– Думаю, что скоро мы узнаем имя девушки, с которой был не так давно близок Лоскутов. Пока же я узнала имя одного из дружков Ивана – Олег, а также имя и фамилию второго – Александр Горелов. Кстати, этот Горелов работает вместе с Иваном.

– А Олег?

– По словам Евгении, в компьютерном магазине «Восток».

– Там может работать не один Олег, – заметил Морис.

– Пожалуй, но не думаю, что все Олеги из этого магазина дружат с Иваном Лоскутовым.

– В стриптиз-клубе, кроме Ивана, было трое парней, – напомнил Морис.

– Вероятно, один из них не является его близким другом, или Иван не рассказал о нем Евгении по какой-то другой причине.

– А у девушки есть подружки?

– Есть. Некая Катя.

– А фамилия?

– Не стала спрашивать, чтобы не сильно настораживать ее. Как я поняла, эта Катя, как и сама Евгения, работает официанткой в кафе «Романтика».

– Я, конечно, не сноб, – вздохнул Морис, – но если исходить из того, что Иван встречался с Зосей, то как-то странно, что он поменял культурную девушку на смазливую официантку.

– Ты что, не допускаешь, что официантка тоже может быть культурной? – рассмеялась Мирослава.

– Не то, чтобы, – смутился Морис, – но все-таки не тот уровень.

Мирослава развеселилась еще больше.

– А тот, который он, это он, он тоже человек, невченый, но… зачем же?! Это ж ведь очень и очень!.. Если человек ученый, то ему уже свет переворачивается вверх ногами. Пардон, вверх дыбом.

– Думаете, что я такой невченый, что не смотрел «За двумя зайцами»? – хмыкнул Морис.

– Кто вас, европейцев, знает, – сладко промурлыкала Мирослава и стрельнула своими серо-зелеными глазами, которые в те моменты, когда она озорничала, наполнялись почти изумрудной яркостью.

– Куда теперь? – спросил Морис.

– Куда хочешь.

– То есть, в ожидании сообщения от Евгении, мы будем отдыхать?

– Точно.

– Тогда я отвезу вас на набережную. Здесь она, конечно, не 4,5 км, как в столице губернии, но тоже не маленькая, а мы еще ни разу не прошлись по ней как следует.

– Интересно, у них здесь на набережной в кафе есть ореховое мороженое?

– А вот сейчас мы это и узнаем, – Морис вывел автомобиль со двора и прибавил скорость.

Ореховое мороженое на набережной в наличии имелось. Вот только вместо часовни под старину почти в самом конце набережной, буквально в нескольких метрах от воды, стояла маленькая старенькая деревянная церквушка.

– Интересно, сколько ей лет? – спросила почему-то шепотом Мирослава.

– Не знаю, наверное, много, – так же тихо ответил Морис.

Они сидели на скамейке возле церкви, любовались видами Волги, скользящими по глади моторными лодками и неспешно движущимися баржами. Прошли мимо два прогулочных теплохода, и проскользнуло несколько «Омиков».

– Пойдем, – сказала Мирослава, поднимаясь со скамьи.

– Куда?

– Я вспомнила, что сегодня в Лучанске на Центральной площади ярмарка. Хотелось бы посмотреть, чем на ней торгуют.

На ярмарке они провели не менее двух часов. Купили местный творог, брынзу, ветчину, вяленую воблу и липовый мед.

– Когда мы все это съедим? – спросил Морис, устанавливая сумки в машину.

– А мы поделимся, – отозвалась Мирослава.

– С кем?

– Как с кем? – сделала она вид, что удивилась. – Сегодня как раз дежурит твой портье и мой официант!

– Совсем из головы вылетело! – хлопнул себя по лбу Морис! – Вот только как-то очень забавно, что они стали нашими. Вы не находите? – спросил он.

– Что же поделаешь, – ответила она, – если они в нас влюбились. – При этом лицо ее оставалось абсолютно непроницаемым. – Не отталкивать же хороших людей. – Но тут она не выдержала и рассмеялась. Морис расхохотался следом за ней.

Вернувшись в гостиницу, они разделили все продукты на три части. Первую оставили себе. Вторую Морис отнес портье и потом рассказал Мирославе, что парень буквально прослезился и настоял на том, чтобы он расписался на всех упаковках, где это только было возможно.

Официант не требовал от Мирославы автографов, но было видно, что он растроган и даже где-то счастлив. И взял с нее слово, что сегодня они будут ужинать в кафе «Приюта туриста».

– Ну вот, – сказала Волгина Миндаугасу, – сегодня мы с тобой, кажется, осчастливили всех, кого могли.

– Это уж точно. Пора осчастливить самих себя.

– До ужина я буду читать у себя в номере.

– Можно, я тоже останусь в вашем номере? – спросил Морис.

– И что ты, интересно, собираешься здесь делать? – прищурила глаза Мирослава.

– Сяду вон в то кресло, удобно вытяну ноги и буду читать.

– А чего тебе в своем номере не читается?

– С вами мне уютнее.

– Ладно уж, читай, – сжалилась она.

Ровно в семь они спустились в кафе. Официант, едва увидев их, бросился навстречу.

– Я для вас попридержал самый удобный столик, вот усаживайтесь, – и он убрал табличку занято со стола возле ажурной пальмы.

На этот раз официант даже не стал спрашивать, он просто уставил стол любимыми блюдами Мирославы и Мориса, чьи вкусы он успел изучить.

– Я все правильно угадал? – спросил он, вглядываясь в их лица.

– Вы просто гений! – восхитилась Мирослава. И официант расплылся в широкой улыбке.

И тут кто-то включил телевизор, висящий в углу, почти под самым потолком. Шли местные новости.

И вдруг мирное освещение будничной жизни города было прервано срочным сообщением: «Красная «Лада Приора» на полном ходу наехала на девушку, переходившую дорогу по зебре. Водитель с места происшествия скрылся, потерпевшая в тяжелом состоянии доставлена в городскую больницу».

Мирослава встала и быстро направилась к выходу из кафе. Морис задержался на минуту, чтобы оплатить ужин и поспешил следом за ней. Догнал он ее уже на лестнице. Они молча вошли в ее номер, и Волгина сразу же позвонила главному редактору «Лучанских новостей».

– Илья, здравствуйте, вы смотрели телевизор?

– Да, но нам известно больше. Потерпевшую зовут Евгения Попова. Она работает официанткой.

– В кафе «Романтика», – выдохнула Мирослава.

– Вы знакомы с ней? – быстро спросил Васин.

– Познакомились сегодня утром.

– Вот черт!

– Илья, вы не знаете, полиция еще не установила владельца сбившей ее машины?

– Пока, как они говорят, нет. Но надо бы на них надавить. Сейчас я еду в больницу. Если подъедете туда, возможно, нам что-то удастся узнать про ее самочувствие.