– Но какова цель, Гленн? – спросила Дуглас. – Чем лучше эта бизнес-модель?

Заинтересованность сидящих за столом возрастала. Пусть я ненавидел Гленна и проталкиваемая им программа вызывала у меня ужас, я не мог не восхититься его умением продать товар. Это был его каталог «Скаймолл», и он все больше склонял своих гостей к тому, чтобы заказать один из приведенных в нем товаров.

– Отличный вопрос. Причин несколько. Во-первых, эта технология будет манной небесной для рекламщиков. Мы создадим категорию пользователей, которые не смогут оторваться от рекламы. Компьютеры и телевизоры уже затягивают. Свет, звуки – это сильные стимуляторы. Мы еще повысим их интенсивность. Люди влюбятся в то, что мы будем им показывать. Они не смогут оторваться от тех посланий, которые будут получать от нас. Политических, коммерческих, любых. Мы сможем продать им наше программное обеспечение, наш высокоскоростной Интернет, наши товары.

– Звучит как контроль над сознанием, – вставила Дуглас.

Голос, который ответил, донесся, казалось, из далекого далека.

– Да нет же, Элен. Это две тысячи седьмой год, не тысяча девятьсот восемьдесят четвертый.[50]

Головы повернулись к Энни.

– Мы хотим почувствовать связь. Мы жаждем настоящих, полноценных ощущений, – добавила Энни. Я испытывал противоречивые чувства: с одной стороны, ее слова задевали за живое, с другой, я более не мог воспринимать Энни всерьез.

– Как вы знаете, Тара проводила тестирование и помогала разрабатывать программу, – перебил Гленн дочь. – Но разумеется, это не бизнес-модель.

– Разумеется, – согласилась Энни. – Но сама бизнес-модель, ее применение завораживают. И еще эффективность. Посмотрите, люди ожидают от Интернета бесплатной информации. Они хотят новостей, спорта, кино, музыки, и все бесплатно. Так что в будущем люди не будут платить за информацию деньгами, они будут платить своим вниманием.

Энни замолчала. Взяла бутылку воды, налила в стакан. Когда пила, встретилась со мной взглядом. Ее глаза сверкали. Я вспомнил Энни, гладящую свою собаку, целующую ее в нос, настоящую Энни. А кем была та хладнокровная личность, что заняла ее место? Или она играла эту роль? Мог я заметить разницу? Вроде бы и эта Энни была настоящей.

Она поставила стакан и продолжила:

– В дополнение к клавиатурному методу мы совершенствуем использование рекламы, действующей на подсознание, накладывая образы на фон сайта, ультрабыстрые, ультраяркие. То же самое пробовал в своих фильмах еще Хичкок, но мы сделали революционный шаг вперед. Наши послания персональные. Все потому, что нам известны индивидуальные интересы пользователя. О них мы узнаем по тем сайтам, который посещает конкретный пользователь. Если этот человек – горнолыжник, мы показываем ему путешествие в Аспен, если любит готовить – кулинарные рецепты.

– На этом можно споткнуться, – заметила Дуглас. – Что скажет Федеральная комиссия по связи? Не хочется оказаться в шкуре табачной индустрии.

– «Реклама, действующая на подсознание», пожалуй, неудачный выбор слов, – заговорил Гленн. – Если на то пошло, такая реклама не нарушает федерального закона. Но я думаю, что мы говорим об использовании фона. Может, пользователи разрешат нам давать невидимую рекламу, мгновенные образы, направленные конкретному человеку, в обмен на предоставляемые нами бесплатные услуги. В любом случае эта технология позволит нам обеспечить более эффективную подачу информации через более яркие, персонифицированные послания, получаемые посредством компьютеров, сотовых телефонов, других коммуникационных устройств.

– И услуги, привязанные к конкретному месту, – вставил Лацке.

– Именно, – кивнул Гленн. – Джи-пи-эс в мобильниках позволяет общаться с людьми с учетом не только их личностных пристрастий и их местонахождения. Мы можем давать им информацию о ближайших ресторанах, развлекательных центрах и так далее. Они не смогут прервать связь, да и не захотят.

Киндлы говорили не о создании новой технологии. Речь шла о новом наркотике.

– Разумеется, фоновый коммуникационный метод также позволяет оживить звуки, цвета, все компьютерное восприятие, – продолжал энергичный венчурный капиталист. – На текущий момент наша задача – разрабатывать и усовершенствовать эту технологию и поддерживать связь с вами, чтобы вместе пойти дальше, когда мы будем готовы.

– Ты действительно думаешь, что все это может заработать? – спросила Эллен.

В разговор вновь вступила Энни:

– Мы в этом уверены. Как уже упоминалось ранее, я разрабатываю эту технологию более пяти лет.

Пять лет. Я кашлянул, подавляя восклицание.

Лацке откашлялся.

– Не такая уж сложная задача.

– Общество уже прошло половину пути, – заметил Гленн. – Видеоигры, многофункциональные мобильники, Интернет, электронная почта. Мы уже окружили себя какофонией стимуляторов. Информация накатывает на нас без остановки, двадцать четыре часа в сутки. Когда этого нет, люди испытывают скуку. Они хотят получить более мощную дозу.

Лацке посмотрел на Дуглас.

– Поисковые машины уже передают целенаправленную рекламу, основанную на местоположении пользователя, его вкусах и так далее. А цель индустриализированного маркетинга – полный захват аудитории.

– Мы уже на крючке, – раздался голос. К моему полному изумлению, принадлежал он мне.

Гленн тут же заговорил, чтобы все головы вновь повернулись к нему.

– Вне зависимости от метода мы собираемся трансформировать цифровые устройства в самую мощную систему подачи информации, какой человечество еще не знало. Мы все время слышим, что Кремниевая долина стоит на пороге нового открытия. Так это оно. И вы это знаете. Мы говорим о неизбежном слиянии человека и компьютера. Подумайте – передать пользователю ощущение присутствия в казино! Мы пытаемся создать окружающую среду, в которую люди влюбятся окончательно и бесповоротно. Они получат невероятный выплеск гормонов.

Энни наклонилась вперед:

– Или получим мы. – И тут же добавила: – Но пока у нас возникла проблема.

Слова эти она произнесла ледяным тоном. Сама вдруг закаменела.

А Гленн просто обмер.

– В этом нет необходимости.

Но, прежде чем разговор продолжился, в дверь громко постучали.

– Ротсбергер! – объявил густой бас.

– Наконец-то Айра, – фыркнул Лацке.

На пороге появился плотный толстячок, Айра Ротсбергер, исполнительный директор одной из самых больших поисковых компаний Интернета.

– Не мог прервать разговор с «Ю-эс-эй тудей», – объяснил он голосом человека, привыкшего находить благовидные предлоги для опоздания. Оглядел комнату. – Я пропустил похороны? – Помолчал. – Черт! Вы говорили об Эде. Я слышал, он покончил с собой. Господи! Гребаная трагедия.