Так, с этим покончено.

Джек наведывается в «Залоги и ссуды Тихоокеанского побережья».

Небольшой, всего в две комнаты офис делит помещение на Дель-Прадо в Дана-Пойнте с магазином купальных принадлежностей и секс-шопом. Стены увешаны глянцевыми фотографиями океанских пляжей. Красавцы сёрфингисты и красотки сёрфингистки на досках, океанская пена омывает их гибкие тела, солнце золотит их кожу. Гигантские суда прорезают восьмифунтовые океанские валы. Группа щеголеватых молодчиков и их подружки тащат доски на фоне пламенеющего заката.

Словом, жизнь прекрасна.

Но коротка.

Берите деньги в долг и наслаждайтесь, пока вас кондрашка не хватит.

Сидящий за столом парень молод, пижонист и уверен в себе. Прилизанные волосы зачесаны назад, как у великого баскетболиста Пэта Райли, розовая рубашка поло и синий блейзер. Он словно сошел с рекламной картинки: дескать, подпиши все бумаги, парень, и ступай на сёрфинг. На столе табличка с именем: Гэри Миллер.

Джек представляется ему и протягивает подписанную Ники доверенность.

— У вас хранятся бумаги на дом Вэйла? — спрашивает он.

Спрашивает для проформы — название залоговой компании значится на первой странице страхового полиса и уведомления об ущербе, но Джек задает этот вопрос, чтобы увидеть огонек интереса в глазах Гэри.

Огонек загорелся.

В ребячески наивной синеве этих глаз читается все: что бумаг на дом Вэйла скопилось немало и что платежи перестали поступать. Парень цепко хватает доверенность и — мгновенная вспышка: страховая компания может прийти на помощь и спасти его шкуру.

Иными словами: да благословит Господь «Жизнь и пожар в Калифорнии»!

— Что-то случилось? — спрашивает парень, старательно изгоняя из голоса нотки надежды.

— Дом сгорел, — отвечает Джек.

— Серьезно?

— А миссис Вэйл погибла, — добавляет Джек.

— Какая жалость, — говорит Гэри.

Он же не злодей, этот парень. Ему действительно жаль Памелу Вэйл, такую хорошенькую, такую во всех отношениях правильную цыпочку. Но, с другой стороны, похоже, Ники Вэйл разорен, а у «Жизни и пожара в Калифорнии» карман большой.

— Да, — соглашается Джек, — жаль.

— Как же это произошло? — спрашивает Гэри, не желая сразу брать быка за рога и задать вопрос действительно жгучий и самый что ни на есть важный: полностью ли сгорел дом?

Господи, пусть только бы это было так, думает Гэри.

Полностью сгоревший дом окупит выданный залог.

— По официальному заключению экспертов, миссис Вэйл курила в постели, — говорит Джек.

Гэри качает головой:

— Ужасная привычка.

— Да, очень дурная, — соглашается Джек. — Не будете ли вы так любезны показать мне документ?

— О да, конечно!

Документ, что и говорить, веский. Такой груз не понесешь с собой, скажем, через Долину Смерти.

А вот Ники понес. Купил в свое время дом за два миллиона наличными. Какого черта, думает Джек, у кого в наши дни найдутся два миллиона наличными? Вот и у Ники впоследствии их не оказалось, потому что шесть лет спустя он закладывает дом в компании «Залоги и ссуды Тихоокеанского побережья» за полтора миллиона долларов. С выплатой компании шести тысяч долларов ежемесячно.

— Он задолжал нам за… э-э… три месяца, — по собственной инициативе подает голос Гэри.

Он просто не может удержаться. Где-то внутри у него тлеет огонек надежды: вдруг Джек сейчас широким жестом выхватит из кармана чековую книжку и скажет: «О да, вот, пожалуйста!»

Если ссуда Вэйла полетит в тартарары, то вслед за ней полетит туда и сам Гэри.

— За три месяца? — переспрашивает Джек. — Так где же документ о расторжении договора?

— Мы рассматриваем такую возможность, — говорит Гэри. — То есть, понимаете ли, мы очень хотим этого избежать.

— Ну конечно! Но что вы собираетесь делать?

Вы собираетесь тянуть время, думает Джек. Не расторгать договор в ожидании оживления на рынке недвижимости. Иначе вы утретесь с вашей ссудой и что получите взамен? Дом, который вы не сможете продать? А если и сможете, то себе в убыток?

И он спрашивает:

— По шесть тысяч в месяц — не так много для подобной балансовой стоимости, не правда ли?

— Читайте дальше.

И Джек читает дальше.

И очень скоро находит то, что ищет.

Вот он, мотив поджога!

Единовременная ссуда в 600 тысяч долларов. Срок возврата — через шесть недель.

Неудивительно, что Ники так торопится с претензией.

— Это вы выдали ему ссуду, Гэри? — спрашивает Джек.

— В то время мне это казалось неплохой идеей, — говорит Гэри.

— Времена меняются, — говорит Джек.

Он представляет себе этого самоуверенного Гэри на яхте Ники: как они нюхают кокаин, развлекаются с девушками и между делом обговаривают кое-какие операции. Что такое полтора миллиона по сравнению с дружескими отношениями?

И праздник продолжается.

— Так что же вы думаете? — осведомляется Джек. — Вернет вам он эти деньги? Рискну побиться об заклад, если вы человек азартный.

— Я очень азартный человек, — смеется Гэри.

— Не подлежит сомнению.

— Знаете, а может, я и покрою эти деньги! — говорит Гэри, и в глазах его загорается нехороший огонек: дескать, пошел ты туда-то и туда-то, ведь оплатишь как миленький.

— Да, но не надо проявлять излишней прыти, — говорит Джек, — учитывая вот это: Ники должен пятьдесят семь тысяч в Службу внутренних доходов и Калифорнийский отдел доходов.

Гэри меняется в лице и бледнеет.

— Двойной залог? — спрашивает он.

— Увы, — произносит Джек.

— Но деньги вы выплачиваете нам, — говорит Гэри.

— Вам вместе с Вэйлом, — говорит Джек.

Потому что так полагается по закону: страховые выплаты получает домовладелец и залогодержатель. Пусть разбираются. Конечно, в данном случае они перегрызутся друг с другом, поцапаются со Службой внутренних доходов и Сакраменто. То-то будет потеха.

— Вы шутите, — скулит Гэри.

Джек пожимает плечами:

— Таков закон.

— Сволочь Ники!

— Вы с ним имеете дела?

— Да, дела, — говорит Гэри, — обводит меня вокруг пальца!

Праздник окончен.

— Имеются у вас еще какие-нибудь неправомочные договоры с Ники, а, Гэри? — спрашивает Джек.