всё равно собираюсь всё делать по своему. Мне подачки не нужны. Пришлось быстренько организовывать, какую-то замену столу и стульям. Пусть фиговую, но на первое время пойдёт. Благо всяких обломков кругом немерено.

Дом хороший, крепкий и просторный. Если убрать все лишние перегородки на этажах и русскую печь переложить, то мне идеально подходит. Видно было, что жило в этом доме несколько семей. Четыре как минимум, а как там, на самом деле, фиг его знает. Сейчас меня не это беспокоит. Обнаружилась одна неприятность. Второй этаж находился в ужасном состоянии. Семь лет прошло как освободили Калугу, а тут всё, как будто бы немцы только что отступили. Снаружи это незаметно. А вот когда я зашёл внутрь и поднялся наверх это всё и вылезло. Бр-р-р… Как тут люди жили? Чердачное перекрытие, как таковое отсутствовало. Какие-то непонятные доски накиданы на потолочные балки, накрыты сверху брезентом и завалены, для тепла, слоем соломы и еловыми ветками. Вот ведь… Как бы не выразиться покрепче — пожарники вы где? Крыша тоже дышала на ладан. Некоторые стропила и опорные стойки, были сбиты из нескольких частей и перемотаны проволокой поверх деревянных шин. Сюда точно попали или авиабомбой, или снарядом. Ремонтировали чем попало и ненадолго, а получилось как всегда. То есть, как в известном афоризме: «Ничего нет более постоянного, чем что-то временное». Хотя ладно. Не мне судить этих людей. Обстоятельства бывают разные. Разберусь со временем. Мне здесь жить всё-таки. А я люблю жить в хороших условиях. Мне ещё детей здесь растить. Так что всё будет хорошо.

Правильно я сделал, что не выписался из общежития. Тут ремонту на месяц и это по самым приблизительным расчётам. Жить пока буду там. Слава уже не знаю кому за то, что познакомился со многими нужными людьми. Надеюсь с их помощью закончить ремонт в кратчайшие сроки.

Рита всё ещё не могла прийти в себя. Я понимаю, что для нынешних времён, владеть в одиночку целым домом это нонсенс. Все живут в комнатах с уплотнением и подселением. В который раз, очень аккуратно и осторожно, рассказываю как и почему мне досталась эта временная жилплощадь. Рита, то ли не понимает, то ли не хочет понять, а я не могу, прямо сейчас, рассказать всю правду. Что делать не знаю. Это она про Лукахина ещё не знает, что он домами и квартирами торгует. Думает что он помогает мне по партийной линии как детдомовцу. Был бы вообще трындец с подвывертом. Но я так думаю, что она успокоится вскоре. Мне есть чем её удивить.

Тут всё понятно. Пойду смотреть на хозяйственные постройки и земельный участок. Согласно купчим бумагам и плану, к дому прилагается одна десятина земли и две постройки: сарай для сельхозинвентаря и сарай для хранения дров. Ну да, что-то такое похожее есть. Дровяник пустой… Они что? Дрова тоже забрали что ли? Пип-пип-пип… Так! А второй чистый, даже подметённый и без инвентаря. Кто тут жил-то? Хомяки какие-то, неправильные. Те всё в норку тянут, а эти наоборот из неё всё выносят. Вот ведь… Слова закончились.

Зато участок целая десятина. А это, если использовать метрическую систему площадей, чуть больше гектара получается. Но и тут меня ждал большой облом. Если взять всё вместе, то может быть и выйдет десятина. Но только треть от неё было непосредственно возле дома, а остальное находилось внизу, чуть выше уреза реки. Это были, так называемые заливные луга, что идут вдоль берега. Етить-колотить… Как мне оттуда урожай поднимать наверх? Тут же обрыв — метров… несколько. Запаришься ходить туда-сюда по узенькой тропиночке. Дурдом полнейший. То-то на плане, поперёк участка, идёт жирная полоса со штриховкой. Я-то думал что это лог или траншея какая-то после войны осталась, а это оказывается обрыв. Вашу… в душу! С другой стороны — сам виноват. Надо было лучше смотреть, когда время было. А-то только взглянул из-за забора, на само здание и всё. Понадеялся на рассказ прожженного дельца. Никому верить нельзя, а особенно вот таким «маклерам». Лукахина мне бить не с руки. Он ещё пригодится и не раз. Ладно, что-нибудь придумаю. На крайний случай, можно подъёмник соорудить на ручной тяге. Выкручусь — не впервой.

Стоило только посмотреть на Марго, как всё плохое тут же забылось. Девушка, с чисто женской обстоятельностью, производила уборку первого этажа. Говорить, что это на данный момент бесполезно, потому что надо сначала убрать все перегородки, я не стал. Просто присоединился. Мусор выносили во двор, где я развёл костёр. Там всё и сжигали. Я несколько раз предлагал Рите сходить домой и переодеться. Ну не мог я смотреть, как девушка, в выходном платье, таскает мусор. Не пошла. Сказала, что и так сойдёт. А платье это старое. И у неё ещё есть, гораздо лучше и красивее. А я что? Я не спорил. У меня, у самого, в голове чёрти что творилось. Тут всё сразу — задание деда, предстоящий ремонт дома, начало производства кирпича, поступление в техникум, квалификационный экзамен и много чего ещё. Когда всё успеть — не знаю. Но я справлюсь. Стройбат никогда не сдаётся!

В общагу я вернулся, когда стемнело. Прямо перед тем, когда вахтёр запирает входную дверь. Еле успел. А что? Ну не можем мы с Ритой так просто расстаться. Помимо поцелуев надо и просто поговорить, наговориться на всю ночь, поделиться своими мыслями, обсудить завтрашний день. А это такое дело, что время летит незаметно. Если бы не кузнечики, которые разорались как сумасшедшие, мы бы просидели до утра. Но эта скрипучая симфония, нас отвлекла и напомнила о времени. Ха! Уже кузнечики во весь голос кричат, что пора часы покупать.

После всех процедур лёг в койку и заснул счастливым человеком. Про бревнышко даже не вспомнил. Ну и ладно — с утра всё наверстаю. Эх! У меня всё получилось!

Сегодня с утра всё как всегда. Единственное отличие — суббота. Вот и я решил это дело, как-то чуть-чуть и каким-то образом выделить. Ничего особенного не придумал. Поэтому немного увеличил нагрузки во время утренней тренировки и завтракал в столовой хлебозавода. Для Риты купил земляники. Сам тоже не забыл витаминизироваться. С молочком зашло на ура.

Всю дорогу решали, что будем делать вечером — пойдём в кино или немного поработаем на доме. На работу пришли почти вовремя. Просто часов у меня так и нету, как я могу сказать точно — опоздал или не опоздал? Но раз народ всё ещё в раздевалках,