— У нас не было оснований, — возразила я. — Он так сожалел о краже. Вряд ли он к ней причастен.

— Почему? Что ему мешало разыграть искреннее расстройство? Я уверен, он нанял Джека Карвера, чтобы украсть зеркало, ведь тот крал для него и раньше. Сандерс ведь заикнулся, о множестве краж, случавшихся раньше. Джолин забирал интересные вещи себе! Но на этот раз Карвер кинул его. Он почуял большие деньги и продал зеркало Уикману. Джолин был в ярости.

— Ага, — я бегала вдоль стен — голые, белые, нет укрытия для щелочки или паутинки, не то, что для пульта управления. — Он разозлился и заколол реликтового торговца.

— Именно. Джолин — рохля, у него не хватило бы решимости муху обидеть. Однако, если череп прав, и он одержим призраком Байкерстаффа, то его разум ему не принадлежит.

— Да, — прошептал череп. — Мой господин так и делал. Он подчинял слабых и глупых своей воле. Как я Люси. Я приказываю! Разбей мою тюрьму и освободи меня! Осводииииииии!

— Отвали, — гаркнула я. — Локвуд, ты считаешь, Джолин преследовал Карвера?

— Он догнал его на полпути к нашему дому. Они ругались. Когда Карвер сообщил, что продал стекло, Джолин взбесился. Он ударил реликтового торговца ножом, но тому удалось добраться до нас. Джолин решил, что потерял навсегда костяное стекло. Однако ошибся. Мы сами поставляли ему информацию! А Джордж фактически принес зеркало на блюдечке! Вот Джолин и получил, что желает его сердце. Мы же, болваны, не знаем, как спуститься вниз.

В отчаянии Локвуд пнул стену. Тупик. Мы обшарили всю комнату и полнейший ноль.

— Может, есть другой вход снаружи, — сказала я.

— Ага. Только его мы будем искать год. Ладно. Пойдем, поглядим.

Мы рванули двери и остановились, как вкопанные. На фоне светлеющего неба стояли три знакомые фигуры в серебристо-серых пиджаках. Бобби Вернон, Кейт Гудвин и Нед Шоу: коротышка, блондинка и бугай — основная группа Киппса. Однако без лидера. Они удивленно уставились на нас.

— Где Гуилл? — резко спросила Гудвин. — Что происходит?

— Что вы с ним сделали? — Нед Шоу подошел ближе. — Без шуток. Потом счеты сведем.

— У нас нет время на болтовню, — покачал головой Локвуд. — Мы считаем, что Джордж в беде.

— Мы считаем, что Киппс тоже, — сквозь стиснутые зубы и враждебность выдавила Кейт Гудвин.

— Он позвонил нам час назад, — вступил в разговор Бобби Вернон. — Сказал, что следил за Куббинсом. Ваш друг с кем-то отправился на кладбище. Велел присоединиться к нему. Но его нигде нет.

— Значит, за нами продолжали шпионить, — вздохнула я. — Позор!

— Лучше, чем затевать сомнительные авантюры, как вы, — фыркнула Гудвин.

— Сейчас не до этого, — отрезал Локвуд. — Если Киппс с Джорджем, то они оба в опасности. Кейт, Бобби, Нед — нам нужна помощь друг друга. Отложим выяснение отношений на потом. Мы считаем, что ребята в катакомбах под часовней. Дверь туда заперта. Спуститься можно лишь на Викторианском катафалке, на котором вниз погружали трупы. Бобби, ты ведь интересуешься подобными вещами. Его можно включить сверху?

Пальцы Шоу дергались, но никто не возражал.

— Да, кивнул Вернон. — Пастор опускал гроб во время службы.

— Отлично, значит, должен быть рычаг, — Локвуд замолчал, глядя через сумеречное кладбище. — С вами еще кто-то?

— Нет, — нахмурился Нед Шоу. — Почему ты спрашиваешь?

— Потому что, у нас компания.

Видел он лучше меня, и как теперь выяснилось, не только призраков. Среди надгробий порхали шустрые тени. Они рассредоточились по травянистым тропкам между могил, и сошлись вместе у лагеря копателей. Мужчины с палками и битами в руках. Ни один из них не озирался по сторонам, будто все привыкли бродить по кладбищам.

— Интереснее с каждой секундой, — прошептал череп. — Непередаваемое удовольствие созерцать, как вас прикончат.

— Больше на твоих знакомых похожи, Локвуд, — ответила Кейт Гудвин.

— Вполне возможно…, - он покосился на меня. — Люси, я думаю это люди Уикмана. Тот с краю, был на аукционе. Бог знает, как они выследили нас. Некогда спорить! Слушаем меня!

— Ладно.

— Люси, возвращайся в часовню, найди рычаг, спустись вниз. Мы придем сразу, как сможем.

— Но…

— Ты не слышала меня?

Когда он использовал такой тон, то обсуждать что-либо с ним было бесполезно. Я отступила в часовню. Люди уже подходили к лестнице. Они обладали всеми качествами, которые не хочется видеть, приближающимися к вам, темной ночью: лысые головы, сломанные носы, массивные брови и грозный оскал. Сомневаюсь, что эти весельчаки хотели побеседовать с нами о технике макраме.

— Что же нам делать? — запинаясь, пробормотал Бобби Вернон.

— Начни с того, что вынь рапиру, — Локвуд обернулся ко мне. — Люси — вперед!

Я захлопнула дверь. Из-за нее раздались глухие стуки, грохот, звон стали, крики.

Так, что там говорил Вернон? Гроб опускал пастор во время службы. Где бы он мог стоять?

— Твое скудоумие наглядно показывает, как часто ты ходишь в церковь, — вздохнул череп.

Я сразу все поняла. Кафедра. Простое деревянное сооружение в форме раскрытой книги, мирно стоящее в нескольких футах от катафалка. Стараясь не обращать внимания на шум снаружи я зашла за нее, и обнаружила скрытую полку с металлическим переключателем. После нажатия ничего не произошло. Но внезапно катафалк стал медленно погружаться. Я подбежала к нему и вскочила на верхнюю часть полированного камня.

В двери ударило что-то тяжелое. Меня это уже не касалось. Вытащив, рапиру и расставив ноги, я опускалась в кромешную тьму под землю.

— Не бойся, — прошептал голос. — Ты не одна. С тобой я.

Стены вокруг были обложены кирпичом. Я чувствовала пустоту вокруг себя и понимала, что уязвима в этом столбе света, который опускался из отверстия, откуда приехал катафалк. Даже представить страшно, что могло подстерегать рядом. Интуиция кричала, что нужно уходить. Я приготовилась к рывку, как раз в тот момент, когда катафалк остановился. Оказавшись вдалеке от предательского света, я прислушалась, игнорируя, оглушительный стук сердца. Здесь не было тихо. Сухой, холодный воздух вибрировал. Отовсюду исходили шорохи, вздохи, смех и неожиданное рыдание. Доносились обрывки речи, цоканье языка. Ничто не принадлежало живым людям. Я была в царстве мертвых. А еще надоедливый призрак в банке весело присвистывал.

— Угомонись, — сказала я. — Мне нужно слушать.

— С чего бы? Я счастлив. Это, прям, мое место!

— Оно будет твоим навеки, если не прекратишь паясничать, — прорычала я. — Замурую тебя в стене!

Свист резка оборвался.

Всегда в одиночку со страхом, эмоции стремятся лишить вас контроля. Шахта повернула. Я подумала о том, что творится наверху и о ребятах, борющихся за свою жизнь. Подумала и о Джордже, который пять ночей грезил о костяном стекле. Навестила меня и мысль, что если я заблужусь здесь, то все рухнет к чертям. Ну, и не обошлось без Эдмунда Байкерстаффа и его жутком призраке на фоне луны.