рассаженными на расстоянии ростками, исполосовали участок перед избой. Некоторые ростки уже доставали мне до колена и обвивали заботливо привязанные к ним, тонкие палочки. Такое я уже видела — так садовники помогают росткам не сломаться и окрепнуть.

Прошла дальше и заметила расставленные по порогу глиняные горшки с бурно растущими травами и цветами. Судя по сладковатому запаху, провидец решил восполнить запасы своих чаев.

И как здесь все выросло так быстро? Наверняка это дело рук провидца.

В лесу, что прикрывал домик от чужих глаз и окружал со всех четырех сторон, кое где еще лежал снег, пусть температура и была довольно-таки сносной, или, если сказать точнее — весенней.

— Горох это! — взявшийся их ниоткуда провидец бежал мне навстречу быстро перебирая короткими ногами.

В привычном кафтане, с амулетами, бородой и яркими зелеными глазами, он широко улыбался. И кажется, был рад меня видеть.

— Горох? — переспросила я. — Доброе утро.

— Утро, утро, красавица, — он взял мою руку и с чувством поцеловал тыльную сторону ладони. — А я знал, что у вас все получится! — И быстро сменив тему сказал: — Это горох, говорю, — и указал на саженцы с палочками.

— Понятно, — кивнула головой я, а провидец, видимо почему-то решил, что меня сильно интересовала рассада.

— Вот, смотри! — он подошел к грядке и осторожно обнял саженец ладонями. — Молодой! Растет быстро, то и гляди скоро будет горошек. Сладкий, сочный!

Улыбаясь, я наблюдала с каким трепетом провидец переступает через саженцы, заботясь о том, чтобы не раздавить их. Как заботливо присыпает землю к тонким стебелькам. И как радуется каждому новому листочку.

— Проходи, — он вышел на тропинку, отряхнул галоши от грязи, а ближе к ступенькам в дом, сменил их на привычные валенки. — Выпей со мной чаю.

Молча проследовала за провидцем, мысленно репетируя как задам ему вопросы про черноту в глазах Теона и камни с картинками со дна миррора.

В избе пахло… как дома. Другого слова я подобрать не могла. И это не был запах именно моего дома, скорее запах, который любому напомнит дом, заставит расслабиться и избавит от всякого желания обороняться. Его нельзя описать, можно только почувствовать.

Я даже немного выдохнула и поверила в хороший исход предстоящего разговора.

Как и в прошлый раз провидец возился в заварником. Только спустя некоторое время наконец сел напротив и пододвинул ко мне чашку, от которой исходил ароматный пар.

— Правда-чай? — усмехнулась, прежде чем отпить. Но запах был не такой как в прошлый раз, хотя, может ингредиент, вынуждающий на разговор «по душам» и вовсе не имеет запаха.

— Нет-нет, милая! — уверил старик, но тут же протянул мне небольшой узелок с каким-то содержимым. — Вот он. Щепотка в заварник и все тебе твой упрямец расскажет.

Я подняла глаза на провидца, улыбку как ветром сдуло. Он не просто так назвал Теона упрямцем.

— Откуда вы знаете? — узелок я переняла и спрятала в карман куртки, виня себя за такие меры. Хотя и не факт, что мне придется им воспользоваться.

— Вижу, — он посмотрел на меня теплым, отеческим взглядом. — По глазам.

Я кивнула и поспешила спрятать взгляд в чашке, обняла ее ладонями и решилась перейти к делу.

— Так вышло, что я… — чувствуя себя виноватой перед провидцем, который предупреждал, что мне нельзя этого делать, продолжила: — Опустилась в миррор.

— Ну что теперь-то поделаешь, — выдохнул он. — Что сделано то сделано, — подытожил провидец, и по его тону я поняла — удивлен он не был.

— Вы знали, что это произойдет, так? И знали последствия, поэтому отговаривали?

— Жизнь, она как паутинка. Там столько дорожек, столько путей, — он развел руками в воздухе. — И только мы выбираем, как поступить.

— Я не могла не сделать этого, — глаза пощипывало от нахлынувших воспоминаний. — Не могла остаться в башне, зная, что Теону нужна помощь, — перешла на шепот я.

— Все прошло, красавица. Выбрались вы, и оба живенькие, — подбодрил провидец, а у меня ком встал в горле.

— В мирроре я кое-что видела.

Старик тут же вытянулся на пару сантиметров, лицо его, обычно доброе, улыбчивое, сменилось гипсовой маской. Побелело, он даже моргать перестал.

— И эти картинки, видения… не оставляют меня в покое. Я не могу перестать думать о ней.

— О ком? — только и спросил старик. Настороженно, вкрадчиво.

— Девушка… — я наконец дала выход слезам. Они текли по лицу, пока я рассказывала детали увиденного, стараясь ничего не пропустить. Ее волосы, смех, браслеты и платья, мужчина с красной накидкой, отчаяние и агония, портреты… Закончив, я попыталась сформулировать вопрос: — Она… она обезумела. И все бы ничего, но я чувствую ее боль. Сначала думала, что мне просто кажется. Но прошло уже достаточно времени, чтобы я могла забыть, отвлечься… А это чувство в груди все сильнее и сильнее. Почему?

— Миррор губит, — старик осунулся после того, как выслушал меня. Почесал бороду, вздохнул.

— То, что я видела это… кошмар? Реальность? Прошлое?

— А сердце как тебе подсказывает?

— Оно тут ни при чем… — оборвала его я.

— Ха, — грустно покачал головой провидец. — Еще как при чем, — он указал пальцем на грудную клетку. — Ничего черным водам больше не нужно.

— Ничего кроме…?

— Кроме того, что человеческому сердцу дороже всего. — Старик набрал в легкие воздуха и посмотрел мне в глаза так серьезно, как никогда до этого. — Поэтому ты там и оказалась.

Я замотала головой, отказываясь верить в то, что он говорит. Верить в то, на что он намекает. Да и не это сейчас важно.

— Миррор и у меня попытается отобрать…

— Верховного? — закончил вместо меня провидец, я молча подняла на него глаза, ожидая ответа. — Не попытается, — он провел морщинистой рукой по волосам, — а отберет, красавица.

— Что? — я вскочила с лавки и чуть не опрокинула стол. Чай расплескался по белой скатерти. — Теон, что умрет?

Старик уверенно помотал головой, и мне стало чуть легче дышать.

— У вас разные судьбы, — продолжил добивать меня словами старик. Казалось, что от собственных слов ему самому тяжело. — Вы не должны были встретиться, — горько произнес он.

Только каменной уверенности у его тона было не отнять.

— Вы же твердили, что моя судьба — быть с ним! — не выдержала я. — Что мое место здесь, рядом со всеми вами, в Авенте! Что я должна стать ей матерью, в конце концов!

— Я видел это тогда, — попытался оправдаться он и встал, направляясь ко мне с разведенными в стороны руками, будто извинялся за сказанное и за то, что ему еще предстоит сказать.

— Сейчас… Что вы видите сейчас? Какое будущее?

— Одинокого мотта, — старик безвольно опустил