времени Борис мог уже удрать или – наоборот – вернуться в свое логово. В вольер, который стал ему домом. Даже я не могу быть уверена, как бы он поступил, а ведь это животное, с которым я работала. Что уж говорить про того человека…

– Заповедник работает уже около пяти лет, – сказал Вилли. – И раньше от вас не было никаких сообщений о том, что кто-то пытался выпустить животное.

– Конечно, потому что такого и не случалось. Я не говорю, что это совпадение; просто кому-то понадобилось выпустить зверя из клетки и посеять здесь смуту и хаос.

Вилли кивнул, уверенный, что они понимают друг друга правильно.

– Я собираюсь скоординировать розыск с парковой службой. Я не буду указывать тебе как шериф, что делать, Лил, но я говорю тебе как друг: не вздумай оставаться здесь одна. Даже на час.

– Она не останется одна, – вставил слово Куп.

– Я не спорю. Я не собираюсь рисковать жизнью, ни своей, ни чьей-то еще. Этого не будет, пока того человека не найдут и не посадят. Я сегодня же свяжусь с охранной компанией и установлю себе самую лучшую сигнализацию. Вилли, до дома моих родителей отсюда меньше мили[27]. Поверь мне, когда я говорю, что не буду рисковать, это означает, что такое никогда не повторится.

– Я верю тебе. Но ты сама гораздо ближе к своим вольерам, а я к тебе неравнодушен. Я был болезненно влюблен в нее, когда мне было шестнадцать лет, – сказал он Купу. – Если ты сболтнешь об этом моей жене, я скажу, что ты грязный лжец.

Йохансен встал из-за стола.

– Я обошел все вокруг и внимательно осмотрелся. Все ваши вольеры надежны. Я не собираюсь ходатайствовать о закрытии заповедника. Хотя мог бы, – сказал он, услышав, как возмущенно охнула Лил. – Ты стала бы оспаривать это решение, и мы бы оказались по разные стороны баррикад. Поэтому я хочу, чтобы ты заказала новую охранную систему и держала меня в курсе дела. Я неравнодушен к тебе, Лил, но мне нужно защищать и других людей.

– Я понимаю. Мы не нарушили ни одного постановления, не пренебрегли ни одной мерой безопасности с тех пор, как привезли сюда первую кошку.

– Я знаю, дорогая. Знаю. И я сам привожу сюда своих детей два-три раза в год. Я хочу и дальше приводить их сюда. – Он протянул руку, чтобы погладить ее по голове – жестом одновременно непринужденным и ласковым. – Мне пора. Но я хочу, чтобы с этого момента первым, кого ты наберешь в случае экстренной ситуации, был я.

Какое-то время Лилиан сидела и размышляла молча.

– Полагаю, теперь выскажешься и ты, – сказала она, когда они с Купером наконец оказались наедине.

– Тебе следовало остаться внутри и дождаться помощи. Два человека с транквилизатором лучше, чем один. Но ты, конечно, скажешь, что на это не было времени.

– Не было. Сколько ты знаешь о тиграх в целом и о сибирских в частности?

– Они большие, полосатые и, надо полагать, родом из Сибири.

– Вообще-то правильное название подвида – амурский. Сибирский – скорее народное название, и оно вводит в заблуждение, ведь ареал их обитания – не Сибирь, а Дальний Восток России.

– Теперь прояснилось.

– Послушай меня. Это свирепый территориальный вид. Он преследует и устраивает засады и может развивать скорость до тридцати пяти миль[28] в час, а может и до сорока.

Она сделала вдох, пытаясь успокоиться, так как от подобных мыслей ее бросало в дрожь.

– Даже старик вроде Бориса может при желании проделать этот фокус. Он сильный: способен тащить добычу в сто фунтов[29] весом и при этом перемахнуть через шестифутовый[30] забор. Человек не является основным объектом его охоты, но, согласно общепринятым данным, именно тигры убили наибольшее число людей.

– Пока что мои худшие опасения лишь подтверждаются.

– Погоди! Послушай. – Она явно нервничала. – Большинство людоедов – пожилые, как Борис, и они нападают на людей, если сомневаются в своей способности завалить более крупную добычу. Как и большинство кошек, он держится в одиночку, скрытен, и если бы его интересовало человеческое мясо, он бы охотился в малонаселенных районах. Его размеры и сила означают, что он может мгновенно убить мелкую добычу.

Отчаявшись объяснить так, чтобы Купер понял, она сжала его руку в своей.

– Если бы я выжидала, этот тигр мог бы быть уже за много миль отсюда. Он забрел бы на задний двор моих родителей. На пастбище твоих родных. Или туда, где дети Сильверсонов садятся в школьный автобус. А я тем временем сидела бы в теплом укрытии и ждала помощи.

– Тебе не пришлось бы ждать, если бы ты не осталась одна.

– Ты хочешь, чтобы я признала, что недооценила этого ублюдка? Да. – В ее взгляде читалось страстное раскаяние. – Я ошиблась. Ужасно ошиблась, и эта ошибка могла стоить кому-то жизни. Я никогда не ожидала ничего подобного, да даже не предполагала. Черт возьми, Куп, ты серьезно? Ты прекрасно знаешь, что я принимала меры предосторожности, потому что я рассказывала тебе о системах безопасности, которые собираюсь внедрить.

– Ага. А когда ты убедилась, что Фарли переночует здесь, то дала мне понять, что не нуждаешься в моем присутствии.

Голова Лил начала раскалываться; она потупилась.

– Фарли как раз мог остаться, поскольку они уезжали отсюда сегодня утром. Вот и все.

– Чушь. Ради всего святого, Лил, неужели ты думаешь, что я поставлю желание затащить тебя в постель выше желания обеспечить твою безопасность?

– Нет. Конечно нет. – Она снова посмотрела на него. – Я так не думаю. Куп, я же позвонила тебе первому. До того, как позвонила Вилли.

– Потому что я живу ближе. Это удобнее, а еще ты не хотела пугать родителей. – В голосе Купера зазвучал гнев, и Лил не могла его за это винить.

– В этом есть резон. Но прежде всего я позвонила тебе как другу, на которого могу положиться. Я не сомневалась ни секунды, что могу рассчитывать на твою помощь.

– Можешь. И чтобы ты еще больше была уверена в этом – с этой минуты никакого секса.

– Прости?

– Просишь прощения? – Гнев в его голосе сменился удивлением.

– Да. То есть нет. То есть я не понимаю, что ты имеешь в виду.

– Все просто. Я больше не стану пытаться затащить тебя в постель. Я не буду прикасаться к тебе. И даже не заикнусь об этом. Но я буду здесь от заката до рассвета, каждый день. Если я не смогу, здесь будет дежурить кто-то другой. Ладно, мне пора, – сказал он, поднимаясь. – И лучше расскажи все родителям, пока это не сделал кто-то другой.

15

Он мог бы расправиться с ней так же легко, как с тем лосенком; стоит разок хорошенько прицелиться – и она уже лежит на земле. Тогда тигр переключился бы на нее. Можно было ее не убивать – достаточно прострелить ногу. Интересно, кого предпочел бы тигр в качестве основного блюда – лосенка или женщину?

Он поставил бы много денег, чтобы такое увидеть. Наверняка то еще зрелище.

Но это спутало бы его планы. К тому же наблюдать за ней было так интересно и увлекательно. Признаться, она удивила его – даже несмотря на то, что он уже знал о ней многое. Он не ожидал, что она будет действовать так быстро и решительно, что так искусно пройдет по следу дикой кошки.

Ее жизнь