Волков сразу поднял присланную днём ориентировку о побеге из колонии в соседнем сельском районе осужденного за разбой и два убийства. Доложил Сергееву — Всё сходится, Николай Степанович — тыкал пальцем в карту — вот колония, а вот — дачный массив… По прямой через лес — километров шесть. Точно говорю, дачу занял этот побегушник!

— БОМЖ, наверняка, какой-нибудь — сомневался Сергеев — сейчас шум поднимем и всё напрасно. Пошли туда оперативника с пэпээсниками. Пусть на месте всё разведают и сообщат по рации.

— Да не возьмёт оттуда рация! Далеко больно — настаивал Волков, стремясь скорее поделиться ответственностью с областной дежурной частью.

— Тогда пусть позвонят откуда-нибудь — закончил разговор Сергеев.

— Не сидится вам дома-то на ночь глядя — ворчал Волков, косясь на заявительницу и вызывая по рации экипаж ППС из двух человек. Старшим отправился тридцатилетний капитан милиции Пётр Алексеевич Фролов, оперативник с семилетним стажем.

Вместе с хозяйкой дачи приехали на место. Ночь. Тихо. Душно. Входная дверь одноэтажной дачи действительно заперта изнутри. Окно открыто настежь. Слышится посапывание спящего человека.

Ну и чего тут делать, какого хрена мы тут разведаем — шёпотом возмущался поведением ответственного Фролов — Надо звонить, пусть ОМОН направляют. Наверняка зэк этот со стволом или гранатой…

А может сами задержим — подал голос один из пэпээсников — У меня свояк в Ленинском райотделе работает, так он в том году тыщу премии получил. Убийцу тоже задерживали…

Недолго посовещавшись, решили брать сами. Подкрались к окну. Мгновения и трое молодых крепких мужчин практически одновременно и очень шумно влетают через оконный проём внутрь тёмного помещения. Ещё мгновение и спящий на диване человек оказывается на полу вниз лицом, с завёрнутыми за спину руками, в наручниках и с упёртым в затылок стволом пистолета. У работников милиции состояние внутреннего напряжения переходит в агрессивность в виде тычков в различные части тела задержанного, неприличных слов в его адрес, обещания пристрелить «если дёрнешься»…

Фролов долго в потёмках не мог найти включатель. Наконец свет зажёгся, задержанного подняли с пола и усадили на диван. Им оказался мужчина лет тридцати, мало похожий на уголовника, вполне интеллигентного вида. Его подёргивало и слова — выговаривал с трудом. Вошла хозяйка дачи. Долго щурилась от яркого света электролампочки, затем с заметным еврейским акцентом произнесла: Эдик, как тебе не стыдно?

Почему ты нас не предупредил? Они ж могли всю раму выломать! — и, обращаясь к милиционерам — Зять это наш…

— Заработали премию — сквозь зубы процедил Фролов — Чёрт бы вас всех подрал… — И на пэпээсников — Хватит ржать! Салаги…

Ещё один рабочий день прошёл.

16 июля 2001 года. Понедельник. 8 часов 40 минут.

В актовом зале Заречного РОВД собран личный состав на рабочее совещание у начальника милиции. За трибуной, наблюдая за входной дверью в ожидании прихода начальника, находится сдающий дежурство Волков.

— Денис Алексеевич! — обращается к дежурному с заднего ряда Крассовский — А ты знаешь, что с сегодняшнего дня команда поменялась?

— Какая команда? — засуетился Волков.

— Ну как, какая? — удивляется Андрей Павлович — Сейчас надо подавать команду не «Товарищи офицеры!», а «Господа офицера!»…

В зале все разом притихли.

— Ты что, не знаешь что ли? — не унимается Крассовкий — Приказ с сегодняшнего дня вступил в силу…

— Какой приказ?

— Министра, какой же ещё — лицо Крассовского выражает недоумение — До тебя что, не довели что ли?…

Личный состав, наблюдая за растерявшимся Волковым, бывавшим иногда наивным до безобразия, начинает веселиться. Сидящий в первом ряду зам. по кадрам оборачивается к Крассовскому — Э, господин, хватит дурачиться.

Волков облегчённо вздыхает. Заходит начальник РОВД.

— Товарищи офицеры! — хорошо поставленным голосом подаёт команду дежурный. Милиционеры разом встают. Игошин проходит за стол — Товарищи офицеры. — все садятся.

— Разрешите начинать? — начинает докладывать Волков. Начальник кивает головой. Дежурный зачитывает происшествия за сутки, ориентировки — Я закончил, товарищ подполковник.

— Замечания по личному составу есть?

— Никак нет…

— Разрешите мне, товарищ подполковник… — поднимается со стула Сергеев — Следователь Иванова вчера заступила на дежурство не в форменной одежде, заявляет, что ХОЗО не выдаёт…

— Так…Что ещё? — начальник ищет взглядом по залу Иванову.

— Ещё, Станислав Викторович, я считаю, что надо принимать какие-то меры… Куда не зайдёшь, в дежурную ли часть, в любой кабинет, везде мат-перемат. А к нам люди приходят, гражданские всё слышат…

Зал заметно оживился.

— Самохвалов! — голос начальника не предвещал ничего хорошего — Почему так веселимся?

— Да я ничего — резко поднялся Самохвалов — я лично при гражданских матом не ругаюсь и…

— Присаживайтесь! — не дали закончить речь оперативнику — Я с Вами, Николай Степанович, согласен, культура из некоторых, действительно, выпирает. Какие есть предложения?

— Не знаю, товарищ подполковник, считаю, надо наказывать, воспитывать уже поздно…

— Вы, всё-таки, выходите с конкретными предложениями, в том числе и — по Ивановой. Ещё есть вопросы?…

В зале повисла тягостная тишина. Стало понятно, что «разминка» закончилась и сейчас начнётся основной и изнуряющий для некоторых «марафон».

— Тогда у меня будут вопросы к дежурному наряду. Сколько вчера общими усилиями преступлений «повесили»?

Через полчаса в кабинете у Крассовского, кроме самого хозяина, собрались и дружно закурили Глебов, Нигматуллин и давний приятель Андрея Павловича — Фролов.

— Весьма наслышан про Ваш подвиг, Пётр Алексеевич — Крассовский состроил восхищённое выражение лица — как Вы его вчера взяли!

— Да иди ты — отмахнулся Фролов, а несведущему Глебову объяснил — Человека вчера задерживали на даче. Думали там убийца, а оказался зять хозяйки. Теперь зае… — осёкся — Замполита нет под дверью?

— Слушайте сюда — физиономия Крассовского раскраснелась, было заметно, что после воскресного застолья он уже с утра отведал пивка и в расположении духа находился приподнятом — Я тут историю вспомнил похожую. Лет пятнадцать назад — приключилась в нашей области. В каком-то сельском районе завелась группа, разбои там, убийства, и всё такое — Крассовский затушил окурок и тут же закурил новую сигарету — Ну и вот, никак эту банду вычислить не могли. Решили внедриться в местный уголовный контингент и поручили это зам. начальника уголовного розыска области.

Сейчас он на пенсии и не велел себя называть. А тогда уже полковником был. Отозвали его, короче, из отпуска. Он, как раз, и не брился несколько дней. Придумали легенду, приодели, как откинувшегося блатного, документы сделали. Ну и поехал на поезде. Приезжает рано утром, сходит на перрон, а тут местный участковый идёт, молодой лейтенант. Смотрит, какая-то незнакомая рожа небритая. Подошёл, стал документы спрашивать, откуда и зачем. Полковник конспирацию соблюдает, объясняет, что освободился только, приехал к родственникам… А участковый ему и говорит, здесь, уголовная твоя рожа, и без тебя криминала хватает, так что двигай отсюда. И к поезду опять его подталкивает. Полковник стал сопротивляться, так участковый его планшеткой по роже ка-ак съездит, потом ещё пинка дал.