Все остальное время в гостях у эльфов я бродил в компании Леона по местному парку. Кстати, в нем была небольшая поляна, которая тоже, как я понял, являлась священной. Я даже выяснил, что именно священного в этом месте. Там росло одно-единственное дерево, привезенное некогда эльфами из Колыбели – леса, где некогда зародился этот народ. Ничем особенным примечательно оно не было, даже специального ограждения не предусматривалось.

Про дерево мне рассказала Эллина. В ее рассказе слышалось восхищение и благоговение. А вот Леон реагировал на чудо-дерево куда спокойнее. Мы много раз вместе сидели под его кроной, слушая, как ветер поет в листве. Признаться, я чувствовал в дереве некоторую поэзию. Когда даже легкий ветерок шевелил листву, оно, казалось, начинало играть таинственную мелодию. Во всяком случае, в других местах парка я ничего подобного не слышал. Лионель, как ни старался, не смог услышать ту мелодию, которую слышал я, хотя мы специально несколько раз приходили именно для этого. Но увы: я слышал, а он нет.

Возможно, все дело было в воображении, однако эльф уверенно твердил о моем особом даре. Мол, именно в этом и дело, что я, будучи Странником, могу слышать то, что для эльфов недоступно.

Чтобы порадовать Леона, я сделал ему свистульку из травинки. Мы такие делали в босоногом детстве. Как я и ожидал, парень пришел в восторг. И радостно свистел, смешно раздувая щеки.

В общем, я отдыхал и развлекал мальчишку – вот и все занятия. Негусто, учитывая мою особую значимость, о которой мне все уши прожужжали с момента моего появления в этом мире. Признаюсь, я так до конца и не понял, какова цель моего появления. Нет, то, что я могу обрести силу, я понимал, но в дальнейшем… Либо я всех завоюю, либо меня – как последнего Странника – прикончат. В общем, варианта, похоже, всего два, и оба они меня не очень прельщали…

Утром я проснулся как обычно в своей кровати и неожиданно обнаружил лежащую рядом эльфийку. Эллина задумчиво разглядывала меня. Я радостно улыбнулся ей. Несмотря на то что наши отношения перешли в тесный физический контакт, мы по-прежнему оставались друзьями. Эллина не требовала никаких признаний, как, впрочем, не признавалась в своих чувствах сама. Для меня это было непривычно, но, как ни странно, вполне устраивало. Обжигаться в отношениях с женщинами я больше не хотел.

Эллина сообщила, что сегодня меня ждет сюрприз.

– Если это еще одна встреча с эльфами, то прошу меня уволить, – стараясь говорить как можно более твердо, заявил я.

Она хитро прищурилась и пообещала, что эта встреча мне очень понравится. Я попробовал было отвертеться, но оказалось, что никаких отговорок эльфийка не приемлет.

После завтрака мы отправились в один из многочисленных парков. Пройдя немного вглубь, свернули несколько раз и оказались перед высокими коваными воротами. Эллина вытянула из-под воротника цепочку с ключом и открыла чуть скрипнувший замок. Я задумался, пытаясь вспомнить, видел ли у нее на шее этот ключ раньше. Пока я размышлял, мы зашли, и Эллина заперла ворота снова. Похоже, кроме нас, сюда никому входа не было.

Пройдя метров двести по довольно запущенной и густо заросшей кустарником аллее, мы вышли к небольшому склепу. По крайней мере, мне строение напомнило классический склеп из фильмов о вампирах. Разве что мы были не кладбище, да и солнце ярко светило.

Эллина снова достала ключ и, вставив в замочную скважину, что-то негромко прошептала. Затем повернула ключ дважды влево и глубоко вдавила. Дверь неслышно распахнулась. Мы вошли.

Внутри, как ни странно, было довольно просторно, но я уже успел привыкнуть к эльфийским фокусам с пространством. Мы очень долго шли по длинному коридору, тускло освещенному зеленоватыми светильниками. На мои вопросы Эллина предпочла отвечать загадочной улыбкой. Я смирился и послушно топал за ней. Так или иначе коридор должен куда-нибудь привести.

И он привел, закончившись совершенно неожиданно огромным залом. Трудно описать место, в котором я оказался. Это было похоже на овальную пещеру длиной в пару сотен метров. На стенах виднелись узоры и рисунки, явно сделанные эльфами, но при этом все равно оставалось впечатление, будто так и задумано природой. Эльфийские мастера чувствовали, как следует обрабатывать камень, придавая ему яркие краски и глубину. Стены уходили далеко вверх, сужаясь, но не смыкались куполом. Вверху оставалось широкое отверстие, через которое солнечный свет широким лучом падал в центр зала. И там стояла она.

Мне не требовалось подсказок, чтобы понять, кто она. Я с замирающим сердцем разглядывал мельчайшие складки ее одежды, тонкие ниточки вен на запястье, нежные ресницы. Ни один скульптор в моем мире никогда не сумел бы создать такого. Даже самые известные и прекрасные статуи в подметки не годились ей. Я знал это, я прекрасно понимал, почему это так.

Она была живой. Мраморной и живой. Я даже не мог заставить себя прикоснуться к ней, боясь почувствовать живое биение сердца или ее дыхание. У меня слезы стояли в глазах, настолько потрясла меня красота эльфийской королевы.

– Она прекрасна, – раздался негромкий мужской голос откуда-то справа, и я испуганно вздрогнул. Высокий эльф вышел из тени и пересек зал, подойдя ко мне. – Эльфийский народ стал забывать, но кое-кто помнит.

Голос у него был густой, приятный. Ему не требовалось представляться, я его легко узнал, несмотря на то что раньше мы не встречались. Но уж больно характерные у него были черты лица. Да и манера одеваться схожая. Правда, длинные темные волосы, заплетенные в две косы, меня немного смутили. Но, видимо, это была дань странной местной моде. Так или иначе, сын определенно пошел в отца.

Я заметил неподдельную радость в глазах эльфийки, увидевшей брата. Похоже, она и впрямь его обожает.

– Это мой брат, – произнесла эльфийка, – эллай Ксантерилл.

– Первая встреча эльфов со Странником была трагична, – продолжил Ксантерилл, медленно обходя вокруг статуи. – Первый Странник был загадочным и своевольным. Эльфы долго не могли заполучить ее, она как обычная статуя стояла на городской площади в столице империи, созданной Странником. Он никому не позволял к ней прикоснуться. У королевы не осталось наследника, и ее трон перешел к племяннику. Много столетий спустя потомок королевы встретил второго Странника. И вызвал на бой. Призрак королевы не давал ему покоя, так говорят, – эльф медленно провел пальцем по щеке статуи, – хотя, возможно, он просто хотел доказать себе что-то. Так или иначе, вторая встреча эльфов со Странником закончилась смертью короля. Снова. – Он еще раз медленно обошел статую. – И снова у короля не было преемника. Тогда трон перешел к его сестре. Королева скоро нашла мужа, у них родился сын, и вдруг она при весьма странных обстоятельствах умерла.

– При каких обстоятельствах? – неожиданно для самого себя перебил я, рассказ о судьбе эльфов и Странников меня заворожил.

Ксантерилл задумчиво окинул меня взглядом:

– Ее отравили. Но виновного не нашли. Трон перешел к ее мужу, который должен был править до совершеннолетия сына. Но он не справился с возложенной на него ответственностью. И тогда появился первый Совет. Совет должен был лишь помогать королю до того момента, когда юный принц взойдет на трон. К несчастью, так же как и его отец, юноша не желал быть ответственным за свой народ. Не дожидаясь совершеннолетия, он покинул эльфов и отправился к людям. Тогда следом стали уходить многие. Жажда приключений… – Эльф погладил мраморную щеку королевы и помолчал, глядя на статую. – Несчастливую цепь событий прервал третий Странник, – наконец заговорил он, – появившись прямиком на главной площади эльфийского города. Он всю свою жизнь был верным другом эльфийского народа. А один из старейшин Совета называл Странника братом. С тех пор прошло много столетий, и другие Странники приходили в этот мир. Эльфы всегда были рядом со Странниками, были те дружелюбны к нашему народу или нет. Так уж повелось.