– Девочки, что это?

– Мы в ловушке, Катька, да уйди же ты из-под лампы всторону!

Катька сделала шаг в сторону, и тут тусклая лампочка вдруглопнула, и осколки брызнули в разные стороны. Катерина с неожиданной прытьююркнула за стеллажи. В помещении наступила тишина и темнота. Ирина тихонькопродвигалась по проходу, стремясь найти подруг. У нее было сильнейшееподозрение, что они в архиве не одни – в лампочку кто-то явно выстрелил. Боясьвключить фонарик, она затаила дыхание, как вдруг из-за очередного шкафавысунулась рука и больно схватила ее за плечо. Другой рукой человек зажал ейрот. Ирина молча вырывалась и даже попыталась укусить нападавшего за палец.

– Да тише ты, – прошептал Ивушкин. – Это я.

– О Господи! Ты что тут делаешь? – От неожиданностиони перешли на ты.

– Трамвая жду, – зло, как показалось Ирине,ответил Ивушкин.

– Отпусти плечо, я никуда не денусь. Но методы у тебя…Представляю, как бы заорала Катька, если бы ты к ней так…

– Вот поэтому я и не к ней, – усмехнулсяИвушкин, – чтобы не пугать женщину.

«А меня, значит, можно пугать, – с обидой подумалаИрина. – Я, значит, не женщина, а мраморная колонна».

– Надо их найти, только тихо, мы здесь не одни.

Они пошли тихонько, держась за руки, Сергей хорошо видел втемноте, благодаря прибору ночного видения. Вскоре из-за шкафов раздалосьКатькино сдерживаемое сопение. Жанна неслышно появилась откуда-то сбоку. Онасделала вид, что ничуть не удивилась присутствию Ивушкина, а Катька хотела былоброситься ему на шею, но у него в приборе ночного видения был такойнеприступный вид, что Катька не посмела.

– Только тихо, девочки, – шепотом заговорилСергей. – Сейчас прорвемся.

Он достал из кармана свернутый лист бумаги. В архиве былоуже не так темно – очевидно, где-то оставалась еще лампочка. Ирине удалосьрассмотреть на листке только гриф «Штаб гражданской обороны института».

Справившись с планом, Сергей быстрыми шагами повел своюмаленькую группу между стеллажами. В дальнем конце прохода, оглядевшись, онпоказал достаточно большую вентиляционную решетку на высоте примерно двухметров.

– Мы должны туда влезть. Это единственный выход изподвала.

Жанна хмыкнула и покосилась на Катерину.

– Ни за что! – немедленно откликнуласьКатерина. – Вы можете бросить меня тут, я никого не выдам.

Ирина только было собралась грозно напуститься на Катьку,чтобы не болтала глупостей, но Ивушкин опередил ее. Он погладил Катю по головеи ласково сказал, чтобы она не волновалась, все у нее получится. Катеринавоспрянула духом. Ивушкин нырнул куда-то вбок и вернулся вскоре с маленькойметаллической лесенкой, которая хоть и не доставала до самой решетки, но моглапомочь, ловко вскарабкался по ней, достал из сумки отвертку, в мгновение окаотвинтил и снял решетку, потом спустился и пригласил:

– Давайте по очереди наверх. Только без визга!

Жанна взлетела по лесенке очень быстро, влезла в трубу,умудрилась там развернуться и высунула руки навстречу Катерине. Началосьвосхождение. Жанна тянула ее вверх, Ирина подталкивала снизу, а Сергей держаллестницу, служа дополнительным упором. Катька взяла себя в руки и даже непикнула. Лестница выдержала, Ивушкин тоже. Жанна устремилась в вентиляционноеотверстие. Надо отдать должное Жанке, думала Ирина, уж если она проникнетсясерьезностью момента, то действует быстро и решительно, ничего не боится.

Катерина, воодушевленная примером Жанны, полезла следом, но,как и подозревала Ирина, застряла в отверстии наиболее развитой частью своегоорганизма. Ирина полезла наверх на помощь, Сергей огляделся по сторонам и поднялсянаверх по веревке, которую он успел прикрепить к какой-то выступающей штукерядом с вентиляционным отверстием. Ирина изо всех сил уперлась в выступающуюдеталь Катерины, сама Катька натужно пыхтела внутри, стараясь воссоединиться сосвоими отстающими частями. Сергей нетерпеливо ждал рядом, покусывая губы.

Наконец терпение его лопнуло, он пробормотал какое-торугательство, отодвинул Ирину и ущипнул Катьку за мешающую часть. Эффектпревзошел все ожидания: из трубы донесся приглушенный визг, а Катька исчезлавнутри, как… можно было бы сказать, как пробка от шампанского, но пробки обычновылетают наружу. А Сергей еще проводил Катьку, шлепнув по крупу, как норовистуюкобылку.

– Только попробуйте! – Ирина грозно сверкалаглазами. – Только посмейте…

– Да нужна ты мне! – Сергей окончательнорассвирепел. – У нас черт-те кто на хвосте. Полищук тут шастает спистолетом, еще хмыри какие-то, а она… Полезай живо в трубу!

Ирина оскорбленно засунула голову внутрь, Ивушкин перевелдух, как вдруг увидел, что она возвращается. Губы ее дрожали, а на глазах ужепоказались слезы.

– Что такое случилось? – испугался он. – Чтос Катей?

– Я не могу, – в ужасе прошептала Ирина, –там… там пауки…

– Господи помилуй! – чуть не в голос заоралСергей. – Ну и что? Они же безобидные!

– Я не могу, я их с детства боюсь, – всхлипнулаИрина. – Мышей не боюсь, даже крыс, а пауки – они такие противные, у нихвосемь ног.

– Не восемь, а шесть, – поправил Сергей.

– Но все равно очень много, – упрямо сказалаИрина.

Он заметил слезы на щеках, хотел было утешить, обнять, нововремя опомнился: она еще больше разрыдается, а время дорого.

– Возьмите себя в руки! – сухо сказал он.

Она горестно вздохнула и покорно полезла в трубу, сжав зубы.Куда делось все ее высокомерие?

Сергей решительно отодвинул ее от отверстия и обмотал рукуносовым платком, чувствуя себя по меньшей мере индийским охотником на тигров.Согнав бедных шестиногих с насиженных мест и очистив проход от паутины, онпропустил Ирину вперед. Внизу в архиве раздались голоса и шаги многих людей.

– Скорее, – торопил Сергей, – еще лестницунадо за стеллажи засунуть.

Ирина проскользнула в вентиляцию, гибкая, как ласка. Онадоползла до первого разветвления и остановилась, поджидая Сергея. ПыхтенияКатерины уже не было слышно. Ивушкин не подползал. А вдруг его схватили? Еслибы она не капризничала с этими противными пауками, они бы успели уйти. Иринакое-как развернулась и поползла обратно. Он лежал неподвижно и придерживалрешетку изнутри. Завинтить он ее не успел. Внизу ходили люди, светили фонариками,переговаривались.

– Черт их знает, где он! Наверное, в другой секции.

Ирина осторожно двинулась вдоль Ивушкина. Ход был узкий,ползти приходилось совсем близко к нему. Он был в страшном напряжении, простоокаменел весь. Он зацепил решетку проволокой, чтобы снизу не было видно рук,поэтому затрачивал массу усилий на то, чтобы ее удержать. Он недобро сверкнулна нее глазами и мотнул головой, чтобы уходила. Но Ирина не послушалась, онаподдержала его руку, приняв таким образом тяжесть решетки на себя. Те внизупоходили немного и ушли. Ивушкин вздохнул, закрепил решетку в нескольких местахпроволокой и осторожно отодвинулся вглубь. И разумеется, только чувство вины зато, что из-за ее фобии к паукам они чуть не попались, заставило Ирину вытеретьобильный пот у него на лбу своим платком.