только тогда начинал быстро развиваться, когда туда проникали знания из Европы, [30]: «Политические центры, как современные Берлин, Париж, Москва, Вена, требуют для себя, прежде всего, центрального положения в больших плодородных равнинах и хороших путей сообщения в разные стороны. До некоторой степени так было и здесь. На двух больших судоходных реках (Тигр и Евфрат) тут могла развиться торговля и связанное с нею знакомство с чужими странами, но здешняя культура никогда не могла, по условиям своей местности соперничать ни с египетской, ни с византийской, ни с венецианской. Здешняя культура могла быть только заимствованной с запада в противность прописному выражению ех oriente lux (свет с востока). Даже и в Индии культурная: эволюция должна была идти с Запада из Европы, так как изнеживающий тропический климат этой страны и недостаточная извилистость морских берегов не могли создать первоклассных культурных центров ни в Гайдерабаде, близ устьев Инда, ни в Калькутте у устьев Ганга. Нам говорят о богатой фантазии индусов. Но ведь фантазия выражается в творчестве, в литературе, в науке. А разве вся наука и литература этой страны могут быть сравнены с европейскими? Об этом смешно даже и подумать. Свет шел всегда с запада на восток по направлению вращения земли, он шел по Копернику, а не по первобытным представлениям о суточном движении солнца». (том 10, стр 186, [30]). Здесь точка зрения Морозова выражена очень четко, но с доказательной базой у него явно не все в порядке. Он, как я уже отмечал, критически относится к работам древних авторов, зато внимательно, скурпулезно анализирует религиозную литературу.

В книге «Бог и слово», том 3, стр 162-163, [30] Морозов перечисляет индо-европейские языки и пишет: «Суффиксово-префиксовые языки совсем неправильно были когда-то названы индо-европейскими. Это настоящие европейские языки, которые, развив, благодаря своей сложности и гибкости, огромную литературу, перелились, постепенно варьируясь под влиянием местных говоров, в средние века через иранское плоскогорье до самой Индии…». Точка зрения очень интересная, но не более того, это утверждение у Морозова дано без доказательств.

В вопросе кто у кого заимствовал, Морозов вступает в противоречие с Лурье, [27]: «Рассуждение Геродота очень примитивно: если у двух народов один и тот же обычай, то один у другого заимствовал, ― разумеется, менее мудрый у более мудрого и более молодой у более старого. А так как для него является аксиомой, что варвары и древнее и мудрее греков, то и оказывается, что чуть ли не все греческие установления заимствованы у варваров. Дело, по мнению Геродота, не только в том, что греческая культура заимствована с Востока. Многих блестящих достижений восточной культуры греки не усвоили, и в этом отношении Восток продолжал стоять выше Греции. Таковы якобы: государственная организация персов, система раскладки налогов, персидские почтовые дороги, египетский календарь, некоторые законы Египта, светские и религиозные». Понятно, что Геродот имел в виду совсем не тех греков, которые жили в нынешней Европе и то, что греки заимствовали у варваров, не означает, что греки, которые жили в Европе, что-то заимствовали с Востока. Греки имели самое непосредственное отношение к Востоку, а заимствовали их работы и работы других восточных авторов европейцы.

Морозов, очевидно или не знал, о работах восточных авторов, например, Бируни (отмечу, что Бируни, очень много заимствовал у индийцев), или считал, что эти работы возникли на основе работ европейских авторов. Не придал Морозов значение такому факту, что многие работы греческих авторов, попали в Европу с востока, что Возрождение в Европе началось с появления там этих работ. Бумага, недорогая, доступная появилась сначала на востоке (в скобках отмечу, что в Пакистане в городе Хале (Синд) до сих пор сохранилась традиция изготовления бумаги ручной работы), и только потом она попала в Европу, а это значит, что первые книги должны были появиться на востоке. А до изобретения этой доступной бумаги, книги-свитки писались на папирусе, который тоже был с востока. И, что очень важно, с Востока в Европу попало и христианство. Интересно, что Н.А. Морозов считал, что латынь изначально была языком священников и монахов и только потом, она превратилась в классическую латынь.

«…Мертвые языки созданы потомками эмигрантов из Италии, Египта и Балканского полуострова, позабывшими неупотребительные на чужбине звуки их родной речи, вследствие чего древне-италийский язык превратился под готским влиянием в латинский; арабский перешел в Испании, Египте и Италии в древне-еврейский, самое имя которого в переводе значит ― переселенческий, а греко-славянские языки Византии, смешавшись в Индостане у балканских проповедников Христа (положивших начало касте браминов), создали санскритский язык, подобно тому, как немецкий язык превратился у польских евреев в «ново-еврейский». (том 3, стр.173-174, [30]).

«…Латинское произношение пришло к нам не от итальянцев, а профильтровалось сначала через произношение греческих колонистов в самой Южной Италии, составлявших там когда-то господствующий класс и имевших суффиксное склонение, а потом еще оно просеялось и через средневековое немецкое произношение, причем передатчики, не умевшие произносить итальянских звуков: псевдо-Дз, псевдо-Дж и Ч, заменили их своими привычными, как это делается постоянно и теперь… Но я решаю здесь этот вопрос много проще: латинский язык нигде и никогда не был народным, а только языком пришлым или совсем чужой интеллигенции… Латинский язык есть итальянский, прошедший в средние века сквозь фильтр греческой культуры». Здесь Морозов абсолютно прав, только если бы он знал откуда в Южной Италии оказались греки, как они там появились, то, возможно, он бы не настаивал на своей версии, что цивилизационные процессы шли с Европы на Восток.

«По таким же причинам, как увидим далее, выработался в юго-восточном районе Средиземного моря и тот международный жаргон арабского языка, который мы называем библейским или древне-еврейским (т.е. древне-переселенческим, эмигрантским) языком, тоже никогда не существовавшим в смысле какого-либо национального языка, и санскритский язык, как латино-греко-славянский, добравшийся до самой Индии». И здесь такая же картина, как и с латинским языком. Импульс к созданию и латинского и древнееврейского языков дали переселенцы с более развитого в «цивилизационном отношении» Востока.

«Мне остается только выяснить, когда же на латинском языке выработалась та богатая литература, которую мы называем классическою? Конечно, не раньше, чем образовался и сам латинский язык из итальянского под влиянием культурных греческих колонистов. А эти колонисты не могли появиться в южной Италии раньше изобретения кораблей дальнего плавания, и уже одно это обстоятельство, при доказанной мною (во второй книге «Христос») несостоятельность легенд о Тире и Сидоне, показывает, что выработка латинского языка не могла начаться в Италии до начала нашей эры и даже до тех пор,