– Билли, ты меня удивляешь. Когда мы с тобой встретились, ты поносил эту девчонку по-черному.

– Я помню, что говорил. Тогда я думал так, а сейчас… – Он поставил бутылку и потянулся за бутербродом, но передумал.

– Что ты думаешь сейчас, Билли?

– Я скажу тебе, что думаю. Я думаю об этом гребаном фильме.

Крейгтон вытер губы салфеткой.

– О каком фильме?

– О том самом, что ты оставил мне утром.

– Ты его посмотрел?

– Угу.

– Блестяще, правда?

– Мерзко. Этот парень, который убийца… Он же больной. Сцена, где он…

– Я догадываюсь, какую сцену ты имеешь в виду. Это главный эпизод. Насилие просто графическое, эффект…

– Неважно, – взволнованно перебил Билли. – Просто я не могу выкинуть эту сцену из головы.

– Она тебя заводит? – шепотом спросил Крейгтон.

У Дьюка отвисла челюсть.

– Черт! Нет, конечно.

Уиллер подмигнул:

– Ну хоть немного?

– Господи, Крейгтон! Да нет же!

Уиллер еле сдерживался, чтобы не рассмеяться. Он получал от происходящего огромное удовольствие. Бедняга Билли… Сейчас Крейгтону было его почти жалко.

– Послушай, Крейг, я злился на нее. Мог даже сказать что-то вроде «Убью!», но это была простая болтовня. – Билли кивнул головой на телевизор: – Не хочу, чтобы с ней случилось что-то подобное.

– Билли, ты лицемер. Ты вышиб мозги моего дяди на стену лифта. Сам хвастался сегодня утром и, как мне показалось, был очень разочарован тем, что я не видел этот шедевр твоего мастерства.

– Это другое.

Крейгтон усмехнулся:

– В самом деле? Ну-ка, просвети меня.

– Я не знал твоего дядю. Никак к нему не относился. Все произошло быстро. Он даже не успел понять, что с ним случилось.

– Ясно. – Уиллер отодвинул свою тарелку и стряхнул с рук хлебные крошки. – Ты не возражаешь против того, чтобы я убил девку, которая тебя предала, если это будет сделано нежно.

– Нет. Да. В смысле… – Билли спрыгнул со стула так, будто тот внезапно стал раскаленным. – В смысле, я вообще не хочу, чтобы ты ее убивал.

– Это только справедливо, Билли. – Крейгтон спокойно завернул в бумагу остатки сыра и ветчины. Завинтил крышечку на горчице. Взял нож и острым концом показал на тарелку Билли. – Ты закончил?

– Да, спасибо. Что значит, только справедливо?

Крейгтон собрал весь мусор в большой пластиковый пакет и завязал его. Затем он сложил все, даже пустые бутылки, в свою сумку.

– Шоколадку хочешь?

– Нет, спасибо. Что значит, только справедливо?

Уиллер снял фольгу с маленькой шоколадки и сунул ее в рот, затем бросил фольгу в сумку.

– Твоя бывшая подружка и для меня представляет опасность. По сути, это тебе надо было бы ее убрать. Она ведь твоя шлюшка. Но… – Крейгтон улыбнулся. – Я вижу, что тебе будет трудно. Понимаю, что ты борешься со своими сомнениями. Так что я освобождаю тебя от этой неприятной работы.

Сейчас Билли выглядел так, будто с трудом удерживает пиво и бутерброд в желудке.

– Ты можешь взять…

– Часы моего дяди Пола?

– Что? Нет. Я же тебе говорил! Я выбросил все цацки, которые взял в лифте.

Крейгтон на мгновение задержал взгляд на Дьюке, затем внимательно оглядел убогую комнату.

– Клянешься? Если я тут все обыщу, не отыщется ли сверточек с побрякушками?

– Не отыщется. Клянусь.

– Твой мобильный.

– Что?

– Твой мобильный телефон. Ты слишком сообразителен, чтобы звонить ей из этого мотеля.

– Я пользовался одноразовым. Купил до того, как мы провернули это дело.

– Эриэл поделилась со мной своими печалями…

– Я ни разу не сказал ни одного слова! Я же тебе говорил! Просто звонил несколько раз и вешал трубку. Если Эриэл сказала тебе, что это звонил я, значит, она пыталась угадать, вот и все.

Крейгтон протянул руку ладонью вперед. Билли пошел к комоду, достал из ящика мобильный телефон и отдал Уиллеру. Тот сунул его в карман джинсов.

– Чушь собачья, – пробормотал Билли. – По этим звонкам на меня не выйдут.

Крейгтон улыбнулся:

– Сейчас я чувствую себя значительно лучше. – Он немного поколебался и добавил: – Само собой разумеется, что, если ты пользовался электронной почтой…

– Вон мой ноутбук, – Билли кивнул на тумбочку около кровати. – Проверь! Разумеется, я не пользовался электронной почтой. Я включал компьютер только для того, чтобы проверить тот банковский счет, и использовал пароль, который ты мне дал.

– Когда ты проверял его последний раз?

– Вчера.

– Я перевел деньги сегодня утром, после того как побывал здесь. Тебе вовсе не обязательно верить мне на слово. Можешь посмотреть.

– Мне не нужны твои деньги, – резко сказал Билли.

– Что?..

– Можешь оставить эти сто кусков себе.

Крейгтон тихо рассмеялся:

– Большое тебе спасибо за доброту, но это самая лучшая сотня из всех, что я потратил. Я освободился от своего настырного дядюшки Пола.

– Оставь деньги себе. Только не убивай… не убивай…

– А… Только не убивать твою бывшую возлюбленную. – Крейгтон печально посмотрел на Дьюка и покачал головой: – Но мне хочется, Билли, мне хочется сделать это для тебя. Эта сучка тебя предала. И не один раз, а два.

– Два?

– Кто-то ведь позвонил и назвал тебя полиции. Ты об этом забыл?

Билли вытер пот со лба. Он снова взглянул на телевизор. Крейгтон готов был поклясться, что Дьюк побледнел еще сильнее, хотя, казалось, куда уж больше.

– Как ты… Что ты собираешься…

– Ох-ох-ох, – Уиллер погрозил Билли указательным пальцем. – Я же не учил тебя, как надо убить дядю Пола. Будет справедливо, если я сам выберу способ. Пусть это станет сюрпризом. Когда они ее найдут, это наверняка попадет во все новости.

– Когда ты собираешься это сделать?

– Ты знаешь, что такое кровавый монтаж?

– Кровавый монтаж… Нет, не знаю. И что же?

– Это резкий монтаж. Внезапная смена обстановки. Зрители обычно бывают в шоке. Очень эффективно. Сильно воздействует. Удар за ударом. Все так и будет. Причем неожиданно. Особенно для нее. – Крейгтон проверил, пуста ли последняя бутылка из-под пива, и сунул ее в сумку. – Однако я все же считаю, что тебе лучше уехать из Атланты. Мы не должны больше видеться. Тебе будет полезно сменить обстановку. – Уиллер еще раз с презрением оглядел номер. – Какая все-таки дыра! Неудивительно, что ты здесь сам не свой.