За час времени Александр успел раза четыре прокатиться на мотороллере в лес и обратно. Галина вдоволь подкрепилась, в том числе и кальцием, а Лариса Фёдоровна получила возможность открыто появляться во дворе. Она помогла Цаглиману расправиться с полуденным молоком, а ещё через полчаса встретила у калитки примчавшегося на своём вездеходе участкового.

– Игорь Леонидович, ну ты и зачастил к нам! – удивлялась Лариса, пропуская гостя во двор. – Даже бабушка со мной ругалась после доклада моего сыночка. Представляешь, до какой глупости додумалась? Что я с тобой флирт затеяла! Вот что к старости случается с людьми! Ха-ха!

С несколько изменившимся лицом Горбушин тоже, пусть и неискренне, поддержал смешок красавицы.

– Ну да… смешно… Но я ведь помню, что ты на пироги приглашала, если дорога будет сделана.

– Точно! На завтра, на четверг! И от обещания не отказываюсь. Заскакивай завтра на обед, мы уж с бабушкой постараемся такие куличи налепить! Мм!..

– Не сомневаюсь… А что, разве Галина Григорьевна надолго приехала? Всё-таки в её годы такие хлопоты да переезды дальние с акклиматизацией вредны. Как бы чего не вышло…

И замолк, озадаченно рассматривая вышедшую с двумя вёдрами старушку. А та чуть ли не бегом понеслась на огород, к яме для отходов. Причём оба ведра были полнёхоньки.

Хитро на него поглядывая, красавица наивно восклицала:

– Чего ей станется? А то ты бабу Галю не знаешь! Она ещё всех нас переживёт. Был бы у неё пропеллер, она бы, как Карлсон, летала!

– Странно… – бормотал участковый. – Ей вроде уже за восемьдесят…

– Да не обращай внимания. Лучше расскажи, кого это ты тут возле дома с самого утра арестовал? Костя видел, как ты какую-то тётку в наручниках в свою машину заталкивал.

– Да не арестовал, – скривился с досадой Игорь Леонидович. – Просто попросил со мной проехаться для выяснения обстоятельств. Уж очень она оказалась похожа на одну особу, объявленную в розыск…

– Вот те раз! И?.. Опять награду получишь?

Показалось вначале, что дальнейшего повествования не состоится. Но стоило Ларисе особенно томно глянуть на ветерана, как он охотливо зачастил словами:

– На этот раз как бы взыскание не схлопотать. Розыск на неё ещё вчера отменили, а мне ничего по этому поводу не пришло. Оказывается, даму оправдали, признав непричастной к каким-то там преступлениям, и она здесь в порядке собственной инициативы, с коллегами, проводит опрос населения о работе правоохранительных органов.

– Но ты её хоть не пытал?

– Окстись, Лялька! – обиделся ветеран. – За кого ты меня принимаешь?

– Шутка! А за непонимание юмора завтра получишь на два пирога больше. Договорились? – и она опять метнула игривый взгляд.

– Договорились, – мужчина вздохнул почти счастливо, но вновь помрачнел, столкнувшись взглядами с возвращающейся бабкой Галиной. Дождавшись, пока она скроется в доме, осторожно поинтересовался: – А если вдруг у меня завтра какие срочные дела будут по службе и я прийти не смогу? Может, лучше сразу на воскресенье перенесём празднование открытия новой дороги?

– Ой, да я бы с радостью, но муж мой скорее всего в субботу приедет. А он ведь у меня такой ревнивый, просто жуть. Так что переносить не будем. Но ты мне лучше расскажи, кто это соседние дома скупил и все огороды вместе с ними?

Стоило видеть, как округлились глаза и отвисла челюсть участкового. Только через минуту он пришёл в себя, шумно сглотнул и ошарашенно признался:

– Да я сам только час назад узнал эту новость. И то по громадному секрету… А ты-то откуда?

– Неужели забыл, кем моя бабушка работала? Ведь она знала и знает обо всех новостях заранее, до того, как они появлялись в газетах. Так что давай колись: кто там у меня в новых соседях будет?

Горбушин поежился, словно от озноба, но в молчанку играть не стал.

– Да старого владельца, как выяснилось, я знал. Да и многие о нём наслышаны. Новый русский, так сказать, из районного центра. Он ещё полгода назад земли тихонько скупил. Но именно сегодня утром он свою собственность перепродал какому-то человеку. А кому, даже мой информатор не в курсах. Так что я сам в шоке. И понять не могу, что это здесь, в нашей Малиновке, затевается?..

– Может, и ничего страшного, – кокетливо пожала плечами Лариса. – Какой-нибудь солидный фабрикант желает отдыхать поближе к лесу. А может, и наоборот, какой-нибудь рвач здесь публичный дом откроет с рестораном. Вот пойдёт потеха! А? Мне-то в любом случае удобно, будет кому сыр продавать, а вот тебе работёнки у-у-у как прибавится…

– Типун тебе на язык! – вырвалось у Горбушина. – Э-э… в смысле, не накаркай… Тьфу! Не выдумывай разные глупости, хотел сказать!

– Уверен? – Она вроде сочувствовала от всей души, но в голосе прорывалась некоторая издёвка: – Бабушка утверждает, что иначе сюда дорогу не проложили бы. А если завтра её ещё и асфальтом пригладят, о-о-о!

Столп сельского правопорядка хмурился, как туча перед грозой. Потому что и сам поразился, когда на его требование в трест выделить ремонтников, сразу пришёл положительный ответ. Лестно было думать, что это за прежние заслуги его так уважили да после особых льгот и наград со стороны высшего начальства. Ан нет, совсем иные причины сейчас вот всплыли. И не факт, что глупое пророчество насчёт публичного дома не сбудется. В России давно правит капитал, точно так же, как и в Америке. Ну и раз там есть публичные дома, да и здесь сколько угодно, пусть не официальных, то почему бы и Малиновке не стать в этом плане печально известной точкой постсоветского пространства?

Хорошо хоть Лялька не дала возобладать мрачному настроению.

– Ладно, Игорь Леонидович, очень рада была вас видеть. Ну и завтра жду на праздничный обед. Во сколько будет удобно?

– Наверное, в час…

– Вот и отлично! И учти… – Красавица понизила голос: – Приходи как обычно, по-свойски. Никаких цветов и подарков не надо. Иначе меня бабка со свету сживёт. А то и мужу что-то ляпнет. Кстати, ты обязательно поразузнай: что за сосед и как жить тут собирается?

– Добро…

Хотелось, жутко хотелось ещё пообщаться с такой очаровательной женщиной, но тут на пороге вновь появилась Галина Григорьевна:

– О, Игорёша? Ещё не ушёл? Ну ты совсем лодырем стал! Или нарушители в Малиновке все повывелись?

– Увы! Потому и убегаю! – деловито и строго ответствовал Горбушин. После чего, поправив на голове форменную фуражку, поспешил к машине. – До завтра!

Пока дошёл до машины, чуть ли не физически ощущал на своей спине полный подозрения взгляд старушки. Даже мысли совсем неуместные появились.

«Чего это я на какие-то пироги напрашиваюсь? В любом случае мне обломится за Лялькой приударить. Такая женщина – не по мне… Если бы мне хотя бы десяток годков сбросить!.. Ещё лучше – двадцать. Вот я бы тогда приударил за ней! И плевать на мужа, на свою… жёнушку и на разные пересуды… Или не плевать?.. Что-то я в самом деле от реалий отрываюсь… Работать! Надо с головой окунуться в работу!.. Ну и выяснить, кто тут поселяться собрался и что строить будет…»