Выше мы пытались показать, каким образом те или иные особенности характера М. сказываются на его творчестве. При этом не надо забывать, что хотя творчество М. и берет начало, подобно всем остальным проявлениям его личности, в этих разобранных нами свойствах ее, однако представляет собой самостоятельный процесс художественной переработки того материала, который заключается в психической жизни М., – процесс создания художественных ценностей.

При всей внешней хаотичности, беспорядочности и бессистемности его жизни и работы в глубине его существа идет постоянная, безостановочная и напряженная творческая работа. Для М. характерно то, что он творит везде, в любых условиях, и мы повсюду видим проблески этой идущей в глубине его работы.

В силу этого при внешней разбросанности для М. характерна большая самоуглубленность, уход внутрь себя, поглощенность своей творческой деятельностью. В этом отношении очень демонстративны его фотографические снимки, на которых его лицо всегда имеет сосредоточенное, нахмуренное, пристальное, самоуглубленное выражение. Интересно, что на фотокарточке, на которой М. заснят в возрасте трех с половиной – четырех лет, он также имеет это характерное для него выражение лица.

Маяковский представляет собой большого художника, и в этом его главная ценность для общества. С этой точки зрения, в первую очередь необходимо отметить богатство содержания, глубину и интенсивность его психической деятельности в целом. М. обладает необычайно развитым творческим воображением и колоссальной памятью, весь процесс его творчества протекает на память. М. обычно записывает уже готовое произведение, если не считать отрывочных набросков, которые он делает на ходу. В то же время для процесса его творчества характерны тщательная отделка и отшлифовка своих произведений, требующие от него напряженной и кропотливой работы. Он необычайно работоспособен. Фактически он, как уже указано выше, постоянно поглощен процессом своей творческой деятельности.

При субъективности подхода к окружающему в быту и зависимости его от настроения, М. отличается необычайной наблюдательностью и способностью подметить малейшие подробности в интересующем его объекте. Необходимо отметить далее чрезвычайно развитую в М. способность схватывать существо данной ситуации, когда дело идет о его художественном творчестве, а также подмечать в ней такие стороны, которые остаются скрытыми для остальных, что находит свое выражение в парадоксальности всего склада его мышления. В этом отношении можно сказать, что М. видит лучше, замечает больше и воспринимает глубже обычного рядового человека. Происходящий творческий процесс переработки всех получаемых им извне впечатлений в художественные ценности отличается необычайной интенсивностью и быстротой, почти молниеносностью (интуитивно). Показательно в этом отношении остроумие М., отличавшееся своей молниеносностью и меткостью.

Наконец, необходимо отметить еще специальную сторону психической деятельности М., имеющую выдающееся значение для своеобразия его творчества. Это – необычайная ритмическая одаренность М. при полном отсутствии всякой музыкальности. (М. был лишен совершенно музыкального слуха и сильно фальшивил, когда пытался петь.) Ритмичность, такт, скандирование составляют одну из наиболее характерных черт его поэзии (по-видимому, М. главным образом, воспринимал шумы, стуки).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Со стороны соматики. Атлетическое телосложение по Кречмеру[322].

Со стороны психики. Шизоидность (резкость, разорванность течения психических процессов, неумение устанавливать внутренний контакт с людьми).

Эпилептоидность (перераздражимость, импульсивность, экспозивность). Как признак эпилептоидности можно рассматривать также леворукость.

Тревожно-мнительная конституция, отмечающаяся также и в наследственности (сестры, отец, тетка по линии отца).

Тов. Бромберг узнал о Маяковском в Сибири, проживая в Новосибирске. После ухода Колчака была получена первая литература из Москвы, и среди нее «Все сочиненное» Маяковского.[324] Тов. Бромберг вначале отнесся критически к произведениям Маяковского. «Война и мир», например, показалось ему сначала бессмыслицей, набором слов. Всячески издеваясь над автором, показывал и читал он стихотворение друзьям и знакомым. Читать приходилось довольно часто. Тов. Бромберг как-то незаметно вник в сущность поэзии Маяковского и понял его и, конечно, изменил свое отношение к его творчеству. Но его выступления в защиту поэта не имели никакого успеха, быть может потому, что сам он недавно всячески третировал его произведения.

В 1923 г. тов. Бромберг приехал в Москву, продолжал интересоваться литературой, имел знакомства в литературном мире. С Маяковским он не стремился познакомиться, зная о его грубости и других отрицательных качествах. Первая встреча с Маяковским произошла в квартире тов. Брика. Тов. Бромберг сидел в комнате, через которую пришлось пройти Маяковскому, который был в ванной. Маяковский был полуодет и ужасно конфузился. Комната была маленькая, ему пришлось пробежать мимо тов. Бромберга всего несколько шагов, и он проделал это, не переставая извиняться. Этот случай поразил тов. Бромберга. Такая деликатность при такой грубости, думал он. А теперь тов. Бромберг согласен с Пастернаком, который где-то писал, что Маяковский был груб вследствие застенчивости.[325]

Тов. Бромберг, работая в то время экскурсоводом, зашел в 1930 г. в Клуб писателей, чтобы ознакомиться с устраиваемой в клубе выставкой Маяковского. В то время как он рылся в материалах, пришел Маяковский. Ему не понравилось, что кто-то незнакомый роется в экспонатах. Но стоило тов. Бромбергу объяснить цель своего прихода, как Маяковский изменился и повел ласковую беседу. Он просил тов. Бромберга помочь ему в устройстве выставки и расспрашивал, что делается на выставке Горького (тов. Бромберг работал в музее Горького). Узнав, что на выставке много фотографий, Маяковский сказал, что он свою выставку устроит по-другому, и иронизировал над устроителями горьковской выставки, что, мол, у них на фото изображен песок, на котором лежит мальва.

Работа по организации выставки продолжалась недели две. Маяковский бывал ежедневно. Он горячился из-за каждой мелочи и с большим напором добивался ее устранения. Требовал, например, чтобы убрали тумбу, которая как будто никому не мешала. Тумбу не убирали по распоряжению коменданта. Маяковский своим громовым голосом расточал далеко не лестные эпитеты по адресу коменданта. Называл его вслух ж…й, несмотря на присутствие женщин. Его гневной речи, казалось, не будет конца. Но тов. Бромберг, успев приглядеться к Маяковскому, знал, что Маяковский давно уж думает о чем-то другом. Продолжает громить коменданта по инерции. Все эти мелочи, так возмущавшие Маяковского, в скором времени оказывались делом важным, стоящим внимания. Видно было, что у Маяковского в голове проработан весь план выставки и предусмотрена каждая мелочь.