подсечное земледелие сохраняло тот же вид и почти то же значение. Даже в первой половине XIX столетия, . несмотря на неоднократные (начиная с 1779 г.) правительственные запрещения вырубать леса в казенных дачах, подсечные участки составлял не менее 25% общей пашни Олонецкого горного округа.

Состав культивировавшихся растений, надо полагать, расширился со времени существования древневесских курганов, но все же оставался очень ограниченным и традиционным. Вепсы выращивали ячмень (ozr), рожь (rugiz), овес (kagr), вероятно, пшеницу (nizu); овощи представлены репой (nagriz); технические культуры — только льном (piiuvaz), а огородные — хмелем (humal).

С земледелием тесно связано животноводство, которое, однако, судя по очень небольшим размерам сенокосных угодий, что видно из писцовых книг, не получило сильного развития. Источники вообще очень скупо говорят о вепсском животноводстве. Видимо, ни в его характере, ни в составе разводившихся животных радикальных изменений не произошло, исключая лишь способ использования лошади (hebo), которую стали применять для земледельческих работ. Вепсы разводили также коров (lehm), овец (Iambaz), кур (kana). Характерно отсутствие сведений касательно свиноводства. Единственное упоминание свиней имеется в житии Кирилла Челмогорского, однако в нем речь идет только о монастырском стаде, и эти сведения вряд ли правомерно распространять на вепсское население вообще. Скорее всего, и в эту эпоху разведение свиней не получило у вепсов распространения.

Очень заметную роль в хозяйстве играло рыболовство, которое вследствие обилия в крае рек и озер было развито повсюду, но особенно сильно — в истоке Свири, на побережье Онежского озера и, надо полагать, на Ояти. Писцовая книга Андрея Лихачева 1563 г. сообщает, что «в том же Оштинском погосте угодья у них рыбново на устье на Сверском (т. е. при истоке Свири из Онежского озера, — В. П.) поезные ловли и приколки хвояные, а поставлено у тех крестьян по берегу... на Оштинской стороне 60 избушек и живет в осень ловцов по 4 ч., итого 60 поездов по два человека в поезд». В XVII и XVIII вв. жители верховьев Свири и Ояти в большом количестве весной и осенью отправлялись на рыбный промысел в низовья Свири и на Ладогу, где также были устроены тони.

Практиковались различные способы лова. Об одном из них сообщает Н. Я Озерецковский: «Жители сего (Шокшинского, — В. П.) погоста во все почти лето по ночам ловят в Онежском озере ряпушку, которой столь много там попадается, что она, как свежая, так и сушеная, большую часть года главную составляет их пищу». Орудия лова также были разнообразны: невода (not), морды (merd), мережи (merez) и др.

Второе после рыболовства место в хозяйстве занимала охота. Сведений об охоте в документах очень мало, но, несомненно, она сохраняла существенное значение. Так, в Веницком погосте значительную часть оброка составляли продукты охоты, например шкурки белок. В деревне Чагине в Пелушском погосте в конце XV в. крестьянин Нестерко Онтропов уплачивал оброк в количестве одной деньги или шкурки зайца. Охотились, конечно, и на крупных животных. В XVII в. на Тихвинском торгу продавались вывезенные из Вытегорского и Мегорского погостов лосиные шкуры. Косвенным подтверждением большой роли охотничьего промысла для вепсского хозяйства может служить установленный исследователями факт неуклонного роста в южных погостах Обонежской пятины (Пелушском, Койвушском, Озерском, Хотславльском и даже Веницком) доли денежной части феодальной ренты, образование которой, по всей вероятности, следует связывать не с продажей крестьянами хлеба, которого не хватало, а с реализацией продуктов охоты.[37] Приемы охоты были различны. Особенно широко применялись разнообразные ловушки, силки и капканы, вследствие чего в XVIII столетии документы довольно точно именуют самый промысел «звероловством» и «птицеловством».

Источники почти ничего не сообщают о домашних крестьянских промыслах (домашней обработке льна и шерсти, шитье одежды, изготовлении некоторых орудий труда, предметов обихода и утвари и проч.), хотя наличие и развитие их у вепсов не вызывает сомнений.

Общая тенденция эволюции вепсской крестьянской экономики в исследуемую эпоху состояла в постепенном накапливании в недрах натурального хозяйства элементов товарности. Однако эта тенденция пробивала себе дорогу с большим трудом, и весь процесс приобретал, в силу противодействия феодального способа производства, противоречивый и замедленный характер. Указанная закономерность в особенности сказалась на развитии вепсского ремесла.

Феодальная эксплуатация Новгородом Обонежья имела следствием заметное сокращение ремесленного производства. Это обстоятельство особенно рельефно выступает на фоне того относительно высокого уровня данной отрасли хозяйства, который был достигнут древними вепсами в курганный период. Так, писцовые книги конца XV и середины XVI в. крайне редко упоминают ремесленников в вепсских погостах. В какой-то мере потребности крестьян в ремесленных изделиях, видимо, удовлетворялись монастырскими ремесленниками, но по преимуществу приходилось довольствоваться изделиями собственного домашнего изготовления.

Однако во второй половине XVI и особенно в XVII столетиях положение стало существенно меняться. Ремесленное производство, главным образом железоделательное, вступает в полосу подъема. В вепсских погостах, судя по писцовым книгам, все чаще появляются новые деревни с характерными «ремесленными» названиями (например, в Мегорском погосте упоминается «деревня, что была починок Кузнецов»). Налаживаются экономические связи с Тихвином. На Тихвинский посад начинают регулярно поступать изделия вепсских ремесленников-металлургов. Железо и изделия из пего, ввозившиеся на Тихвинский посад, в значительной мере изготовлялись в вепсских районах (в Мегорском, Оштинском, Веницком погостах, Куштозерской, Ладвинской на Ояти волостях и т. д.), а также в южнокарельских погостах и волостях (Шуйском, Лоянице, Обжах, Святозере, Иммалицах и др.).

Оштинский погост и Лояницкая волость Важенского погоста регулярно поставляли на Тихвинский посад кричное железо; отсюда же, в частности из Ладвинской волости, бесперебойно и в наибольших количествах поступало прутовое железо; несколько меньше его доставлялось из Белозерского уезда, между прочим, из Куйской волости (документами упоминаются деревни Панкратова и Большое Заболотье); в Мегорском погосте, особенно в Куштозерской волости, изготовлялся уклад (род стали); в той же волости крестьяне специализировались на выделке топоров; в некоторых вепсских деревнях имелись весьма квалифицированные ремесленники, занимавшиеся изготовлением огнестрельного оружия — «пищалей», «пищалей винтовальных», «винтовок», а также различных изделий из серебра.

Развивались и другие промыслы. В некоторых волостях, где жили северные вепсы, значительный размах в XVIII в. получило судостроение, но можно думать, что возникло оно значительно раньше. Большое распространение имел каменотесный промысел, развитию которого способствовала длительная работа местных жителей на Брусненских и Шокшинских каменных ломках, в XVIII в. поставлявших материалы на Олонецкие горные заводы и в Петербург. В тот же период начинают зарождаться лесозаготовки и лесопиление, хотя пока и в небольшом объеме.

Такой ход и исход развития вепсских ремесел и промыслов не мог не сказаться и на состоянии торговли. Торгово-ремесленные поселения на реках Ладожского бассейна Сяси и Тихвинке, Паше и