Плохой знак, испуганно подумала Уинн, уставившись на каменные стены, выраставшие прямо из круга черной воды. Ей приходилось слышать о замках, обнесенных рвом, но видела она их впервые. Зрелище еще больше удручило ее. Замок Керкстон казался неприступной крепостью. За ним протекала быстрая река.

Хотя через темную воду, вздымавшуюся под штормовым ветром, был гостеприимно опущен мост, как только его поднимут, замок лишится и входа и выхода.

Выход из замка. Сейчас это занимало Уинн более всего.

Начали падать большие тяжелые капли. Запахло пылью, смоченной дождем, который усиливался с каждой минутой. Знакомый запах, которому она радовалась дома, потому что в Уэльсе он тоже предвещал бурю.

«Быть может, эта самая буря пролила свои слезы и на замок Раднор, – печально подумала Уинн. – Быть может».

Почему-то эта мысль подбодрила ее, и, когда лошади, почувствовав конец пути, ускорили шаг, Уинн заставила себя выпрямиться и быть готовой к тому, что ждет впереди. По крайней мере, у нее будет крыша над головой и хороший стол. О лорде Уильяме говорили, что он состоятельный человек. Замок, безусловно, процветал, потому что поля, которые они проехали, были аккуратны и ухожены, а всходы высоки.

Уинн натянула капюшон, когда дождь припустил как следует. Она повернулась, чтобы взглянуть на Дрюса, который ехал рядом последние шесть дней, но того не оказалось. Баррис тоже позволил своему уставшему коню немного отстать.

Пока она оглядывалась, к ней подъехал другой всадник. К ее удивлению, им оказался Клив, подстроившийся под шаг ее кобылки.

– Я вижу, твои верные псы уже больше не охраняют тебя, – презрительно сказал он.

Уинн вздернула подбородок и уставилась куда-то между ушей лошади, храня молчание. Она разрывалась между желанием признаться, что Дрюс и Баррис поступили так по собственной воле, и боязнью показаться жалкой ябедой, раз сваливает всю вину на них, и тем самым выдать, кто она есть в действительности: дура, изнывающая от любви. Да, в этом мире справедливости не существует, особенно для женщин.

– Наверное, они решили, что ты будешь в безопасности, как только мы окажемся под кровом сэра Уильяма, – грубо продолжил он. – Так вот, они ошиблись.

Она повернулась и с тревогой посмотрела на него. Но была ли это тревога, заставившая быстрее забиться ее сердце? Была ли это тревога или, возможно, радостное предвкушение?

Тут Клив улыбнулся коварной улыбкой, сулившей ей опасность, и она почувствовала ее воздействие до самых кончиков пальцев.

– Что ты имеешь в виду? – выпалила она.

– Что я имею в виду? – Он приподнял бровь, мрачно усмехаясь. Но ей отчего-то показалось, что эта насмешка направлена скорее на него самого. – Я имею в виду, что я хочу тебя, Уинн аб Гриффидд. Одной ночи мне мало. И тебе тоже.

Его лошадь так близко подъехала, что их колени соприкоснулись. Он перегнулся к ней, чтобы взять ее за руку, и тихо произнес то, что предназначалось только для ее ушей:

– Убеги от своих сторожевых псов. Приходи ко мне, чтобы мы могли… – Он замолчал, уставившись на ее рот, когда она нервно облизнула нижнюю губу. – Чтобы мы могли продолжить.

Уинн показалось, что ее сердце сейчас вырвется из груди, так сильно оно билось под его говорящим взглядом. Она проглотила ком в горле и посмотрела в его горящие глаза, не думая о лукавстве или скромности.

– Приходи ко мне сегодня ночью, – мягко приказал он. – Найди способ.

– А как же… как же Аделина? – Уинн почти со страхом прошептала имя англичанки, хотя знала, что ей следовало бы холодно отвергнуть его предложение.

Когда он нахмурился и не ответил, она оторвала от него взгляд и уставилась на замок, к которому они приближались. Порывистый ветер рвал на ней капюшон, и тот упал ей на плечи. Волосы тут же облепили ей лицо, но Уинн даже обрадовалась: можно было не видеть то, что его притягивает. Замка с его хозяином. Английскую невесту, которая достанется ему в награду.

Она услышала, а не увидела, как из узких замковых ворот вылетели вооруженные рыцари. К тому времени, как она спрятала волосы под плащ, закрутив их в толстый узел, и натянула на голову капюшон, прибывших путешественников окружила шумная толпа англичан.

– Ну что? Удача, сэр Клив?

– Кажется, удача не одна, а целых пять, – пошутил кто-то из толпы.

– Да, нам повстречалась удача, – услышала Уинн голос Клива.

– Кто из маленьких бастардов приходится родней сэру Уильяму? Или они все? – спросил дородный детина, наклоняясь в седле и выдергивая Риса из рук Деррика.

– Отпусти меня! – завопил Рис, испуганно молотя в воздухе руками и ногами.

– Убери от него лапы! – закричала Уинн, чувствуя, как к ней возвращается былая ненависть к англичанам.

В ту же минуту заверещал Мэдок:

– Оставь брата в покое! Отпусти его, дубина!

Клив врезался на своем коне в это внезапное столпотворение и ловким движением выхватил маленького Риса из рук ухмыляющегося рыцаря.

– Ты завладел тем, кто однажды, вполне возможно, будет повелевать и тобой, и твоей семьей. – Клив предостерегающе посмотрел на воина. – Держи руки при себе. Это касается всех. Дети устали и, скорее всего, испугаются, оказавшись в чужих руках.

– А как насчет девушки?

Уинн гневно оглянулась и увидела рядом со своей кобылой молодого безбородого рыцаря, бросающего на нее плотоядные взгляды.

Дрюс направил своего коня между ней и рыцарем, и Уинн увидела, что его рука потянулась к мечу.

– Попридержите коней, да и свои языки заодно! – бушевал Клив, привлекая всеобщее внимание. – Дайте нам проехать и поприветствовать лорда Уильяма. Тогда и получите ответы на все вопросы. А то пока вы только служите подтверждением для этих людей из Уэльса, что все англичане безмозглы и жестоки. Ведь я надеялся доказать им, что они ошибаются.

Ему ни за что не доказать ей, что она ошибается, сердито думала Уинн, когда они наконец снова тронулись в путь. Английские рыцари ехали позади настороженных путников, но, когда они пересекали тяжелый мост, обшитый досками, Уинн поняла, что ее испытания только начинаются. Тихий глухой стук лошадиных копыт прозвучал для нее как зловещий звон колокола, предупреждающий об опасности. Да, наступали печальные времена.

Во внутреннем дворе их ждала толпа замковой челяди. Господи, сколько же слуг было у этого лорда Уильяма! Замок у него, конечно, огромный, и поля простираются насколько хватает глаз. Но содержать такую ораву слуг!

Клив провел их сквозь гудящую толпу к лестнице, ведущей к высоким деревянным дверям. На пороге стоял грузный человек. Если судить по одежде, это и был лорд Уильям, решила Уинн. За ним теснились четыре женщины и трое мужчин. Из всех них улыбался один лорд Уильям. Остальные рассматривали грязных путников с любопытством, сомнением и даже подозрением.