— Извини. — Бенни похлопал Норри по спине. — Не бойся.

— Он остался без глаза! — сквозь слезы выкрикнула она. Грудь Джо частично заглушила слова. Потом Норри его отпустила. — Это уже не забава. Никакая не забава.

— Да. — Джо ответил таким голосом, будто открыл великую истину. — Не забава.

— Посмотрите, — воскликнул Бенни.

Твитч ехал на «скорой» по полю Динсмора, на крыше перемигивались красные огни. Его сестра, женщина, которой принадлежала «Эглантерия», шла впереди, направляя его в объезд самых глубоких рытвин. «Скорая» на поле, под ярким послеполуденным октябрьским солнцем — последний штрих.

Внезапно Пугалу Джо расхотелось протестовать. Но не возникало желания и возвращаться домой.

В тот момент он мечтал только об одном — выбраться из этого города.

Джулия сидела за рулем своего автомобиля, но не заводила двигатель: предстояло подождать, пока рассосется пробка, и ей не хотелось зазря жечь бензин. Она наклонилась мимо Барби, открыла бардачок, достала старую пачку «Американ спиритс».

— Аварийный запас. — В голосе звучали извиняющиеся нотки. — Закуришь?

Он покачал головой.

— А не возражаешь? Потому что я могу и потерпеть.

Он вновь покачал головой.

Джулия закурила, выпустила струю дыма в открытое окно. Температура воздуха не падала — стоял настоящий день бабьего лета — но долго так продолжаться не могло. Еще неделя или чуть больше, а потом погода изменится не в ту сторону, как говорили старожилы. А может, и нет, подумала Джулия. Кто, на хрен, знает? Если Купол останется на месте, метеорологи, она в этом не сомневалась, выдвинут множество версий насчет погоды внутри, но что с того? Гуру телевизионного канала погоды не могли предсказать, в какую сторону сместится буран, и, по мнению Джулии, не заслуживали большего доверия, чем политические гении, которые целыми днями балаболили за базарным столом в «Эглантерии».

— Спасибо, что заступилась за меня. — Барби повернулся к Джулии. — Спасла мой окорок.

— Прослушай экстренное сообщение, дорогой, — твой окорок по-прежнему висит в коптильне. Что ты собираешься сделать в следующий раз? Попросишь своего друга Кокса позвонить в Союз зашиты гражданских свобод? Возможно, там этим заинтересуются, но едва ли кто-либо из портлендского отделения Союза сможет в ближайшее время побывать в Честерс-Милле.

— Не будь такой пессимисткой. Возможно, этим вечером Купол унесет к морю. Или он просто растает в воздухе. Мы не знаем.

— Это вряд ли. Тут видны уши государства — какого-то государства, и, готова спорить, твой полковник Кокс это знает.

Барби молчал. Он поверил Коксу, когда тот сказал, что США не несут ответственности за появление Купола. Не потому, что полковник пользовался у него абсолютным доверием. Просто Барби не думал, что Америка располагает такими технологиями. Или какая другая страна, если на то пошло. Однако что он на самом деле знал о современных технологиях? Последние годы Барби служил в Ираке, угрожал тамошним и без того запуганным жителям, иной раз поднося пистолет к их головам…

Дружок Младшего, Френки Дилессепс, стоял на шоссе номер 119, помогал регулировать движение. Форменную синюю рубашку он надел поверх джинсов — должно быть, в полицейском участке не нашлось штанов подходящего для него размера. Длинный сукин сын. А Джулия увидела (ее это встревожило), что на бедре у него пистолет. Поменьше, чем «глок», которыми пользовались штатные копы Милла, вероятно, его собственный, но все равно пистолет.

— И что ты будешь делать, если за тобой придет этот парень из гитлерюгенда? — Она мотнула головой в сторону Френки. — Крики о полицейской жестокости тебе не помогут, если они притащат тебя в тюрьму и решат закончить начатое. В городе только два адвоката. Один в старческом маразме, а второй ездит на «бокстере», который Джим Ренни продал ему со скидкой.

— Я позабочусь о себе.

— О-о-ох, мачо.

— А что с твоей газетой? Когда я уходил вчера ночью, она выглядела готовой.

— Если по времени, то ты уходил уже утром. Да, она готова. Пит, и я, и еще несколько друзей… мы позаботимся о ее доставке. Я просто не видела смысла начинать, пока город на три четверти пустовал. Хочешь стать почтальоном-добровольцем?

— Я бы стал, но мне предстоит приготовить миллион сандвичей. Вечером в ресторане только холодные закуски.

— Может, и я там буду. — Она выбросила сигарету, только наполовину выкуренную, в окно. Потом, после короткого раздумья, вышла из машины и затушила окурок. Не хватало им еще и травяного пожара, особенно теперь, когда новенькие пожарные машины застряли в Касл-Роке. — Я заезжала в дом чифа Перкинса. — Джулия вернулась за руль. — Только теперь это, естественно, дом Бренды.

— Как она?

— В ужасном состоянии. Но когда я сказала, что ты хочешь повидать ее, и по важному делу — хотя и не сказала, по какому именно, — она согласилась. Лучше после наступления темноты. Я полагаю, твой друг проявит нетерпение…

— Перестань называть Кокса моим другом. Он мне не друг.

Они молча наблюдали, как раненого мальчика загружают в «скорую». Солдаты тоже наблюдали. Вероятно, нарушая приказ, и отношение к ним Джулии определенно улучшилось. «Скорая» покатила через поле к дороге с включенной мигалкой.

— Это ужасно! — вырвалось у Джулии.

Барби обнял ее за плечи. На мгновение она напряглась, но тут же расслабилась. Смотрела прямо перед собой — на «скорую», которая уже выезжала на асфальт шоссе номер 119.

— Что будет, если они закроют меня, друг мой? Что, если Ренни и его карманная полиция решат закрыть мою маленькую газету?

— Этого не случится, — ответил Барби. Но засомневался. Он полагал, что каждый новый день в Честерс-Милле будет становиться Днем-когда-может-случиться-все, если Купол останется надолго.

— Ее тяготило что-то еще, — добавила Джулия Шамуэй.

— Миссис Перкинс?

— Да. Разговор у нас получился такой странный.

— Она скорбит о муже. Скорбь меняет людей. Я поздоровался с Джеком Эвансом — его жена погибла вчера, когда появился Купол, — и он посмотрел на меня так, будто никогда не видел, хотя с прошлой весны я по средам потчую его моим знаменитым мясным рулетом.

— Бренду Перкинс я знала еще Брендой Морс. Я думала, она скажет мне, что ее волнует… но Бренда не сказала.

Барби указал на дорогу:

— Пожалуй, уже можно ехать.

Едва Джулия завела двигатель, зазвонил ее мобильник. Она чуть не выронила сумку, так торопилась его достать. Послушала, потом передала Барби с ироничной улыбкой:

— Это тебя, босс.

Звонил Кокс, и ему было что сказать. Даже много чего. Барби прервал его только для того, чтобы сообщить о случившемся с мальчиком, которого увезли в «Кэтрин Рассел», но Кокс или не связал историю Рори Динсмора с тем, что говорил сам, или не захотел связать. Выслушал скорее из вежливости, потом продолжил. А закончив, задал вопрос, который прозвучал бы как приказ, если бы Барби носил форму и служил под его командованием.