Верховным Богом в пантеоне считался Овас. Его парафией было небо, смена дня и ночи, времен года, изменение погоды и вообще все глобальные процессы.

Лиос — богиня женского начала, красоты, семьи, детей, домашнего очага, плодородия, зарождения новой жизни.

Армес — бог торговли, путешествий, исследователей, разбойников и мореплавателей.

Рас — бог мужского начала. Бог войны, соревнований, споров.

Фарина — богиня мудрости, учености, считается что именно благодаря ей в мире появилась магия. Покровительствует учителям и ученикам, писателям, сказителям. Считается покровителем человечества.

Литон — бог ночи, тьмы, смерти, заведует сбором и «утилизацией» человеческих душ.

Фастен — бог ремесленников и земледельцев. Кузнецы, строители, плотники — все, кто так или иначе работают руками — его паства.

Бакуз — бог развлечений, театра, искусств, красноречия. Так же отвечает за виноделие.

Как уже говорилось, в целом жителей континента назвать слишком религиозными сложно. Боги для них такая же данность как смена дня и ночи или времен года и, в общем-то, такая же далекая и непостижимая. При этом север континента считается гораздо более религиозным чем юг, что традиционно объясняется тем, что люди впервые ступили на землю этого мира именно там, и уже потом постепенно двигались на юг вытесанная остальные расы на окраины, которые те занимают сейчас. Впрочем, Серов, например, считал, что дело как обычно в первую очередь в экономике. На севере банально численность населения и его плотность выше, соответственно и для церковников та территория интереснее.

Что касается других рас — гномов, эльфов и орков, — то они на удивление полностью согласны с перечнем основных богов, что еще раз говорит о его обоснованности. При этом эльфы считают своей покровительницей Лиос, гномы Фастена, а орки, что логично, — Раса.

Еще одним странным аспектом местных верований было наличие таких себе «демонов», которые противопоставлялись божественному пантеону. Если каждый из Девятки отвечал за что-то хорошее, то все плохое в мире как бы шло именно от их антагонистов. И вот тут разобраться насколько легенды о демонах имеют под собой какое-то обоснование было вообще невозможно. На этот счет у ведущих теологов и культурологов континента было как минимум три основные теории.

Первая: демоны — это боги, которые контролировали этот мир до прихода сюда Девятки. Вследствие большой битвы старые боги пали и потеряли большую часть сил и теперь могут лишь гадить понемногу, пользуясь тем, что их победители не слишком себя проявляют.

Вторая: демоны — это сущности — не всегда причем злые — из другого мира, которые иногда прорываются в этот, и просто слишком иные, для нормального тут существования.

Третья — и возможно самая логичная — заключалась в том, что никакой реальной основы под мифами о зловредных демонах нет, и все это лишь бабкины сказки, нужные чтобы пугать доверчивую малышню.

Поскольку ни одна из теорий принципиально недоказуема, вопрос этот так и остается одним из наиболее популярных в качестве основы для философских и теологических диспутов, что опять же никак к ответу никого не приближает.

И еще одним важным аспектом местных верований является культ героев. Учитывая наличие магии на континенте достаточно логично, что некоторые люди, овладевшие ею на определённом, превышающем средний по больнице, уровне, становятся в сознании народа на первую ступеньку лестницы ведущей к божественности. В этом мире, например, миф о Геракле был бы чем-то гораздо большим чем просто мифом: может быть реальной историей, а может — руководством к действию. Ведь если есть Бог, то почем бы не быть сыну Божьему, и, опять же, если архимаг может двигать усилием воли горы — условно конечно — то почему бы не считать его полубогом? Где вообще граница между силами подвластными обычному человеку, и тем что может сотворить лишь сверхсущность.

Наверное, эта граница есть, вот только можно ли ее рассмотреть с позиции муравья, слепо ползающего по земле? Наверное — нет.

Путь от Александрова до Берсонзона занял у собранной с таким трудом армии почти три дня. Далеко не все из новых дружинников были привычны к длинным переходам, которые для ветеранов казались легкой тренировкой. Не ускорял движение и большой обоз, который предполагая возможность осады — всегда лучше готовиться к худшему — и штурма, барон потащил с собой. Свою любовь к войне «налегке» Серов на этот раз отодвинул в сторону: было бы бесконечно обидно провалить все дело только из-за нежелания тащить с собой показавшийся лишним запас продовольствия и снаряжения.

Приятной новостью оказалось то, что оба замка находящихся на левом берегу Красной, и которые заранее были записаны в возможные потери, остались невредимыми. Слишком уж горожане торопились захапать самый главный куш, чтобы отвлекаться на мелочи по дороге. Да и в случае падения столицы, остальные опорные пункты все равно никуда бы, по сути, не делись. Оставленные там гарнизоны частично влились в походное войско, добавив ему еще не много не мало четыре десятка опытных бойцов.

На удивление никаких приключений за три дня не произошло. Ни засады завалящей, ни нападения монстров, ни дождь или буря не случилась, даже телега ни одна не сломалась или застряла в грязи. Александр даже начал немного беспокоиться, как так, не означает ли это приближение какого-то большого звездеца, который накроет с головой.

О том, что план сработал как минимум частично, Серов узнал еще на подъезде к городу. Во-первых, никто не выехал их встречать, что для благополучного вольного города с развитой системой обороны было по меньшей мере странно. Ну и во-вторых поднимающийся в нескольких местах над городом черный дым пожаров говорил от том, что "в Багдаде не все спокойно", лучше любых слов.

Когда высланная вперед конная разведка доложила, что южные — главные и самые большие ворота города — оказались закрыты, никто не удивился, на иное рассчитывать было бы слишком самонадеянно. А вот то, что при этом возле и на них отсутствовала стража, и вообще никто не обратил внимания на приближение чужой армии, звучало как минимум неожиданно. Причем на прилегающих стенах, насколько хватало обзора, никаких защитников города тоже видно не было. Ближайшие дома находящиеся вне стен города — посад — опять же выглядели совершенно пустыми. Не в том смысле, что не жилыми, нет наоборот на лицо все признаки недавно прерванной жизнедеятельности: закрытые двери и ворота, закрытые же ставни, отсутствие на улицах людей и животных, при том, что то тут, то там время от времени раздавался собачий лай, мычание, ржание и прочие типичные для домашних животных звуки. Все как будто затаились.

Постояв несколько минут, в раздумьях — а вдруг это ловушка — Серов подозвал пару бойцов и приказал подъехать поближе посмотреть, что там происходит. Вдруг при приближении потенциальных захватчиков на расстояние выстрела защитники как-нибудь себя проявят.

— Посмотрите там, покрутитесь, если никого не заметите — покричите, может откроют, — последнее звучало как бред, но, а вдруг. — Если нет, по сторонам вдоль стен тоже гляньте, никто там не затаился?