— Да, ты прав, — согласился он. — Мы отправимся в путь завтра, за час до рассвета.

Но ему хотелось непременно разорвать кого-нибудь на кусочки прямо сейчас. Эмир огляделся. Вокруг стояли ценные слуги, пристально глядя на него в слегка колеблющемся свете ламп. Разрывать их на кусочки было бы, пожалуй, излишним расточительством. Новых-то пока еще обучишь как следует! Но тут взгляд эмира упал на голубя.

— Унесите эту птицу долой с наших глаз и сверните ей шею! — повелел эмир. Затем развернулся и ушел во дворец.

Чудный осенний вечер был безнадежно испорчен.

Слуга послушно понес голубя прочь из сада. Нельзя же сворачивать шеи в личных покоях эмиpa! У голубя хватило ума не подавать виду, что он все понял. Ведь это был один из разумных голубей волшебника Дерка, и большую часть его легкого округлого тельца занимали мозги. Он по-прежнему доверчиво сидел в ладонях человека, пока тот не вышел во двор конюшни. Тут слуга перехватил голубя, собираясь свернуть ему шею. Но как только человек разжал ладони, голубь взмахнул крыльями, ударил клювом и взмыл в небеса, благополучно примостившись на верхушке ближайшего минарета. Слуга философски проводил птицу взглядом. Может, он вспомнил о том, что этот голубь принадлежит знаменитому волшебнику. Может, чувствовал, что эмир был несправедлив. Но, как бы то ни было, он не попытался поймать птицу. Так что голубь спокойно переночевал на минарете, а когда небо на востоке начало светлеть и во дворе засуетились люди, бегающие и выкрикивающие приказы, звенящие оружием, выводящие и навьючивающие верблюдов, он вспорхнул и стрелой полетел на запад, в Деркхольм.

Главный ректор Кверида, крохотная сморщенная старушка, такая древняя, что ее кожа казалась зеленой, была вполне довольна жизнью — до тех пор, пока не подняла голову и не увидела, что к ней летит волшебник Дерк верхом на Денди. Она нашла себе одинокую хижину на краю Пустошей, посреди пологих холмов. Кверида всю жизнь мечтала о такой хижине. Она поселилась там одна, если не считать трех огромных полосатых кошек, и с утра до вечера трудилась над тем, чтобы снова превратить Пустоши в нормальные плодородные земли. Работа была на редкость благодарная. Кверида осушала лужи и озера отвратительной слизи, собирала бродячие плотоядные деревья в уютные рощицы и заставляла их сменить диету и превращала жутких чудищ-мутантов в то, чем они должны были быть изначально. Забавно было смотреть, как кошмарные твари с крокодильими зубами и кожистыми крыльями внезапно обнаруживали, что на самом деле они обычные кролики. Выражение их мордочек было просто непередаваемым!

Разумеется, в результате всей этой деятельности высвобождалась масса неблагоприятной магической силы. Кверида потратила несколько приятных недель на то, чтобы установить на чердаке хижины заклятия, которые перехватывали эту магическую силу, нейтрализовывали ее и снова выпускали в мир. Часть этой магии Кверида даже делала доброй, и каждый раз, как она выпускала очередную порцию такой магии, мир немного менялся к лучшему, постепенно становясь таким, каким он мог бы быть, если бы не мистер Чесни с его турами. Кверида обожала подобную магию: тонкую, требующую больших познаний, но при этом практичную. К тому же это утверждало ее во мнении, что она по-прежнему могущественнейшая волшебница в мире. Конечно, Кит с Блейдом не менее могущественны, но все-таки они еще слишком молоды, чтобы влиять на саму землю, где они обитают!

К нынешнему времени почти треть бывших Пустошей снова превратилась в леса, луга и чистые реки. Кверида как раз собиралась взяться за горы, что возвышались посреди Пустошей. Там водились страшно запутанные злые чары и кошмарные существа — короче, уйма любопытного. Эльда потревожила кое-кого из них. Квериде это очень не понравилось. И она спешно приняла меры, чтобы Эльду отправили туда, где она не сможет причинить вреда. Ну а пока, перед тем как всерьез взяться за горы, Кверида позволяла себе роскошь проводить вечера в своем саду. Она как раз подыскивала подходящее местечко для клумбы, на будущую весну, как вдруг ее кошки, валявшиеся на травке неподалеку, встопорщились и зашипели. Кверида подняла голову и увидела в лучах заката снижающегося Дерка.

Это было великолепное зрелище. Крылья Денди, озаренные заходящим солнцем, сверкали алым, окаймленные золотистым сиянием. Однако Кверида посмотрела на них исподлобья и сердито распрямилась.

— Опять неприятности! — сказала она.

Старая волшебница не любила Дерка, и он платил ей взаимностью. Кошки как одна поднялись и замяукали.

— Покормлю, покормлю, только сперва дайте этого спроважу! — проворчала Кверида.

Денди опустился на землю, пробежал немного и остановился рядом с ней. «Всю лужайку истоптал!» — подумала Кверида.

— Ну? — спросила она у Дерка.

— Я ненадолго. У меня дела, — сказал Дерк.

Для них обоих это было важно. У Дерка полегчало на душе, когда он это сказал, да и Кверида сразу как-то повеселела. Волшебник в двух словах рассказал про скоропалительный брак Лидды и про то, что Маре неймется поскорее отплыть и проверить, все ли у Лидды в порядке.

— Эта мне молодежь, вечно они не видят дальше собственного носа! — сказала Кверида. — Как поживает моя подружка Калетта?

— Зла на весь свет, — сказал Дерк. — К ней там приставали какие-то хулиганы-грифоны из знатных семейств, и она говорит, что ужасно рада была вернуться. Но я вообще-то прилетел из-за университета.

И он поведал ей о раненых голубях и о том, что они рассказывали.

— Так что я надеялся, что ты найдешь время перенестись туда и посмотреть, что происходит.

Кверида была возмущена. Она как чувствовала, что Дерк устроит ей нечто подобное! Он всегда так делал. Она именно оттого его не любила, что он умел каким-то образом пробуждать ее почти несуществующую совесть.

— До завтра я никуда не поеду! — твердо заявила она.

— А может, перенесешься прямо сейчас — хоть ненадолго? — взмолился Дерк.

Пришлось спешно подыскивать причины, почему прямо сейчас она этого сделать не может. А изложив их, Кверида и сама в них поверила.

— Нет, — сказала она. — Мне сперва нужно все тщательно обдумать. Все годы, что я была в университете — и когда ты сам там учился, и даже в разгар деятельности мистера Чесни, — ничего подобного там случиться попросту не могло. Окутывающая университет магия, которая действует как оберег, этого бы не допустила. Когда я оставляла университет на молодых волшебников, я рассчитывала, что они будут поддерживать обереги в обычном состоянии. Но они, очевидно, пренебрегли своими обязанностями. Мне сперва нужно придумать, как разобраться с этим, а не нестись туда очертя голову.

— Ну, а завтра-то ты прямо с утра туда перенесешься? — с надеждой спросил Дерк.

— Нет! — ответила Кверида. — Я отправлюсь туда на своем пони, как и приехала.

Она взглянула на Дерка, поняла, что он, очевидно, тревожится из-за Эльды, и пояснила: