Шея выгнулась назад. Руки скрутило в нескольких местах. Ступни и колени вывернулись в обратную сторону. Позвоночник прогибался то вперед, то назад, то вбок.

На лице… растекалась кровавая улыбка.

Глаза-белки блаженно наблюдали за нами.

Пальцы… каждая фаланга ломалась и трещала.

И смех…

Она смеялась…

И кровь брызгала в разные стороны из ее рта.

– Вам не убежать…

Голоса говорят, и их уже слышат все, а не только я.

– Вы – блюда на нашем славном пиршестве…

Мир безвозвратно изменился. И ничто не сможет сделать его прежним.

– Пиршестве… по случаю рождения Дитя…

Все смотрят на меня, а я… держусь за свой живот…

– О чем они говорят? – Денис не понимает. – Серафима…

И я… я тоже не понимаю!

– Вы такие вкусные!

Дайна смеется.

Ее тело скручивается в неестественный комок из плоти и костей.

Она уже потеряла все человеческие формы.

– Мы празднуем… День рождения…

И Дайна, чье тело свернулось в уродливый комок, подобный тем мерзким младенцам, что плавают в банках формалина, камнем упала вниз.

И наступила тишина.

Перед нами лежало кровавое месиво с торчащими сквозь кожу костями.

– Дайна…

Послышался слабый голос Андриана.

– Что они сделали… с моей девочкой…

И дикий вопль.

Крик, разнесшийся далеко-далеко по всему лабиринту.

– Я вас уничтожу! Я вас всех прикончу! Сраные ублюдки! Вашу мать! Я убью вас! Я найду вас! Я уничтожу…

Денис подбежал к Андриану и крепко обнял его в попытке успокоить. Он с силой прижимал Андриана к себе, не давая ему даже смотреть на останки Дайны.

Голоса с нами больше не разговаривали.

Зато раздался треск битого стекла…

– Мертвецы… – испугалась Ева, – они опять идут за нами…

– Надо бежать! Быстро! – скомандовал Денис. – Давай, Андриан, вставай! Сейчас же! Нам нужно немедленно уходить отсюда! Мертвецы уже рядом… идем! Скорее же! Скорее!

Денис тащил Андриана за руки, помогая тому подняться на ноги. У нас не было иного выхода. Мы должны оставить ее труп здесь… сейчас нужно спасаться.

Стекло бьется чаще… они уже идут… они уже рядом!

– Бежим! Быстрее! – кричит Клим.

Андриан с большой болью оставляет Дайну и отправляется с нами. Мы снова в бегах. Снова спасаем свои жизни. Снова бежим по бесконечному лабиринту от мертвецов.

– Скорее! Скорее!

Денис руководил нами.

Он выбирал маршрут и повороты.

Времени на размышления у нас совсем не оставалось.

За нашими спинами билось стекло… снова и снова!

Я слышу их стоны… их вопли… они бегут за нами…

– Сюда! Сюда!

Эта погоня никогда не закончится.

Мы в ловушке, как подопытные крысы в лабиринте.

– Не отставайте! Сюда! Скорее!

Сколько это может продолжаться?

Сколько еще будет длиться борьба за наши жизни?

Пиршество…

Дитя…

День рождения…

Черт! Черт! Черт!

– Давайте быстрее! Все за мной! Сюда!

Еще один поворот. Еще один перекресток.

Звон стекла становится тише.

Стоны исчезают.

Мы уже далеко… мы оторвались…

Здесь уже безопасно, чтобы…

– Аргх!

Я останавливаюсь и хватаюсь за живот – боль невыносимая.

– Серафима! Что с тобой?

Денис останавливает бег и идет ко мне. Я сгибаюсь и держусь за колени, тяжело дыша. Он кладет свою руку мне на плечо и наклоняется ниже, чтобы увидеть мои глаза.

– Ты как? Серафима, ты можешь идти?

– Да, наверное… могу… только подождите немного…

Всем нужно перевести дух. Мы не можем бежать целую вечность. Но только бег может спасти нас.

Хотя бы дать нам шанс на это спасение.

– Как вы, ребята?

Я смотрю на каждого: Леся и Клим обнимают друг друга, справляясь с одышкой. Андриан прижимается спиной к стеклянной колонне и держится за грудь.

Ева сглатывает комок, и ее глаза… мерцают алым…

– Ева…

Ее глаза тут же возвращают прежний цвет и широко раскрываются. Ева хватается за горло, жадно глотая воздух.

Ее ноги… отрываются от пола.

– Нет! – вырывается из Дениса. – Только не это! Ева!

Ева…

Нет…

– Она будет следующая… – голос раздается из пустоты.

Их нельзя остановить. Они получат то, что хотят. Они убьют всех нас тогда, каким им это будет угодно.

И мы ничего… не можем сделать…

– Ева!

Ее тело поднимается вверх на десяток метров. Она отчаянно размахивает руками в попытках глотнуть воздух. Незримая рука душит ее.

Ее глаза… останавливаются на мне…

– Ева…

А потом…

Потом ее шея резко наклоняется в бок, слышится хруст, ее руки ослабевают, падают вниз, и Ева закрывает глаза.

– Ева!

Я падаю на колени.

Все тело сжимает невыносимая боль!

А Ева… она улетает прочь во тьму, исчезая в глубине черного коридора лабиринта.

– О, нет… Еву забрали! – Леся не сдерживала плач. – Так быстро… сначала Дайна, теперь Ева!.. Что с нами будет?

Я вижу слезы на своих руках. Денис садится рядом со мной и кладет свою руку мне на спину.

– Мы должны идти дальше. Это единственный выход.

Но выхода нет…

Это плен.

Вечный плен.

Я слышу звон битого стекла. Это знак, что нужно уходить, если мы не хотим быть съедены мертвецами.

Но рано или поздно нас съедят другие…

Вот так быстро и просто… к такому никто не был готов…

Нас осталось пятеро.

Они оставили ее умирать.

Они ушли, думая, что она мертва, но она… еще жива.

Ее тело… оно уже никогда не будет прежним.

Красота ушла навсегда.