– Слышали, на ваших границах возникли проблемы.

Командир наклоняет голову:

– Всего лишь досадная неприятность. Но король не терпит посягательств на свои владения.

– Разумеется. Истинный лидер этого не потерпит.

Я чуть не проглатываю язык от откровенной лести капитана Фейна.

– Как Пустошь и порт Брейквотер? Полагаю, пиратство достойно окупается.

Капитан ухмыляется:

– Не смею жаловаться.

– Осенью вы обычно не уходите так далеко на север.

Это не вопрос, но даже я слышу, что он требует ответа.

Капитан Фейн быстро переглядывается с Квотером, а потом отвечает:

– Мы получили наводку. Она привела нас сюда, и, к счастью, наши труды окупились. Уже весьма скоро мы вернемся в доки.

Руки, по-прежнему сжимающие ленты, безвольно опускаются.

Мы получили наводку.

Наводку? Сюда его привела наводка? Нахмурившись, смотрю на капитана, словно тем самым смогу выманить из него ответы.

– Интересно, – отвечает командир Рип. Он шевелит руками, и алый свет падает на эти его шипы, что привлекает внимание капитана. – И эта наводка имеет какое-нибудь отношение к двенадцати посланным вами пару часов назад ястребам?

Капитан Фейн замирает:

– А вы откуда знаете?

Не ответив, командир поднимает кулак. Разжимает его, и на палубу падает кусок завернутого пергамента… а стоящие за ним солдаты тоже разжимают кулаки и кидают еще одиннадцать.

На лице капитана появляется возмущение. Он ловит ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег.

– Что… как вы…

Командир подбрасывает в воздух мешочек, и Квотер едва успевает его поймать.

– Компенсация. За ястребов.

Застигнутые врасплох, Квотер и капитан Фейн смотрят на командира.

– Вы перехватили все мои послания? – спрашивает капитан хриплым от ярости голосом.

Командир кивает:

– Все.

Капитан Фейн сжимает челюсти и скрежещет деревянными зубами.

– Не хотите рассказать зачем? Это акт вражды, командир. Мои люди и за меньшее убивали.

Ни командир, ни стоящие за его спиной солдаты никак не реагируют на эту угрозу. Наоборот, Красные бандиты кажутся не на шутку встревоженными, переглядываются, словно опасаясь битвы между ними и солдатами Четвертого королевства.

– Нет нужды проливать кровь, – ровным, невозмутимым голосом отвечает командир. – На самом деле я вам помогу.

– И каким это образом? – рявкает капитан.

Командир Рип делает шаг вперед. Всего один шаг, такое ничтожное действие, и все же от этого грозного наступления капитан сжимает рукоятку ножа – того самого, который вонзил в сердце Сэйла.

– Вы слишком поторопились писать потенциальным покупателям, бахвалясь краденой добычей. Но я предложу сделку поинтереснее, Фейн, и облегчу вам задачу. – Его голос звучит не громче прежнего, но по какой-то причине я вздрагиваю от этого тона и беспокойно кусаю нижнюю губу.

– У вас вся процессия Мидаса. Я их куплю.

Капитан Фейн в изумлении на него смотрит.

– Вы? Зачем?

Хотя на командире шлем, я откуда-то знаю, что он улыбается.

– Это дело между Мидасом и Ревингером.

Мой желудок скручивается спиралью, словно хочет выскочить наружу и зарыться в землю. Слышу, как с ужасом охает одна наложница.

Одно дело, когда тебя похищают гнусные пираты. И совсем другое, когда покупает командир короля Рота. Этот мужчина прославился своим бездушием на поле битвы, а его армия сама по себе является безудержной силой, которую еще никто не сумел победить.

И теперь он хочет нас.

Это дело между Мидасом и Ревингером.

С таким туманным пояснением у меня нет ни единого сомнения, почему командир Рип явился сюда, в Пустошь, зачем он заключает эту сделку. Король Ревингер отправил войска, чтобы вступить в борьбу с Мидасом. А мы просто попали ему на руку.

Капитан Фейн обменивается задумчивым и напряженным взглядом с Квотером. Повернувшись, он убирает руку с рукоятки ножа.

– Уверен, вы прочитали все мои письма, – начинает с раздражением он, – у меня царские шлюхи Мидаса и несколько выживших солдат. Я собирался привезти их к берегу, поделить и продать.

Наконец командир отводит взгляд от капитана. Он поворачивает голову, и, клянусь, я чувствую, как его взгляд останавливается прямо на мне. От этого взора дыхание замирает, как прилипшая к соку муха. Я в западне, не могу пошевелиться, не могу сбежать. Кровь в висках стучит сильнее.

Но потом он просто продолжает рассматривать нас, поворачивает голову, незаинтересованно скользя этими скрытыми глазами по группе наложниц. Мой дрожащий вздох наконец-то слетает с губ, как муха, вырвавшаяся из цепкой ловушки.

– Повторю еще раз: я сэкономлю вам время, – опять повернувшись к капитану, говорит командир Рип. – Куплю всех. И лошадей, хотя можете оставить себе безвкусные золотые доспехи. Они им не понадобятся.

Капитан Фейн прищуривается, словно пытается прикинуть, сколько у командира информации.

– Кругленькой выйдет сумма. Я предвкушаю множество предложений.

– Уверен, мы сможем прийти к согласию, – с наглой уверенностью заявляет командир.

Капитан Фейн переминается с ноги на ногу.

– Мои люди надеялись хотя бы пару недель насладиться добычей перед тем, как я их продам.

Эта спираль в животе начинает крутиться и сжиматься. Капитану Фейну не стыдно жаловаться, что он и его люди не смогут порезвиться с наложницами, если он тут же нас продаст. От этой унизительной мысли в горле так жжет, что я хочу выдохнуть это пламя и сжечь капитана дотла.

– Как я уже сказал, думаю, мы сможем прийти к соглашению, Фейн.

Наступает тишина. Единственное, что издает шум и шелестит, – это ветер. Остальные наблюдают: наложницы, пираты, солдаты. Все присутствующие смотрят на командира и капитана и ждут, что произойдет.

Вокруг нас по-прежнему все та же, что и всегда, мрачная, темная ночь. Интересно, она когда-нибудь отступит или я навеки увязла в этом бесцветном сумраке, обречена переживать одно несчастье за другим?

Наконец капитан Фейн кивает:

– Тогда ладно. Думаю, вы не против ужина? Я всегда говорю, что сделки лучше заключать за вином и едой.

Командир наклоняет голову и поднимает руку:

– Тогда ведите, капитан, и поведайте обо всем, что случилось сегодня ночью. Уверен, нам есть что обсудить.

Капитан Фейн ухмыляется: