он. – Но это опыт, который не каждому суждено испытать.

Эхо потер глаза и зевнул.

– Я вернул тебя из твоего путешествия раньше времени, так как стал беспокоиться, – сказал Айспин. – Ты стонал, охал и сучил лапами как сумасшедший.

– Я был пчелой, – сказал Эхо с упреком в голосе. – Демонической пчелой.

– Да, – подтвердил Айспин. – К сожалению, это было необходимо. Поэтому я положил тебе пчелу с жалом в мед и добавил в молоко голубой чай. Это должно было вызвать молниеносную метаморфозу.

– Так и случилось, – проворчал Эхо. – Это было необходимо? Почему?

– Ну по той же причине, по которой я превратил тебя кожемышь, – сказал мастер ужасок, как будто это было совершенно естественным.

– По причине? – переспросил Эхо, потягиваясь. – По какой еще причине?

– Дело в том, что в моей коллекции отсутствует жир кожемыши и демонической пчелы, и я не смогу раздобыть его в течение нужного времени. Это совершенно невозможно.

– Почему? У тебя же весь чердак полон кожемышей! А в твоем меде десятки демонических пчел!

– Чтобы получить жир какого-нибудь существа надлежащего качества, я должен выварить его в момент его смерти. Даже через некоторое время после смерти этот жир становится непригодным. Если я нахожу труп кожемыши, то она в большинстве случаев мертва уже несколько часов. Иногда даже дней. В этом случае я могу сделать из нее разве что кровяную колбасу. А почему я не убиваю живых вампиров, это тебе известно.

Эхо вылез из своей корзинки.

– Поймать живую демоническую пчелу, – продолжал Айспин, – это сложное и очень опасное дело, на которое способны только пчеловоды из Медовой долины. Трупы пчел, консервированные в меде, к сожалению, совершенно непригодны для алхимии.

– А как это связано с моими перевоплощениями? – спросил Эхо.

Айспин улыбнулся.

– Если уж я не могу получить чистый жир этих тварей, – сказал он, – то я хотел бы тогда по меньшей мере законсервировать их основные черты характера. Противоречивое упрямство кожемышей. Фанатичное безумие демонических пчел. Для этого я использую тебя. Ты побывал в образе и тех и других. Ты прожил часть жизни и тех и других. Теперь они здесь. В твоей голове.

Айспин постучал длинным ногтем по голове Эхо.

– Мне нужно их только выварить.

– Ты действительно любишь сделки с животными. Особенно если они тебе ничего не стоят, – сказал Эхо угрюмо, начав свое утреннее умывание. Как было прекрасно вновь стать царапкой. К черту этого Гноркса!

– Да хватит тебе! – сказал Айспин. – Это ведь наверняка было интересно! Они в самом деле объясняются с помощью движений?

– Да. Но меня чуть не съел Фё… э… одна птица.

– Это невозможно – умереть во время перевоплощения, – усмехнулся Айспин. – Ты думаешь, я бы поставил на кон твою драгоценную жизнь?

– Замечательно услышать это задним числом! – проворчал Эхо.

– Я уже говорил тебе, что слишком много информации мешает гипнотическому эффекту и даже может уничтожить его. Это должно произойти неожиданно, безо всякой подготовки. Как сейчас твое самочувствие? Я ввел тебе алхимический раствор, который прервал твое путешествие и нейтрализовал другие последующие действия пчелиного яда.

– Ничего, – сказал Эхо. – Сейчас уже получше. Но в любом случае не так ужасно, как после моего путешествия в образе кожемыши.

– Существуют различные способы закончить такое путешествие, – сказал Айспин. – Самым распространенным является постгипнотический приказ прервать его, если возникнет опасность. Тогда ты или потеряешь сознание, или вернешься назад в свой первоначальный образ. Или, как в твоем случае, я произвожу алхимическое возвращение. Ты познакомился со всеми тремя способами.