И мне стало еще легче, когда она сказала:

– На мои звонки и сообщения он тоже не отвечает. Я немного за него волнуюсь.

– Он уже такое проворачивал, – пояснила я. – Когда очень сильно злился. Или думал, что страшно напортачил или типа того.

– Ох уж эти братья Флинн и их потребность остудить голову… – пошутила она и закатила глаза. – Наверняка вернется чуть попозже. Ты говорила, он вчера вроде очень быстро умчался, но… Ной в самом деле хочет с тобой поговорить. Не знаю, о чем, так что не строй мне тут рожи, мисс. Он мне ничего не объяснял.

Аманда провела по губам так, словно застегивала молнию.

Пускай ему нужно было остудиться, или еще что, но у меня было нехорошее предчувствие. Что-то случилось. Мне нужно было срочно с ним поговорить. Я оставила Аманду в кухне и забрала со стола ключи.

– Кажется, я знаю, где он может быть.

* * *

Я с облегчением выдохнула, когда обнаружила мотоцикл Ноя на парковке – но чувство это надолго не задержалось.

Я вышла из машины и забралась на холм, следуя по тропе до того места, которое так нравилось Ною. Он приводил меня сюда прошлым летом. Мы с ним многое тогда обсудили. И поцеловались под светом фейерверков.

Сюда он приходил, когда ему нужно было что-то обдумать. Или перестать вести себя как придурок – как было после дня гонок.

Здесь он был и сейчас.

То странное предчувствие сжало меня изнутри. У меня вспотели ладони. В легких не хватало воздуха.

Ной сидел на вершине холма. Его кожаный пиджак, ключи и телефон лежали неподалеку. Он успел переодеться после вчерашнего: наверняка заезжал домой к родителям, как и предсказывала Аманда. Он обхватил колени руками и смотрел на город.

Ной казался таким маленьким. Таким хрупким. Таким непохожим на себя.

Он услышал мои шаги.

– Привет, – прошептала я.

Через секунду он ответил:

– Привет.

Он вытянул ноги и оперся руками о землю. Я опустилась рядом с ним. Повторила его позу. И повернулась.

Ему не помешало бы побриться.

Или… ладно, может, и нет. Щетина ему шла. Подчеркивала линию его челюсти. С ней он казался взрослее.

Я поборола желание протянуть руку и провести по его щеке пальцами.

Может, стоило сначала выслушать Ноя, но тишина меня убивала, и я не вытерпела. К тому же, мне тоже было что ему сказать.

– Я хотела сказать… ты был прав насчет Леви. Все вы были правы. Вы пытались меня предупредить, но я ничего не хотела слышать. Это не оправдывает твое поведение в день гонок или ваш разговор за моей спиной, но…

– Да, – вздохнул Ной. – Мне следовало повести себя умнее.

Я пожала плечами. Может, нам обоим стоило это сделать?

– Почему ты передумала?

– Он рассказал мне, что я ему нравлюсь. И еще… эм, типа… поцеловал меня. Чуть-чуть. Чмокнул. Как будто… как будто прощался, – попыталась объяснить я… и только произнеся это вслух, поняла вдруг, что именно этим оно и было. Прощанием.

Я думала, Ной разозлится. Но он удивил меня и просто кивнул.

Я уставилась на него: никакого напряжения. И выражение лица спокойное. Это было так непривычно… особенно с учетом того, что я только что рассказала ему, как меня поцеловал другой.

Его спокойствие меня нервировало. Предчувствие только ухудшилось. Сердце гулко стучало в груди.

– И ты ничего не скажешь? Даже «а я тебе говорил»?

Ной тихонько выдохнул, но лица ко мне так и не повернул.

– Я мог бы вчера надрать этому худющему засранцу задницу. Раньше я бы так и сделал. Но я сдержался. Потому что больше не хочу быть задирой. Потому что если он этого и заслужил, пусть совсем чуть-чуть, даже если он первым начал… он ведь твой друг. Именно из-за тебя, Эль, я больше не хочу быть задирой.

– Хорошо, – мягко ответила я.

К чему он клонит? И почему сообщает об этом так буднично?

– И я не уверен, что это… – Ной снова вздохнул, а потом, наконец, повернулся ко мне. – Я не должен так сильно на тебя полагаться. Ты не должна быть моим моральным компасом.

Мне потребовалось время, чтобы понять, что он имеет в виду.

Ной продолжил:

– Я должен хотеть быть лучше сам по себе. Не потому, что ты заслуживаешь лучшего. Не потому, что у меня терки с твоим другом, или потому что я не хочу тебя разочаровывать. Я должен хотеть этого ради себя. И я… я хочу, но… Ты не должна быть основной причиной.

Я уставилась на Ноя во все глаза. На этот раз он подождал, пока я переварю услышанное.

– Хорошо, – неуверенно повторила я. – Так… что… что это значит?

Он поймал мой взгляд. В синих глазах было столько грусти, что на них было невозможно смотреть. А потом Ной снова повернулся в сторону города и начал рассеянно выдирать травинки правой рукой.

– Ты всегда хотела поехать в Беркли. Вместе с Ли. Всегда. С тех пор, как вы осознали, что такое вообще университет, вы решили, что однажды поступите туда вместе. К этому стремилось твое сердце.

Ной на секунду замолчал и прикусил губу, а потом нахмурился еще сильнее и продолжил:

– Так почему ты выбрала Гарвард, Эль?

Этого я не ожидала. И потому дала ему прямолинейный ответ:

– Мы ведь говорили об этом, помнишь? Я… я подала туда документы просто так. Ты ведь говорил, что здорово было бы, если б мы жили в Бостоне, и…

– Ты проведешь четыре года в университете, куда подала документы «просто так». В университете, куда поступила из-за меня. Я не хочу… не хочу быть ответственным за выбор, о котором ты будешь сожалеть. Однажды мы уже расстались, и этим летом… я знаю, нам было нелегко. Не плохо, – поспешно добавил он, подняв на меня взгляд. – Было здорово, конечно, но… ты ведь сама сказала, иногда меня очень сложно любить. И что, если у нас с тобой ничего не получится, Эль? Просто представь. А ты ведь переедешь на другой конец страны, предашь свою мечту о поступлении в Беркли… и ради чего?

Настала моя очередь отводить взгляд и молчать.

– Мы ведь были здесь, когда ты решил принять предложение Гарварда. Помнишь? И ты сказал, что просто не можешь отказаться. Ты не думал, что я в таком же положении?

– Тогда я хочу, чтобы ты была уверена, что выбираешь Гарвард ради Гарварда, а не ради меня. Ты ведь подала документы из-за меня. К тому же, я вижу, как вам с Ли это мешает, как вам тяжело этим летом… Вы всегда будете ставить друг друга на первое место, и я тебя за это не виню. На самом деле, это даже здорово. И я не хочу, чтобы ты рисковала этим ради…

– Ради нас?

Ной сгорбился.