Интересная деталь: Софья Сигизмундовна Дзержинская пережила мужа на 42 года и сына Яна на 8 лет.

Умерла в 85-летнем возрасте в Москве в 1968 году. Похоронена на Новодевичьем кладбище.

Примерно в это же время происходила встреча с военачальниками. Время из памяти стерло многие имена, но сохранило самую колоритную фигуру среди них — маршала Советского Союза Семена Михайловича Буденного. Он запомнился, прежде всего, кавалерийским жестом. Когда в своем выступлении военачальник затронул агрессивные поползновения против Советского Союза военщины США, полководец привстал и рассек воздух рукой со словами: «Мы их ракетно-ядерным ударом рубанем так, что ничего от американцев не останется». Присутствующие в зале после этих слов встали и устроили командарму Первой конной бурную овацию.

Запомнилась встреча, организованная Е.П. Питоврановым с космическим первопроходцем Юрием Алексеевичем Гагариным. С каким нетерпением мы ждали этой встречи. Актовый зал был полон. В первых рядах сидели преподаватели, а дальше — слушатели разных курсов. И вот по красной дорожке в зал входит генерал-лейтенант Евгений Петрович Питовранов рядом с полковником Юрием Алексеевичем Гагариным. За ними потянулась небольшая группа из числа руководителей Школы. Питовранов был в форме, но почему-то в мягких хромовых сапогах. Потом нам пояснили, что любовь к такой обуви у него сохранилась с войны.

Гагарин рассказывал и отвечал на вопросы, снова рассказывал и снова отвечал. В зале стояла звенящая тишина, только был слышан мягкий, но звонкий голос космонавта.

— А Бога вы не встретили на орбите? — под смешок спросил кто-то из молодой поросли будущих чекистов.

— Нет, — улыбнулся лучезарной улыбкой космонавт и добавил. — Когда поднимемся выше, может и увидим!

О начитанности, мудрости и спокойствии Евгения Петровича не только ходили легенды, но автор сам был свидетелем его интересных нравоучений. Как-то он пришел в группу на занятие по подведению итогов — решали по специальной дисциплине в течение некоторого времени оперативную задачу. Он заслушал варианты ответов всех слушателей, отметил несколько, на его взгляд, реальных, жизнеспособных решений словами: «Я бы поступил именно так, но это не говорит, что другие сценарии ответов неверны. Все зависит от обстановки».

Сказал мягко, но убедительно, никого не обидев. Двоечников среди нас не оказалось благодаря тактичности и мудрости оперативного профессионала. Это занятие долго обсуждалось в группе и осталось в памяти на долгие годы.

Жизнь человеческую он называл почему-то «вселенной». А потому не раз утверждал, что в этой «вселенной» все имеет свои разумные пределы и выход за них становится пагубным.

В студенческую пору мы понимали ничтожность своих знаний и узость личного кругозора, поэтому всегда готовы были поймать необычную тонкую мысль, удачный словесный оборот, яркую иронию или проницательный добрый совет. Приходилось запоминать эти почти афористические перлы, а потом перекладывать их на бумагу в кондуит.

В записной книжке тех времен я нашел записи с некоторыми словами-напутствиями или настоящие россыпи мудрости, замеченные в выступлениях главного «школьного» авторитета и отдельных преподавателей на занятиях, собраниях, экзаменах и лекциях. Приведу некоторые из них:

• «Благодаря согласию растут малые государства, а вот из-за раздоров гибнут великие державы».

• «Человек вне общества или Бог, или зверь».

• «Кто-то очень правильно сказал: “Первую половину жизни я работаю на имя, а вторую половину имя работает на меня!”».

• «Успех дает новых друзей».

• «Войну выигрывают не генералы, а школьные учителя».

• «Зависть — самая искренняя форма лести».

• «Смутно пишут о том, что смутно себе представляют».

• «Опыт-учитель, очень дорого берущий за уроки, но зато никто не научает лучше его. Однако для этого нужно глубоко осознать опыт».

• «Делай, как я, и у тебя все получится».

• «Терпение — опора слабости, нетерпение — гибель силы».

• «Хорошая мысль, откуда бы она ни была взята, гораздо лучше, чем собственная глупая, — не в обиду будь сказано тем, что находят все в себе самих, не прибегая ни к кому».

• «Сила духа не должна зависеть от личных проблем».

• «Хороший царь — это дерево, возле которого поданные находят тень счастья».

• «Только крепкая империя способна выжить, но все империи создавались, развивались и гибли».

Это были своеобразные афоризмы, так сказать, с философским подтекстом. А вот то, что Евгений Петрович рекомендовал по чисто профессиональной тематике, запало прочно, и осталось надолго в голове, и пригодилось автору на практике при оперативном обслуживании воинских частей в Союзе и за границей, а в дальнейшем подразделений ГРУ Генштаба ВС СССР, где не раз приходилось встречать в прекрасных профессиональных коллективах настоящих патриотов-разведчиков, а также оборотней в погонах, но их были единицы — таких настигала карма контрразведки. Наставления Евгения Петровича помогали их разоблачать и отдавать под суд. Он советовал будущим оперативникам не размениваться на мелочи, а смотреть в корень решаемого вопроса. Главное — понимать, для чего контрразведчик поставлен на объект оперативного обслуживания. Главное в контрразведке — обеспечить безопасность нашего государства, наших военных, научных, промышленных и других секретов. Выявлять, предупреждать и пресекать устремления вражеских спецслужб и разведок, направленных на подрыв независимости и целостности нашей Родины, независимо оттого, какими политическими и личными амбициями наделены пришедшие к власти руководители страны и их аппарат.

Он призывал быть твердым в постоянном отстаивании этих основополагающих принципов при обеспечении государственной безопасности и не уходить «на обочину с большака» под надуманными предлогами или при неадекватном давлении сверху. Вот таким он запомнился мне с тех далеких уже 60-х годов прошлого столетия…

А еще осталось в памяти одно его историческое высказывание. Евгений Петрович утверждал, что победа в Сталинградском сражении Красной армии, а может, и во всей войне была обеспечена другим выдающим, почему-то забытым сражением — бой в районе Смоленска летом 1941 года, почему-то позабытым. Именно там войска 16-й армии генерал-лейтенанта М.Ф. Лукина задержали на два месяца (!!!) наступление немцев на Москву. Главное в этом — остановили гитлеровцев в летнем обмундировании накануне суровой зимы перед судьбоносной битвой за советскую столицу. Евгений Петрович считал, что Смоленск был первым Сталинградом для фашистов, а вторым был непосредственно сам город на Волге. А ведь за два месяца гитлеровцы захватили половину европейской части нашей страны…

При выходе из окружения 14 октября 1941 года командарм М.Ф. Лукин был тяжело ранен и без сознания попал в плен, где ему ампутировали ногу. После освобождения из плена он прошел благополучно фильтрацию органами МГБ. Однако К.Е. Ворошилов посчитал его чуть ли не преступником. Сталин категорически возразил бывшему наркому обороны и вызвал генерала на беседу. Вождь предложил ему продолжить служить в армии на любой должности, вплоть до преподавателя Академии Генерального штаба, но генерал поблагодарил Сталина за оказанное ему доверие и отказался от предложения, сославшись на состояние здоровья…