тот факт, что я постоянно находился в разных местах… комета движется прямо на нас.

Повисло молчание.

– Когда вы говорите, что она движется прямо на нас…

– К Земле. Комета столкнётся с Землёй.

– И что случится, когда она сюда прилетит? – спросила Оделия.

Они с Хэлом перестали болтать и тоже подошли к столу. Ходящая с драконами мгновенно посерьёзнела.

Корбетт сдвинул очки к переносице:

– Честно говоря, я не совсем уверен. Всё зависит от того, с какой скоростью она будет двигаться и в каком месте ударит, но вполне возможно, нам всем грозит уничтожение или нечто худшее.

– Что может быть хуже уничтожения? – поразился Хэл.

– Много чего, – ответила Оделия.

– Сколько у нас осталось времени? – спросила Пейсли.

– Мне нужно ещё провести некоторые вычисления, чтобы сказать наверняка, но… очень немного.

– Мы успеем построить вторую машину и с её помощью отклонить комету от Земли? – спросила Пейсли.

Корбетт покачал головой:

– Мы с вашей мамой работали над созданием первой машины почти год. По самым оптимистичным прикидкам у нас есть несколько недель, прежде чем комета столкнётся с Землёй. Даже если целая команда кузнецов-алхимиков будет трудиться без отдыха, я не уверен, что удастся закончить машину вовремя; кроме того, вы же помните, что я вам говорил про само ночное серебро? Я по-прежнему считаю, что кровь вашей мамы каким-то образом заставляла машину работать, а без неё нам ни за что не создать такое же ночное серебро.

Несколько минут все молчали.

– Что же нам делать? Как всё исправить? – спросил Хэл.

– Не знаю, – сердито ответил Корбетт, пожав плечами. – Я всего лишь ученик и ещё очень многого не знаю и не понимаю в небесной физике. Нам нужна помощь.

– Надо спросить Дока Лэнгли! – воскликнула Пейсли. – Возможно, у него есть знакомые в ордене правильных оборотов, которые могли бы нам помочь!

– Хорошая идея, – одобрил Корбетт. – Надо как можно скорее его найти.

– Нет, – твёрдо сказала Оделия. – Всё это очень странно, тревожно, и, уверена, если Ану захочет, чтобы мы всё исправили, она обязательно пошлёт нам способ это сделать, но прямо сейчас у нас на пути стоит другая огромная проблема – во всяком случае, встанет уже завтра. Сюда направляется Тёмная драконица, а вместе с ней и вся военная мощь Георга, и нам известно, что ей нужно. Нельзя допустить, чтобы она это получила. Если мы немедленно не найдём способ защитить от неё Дэкса и Камень-Сердце, то уже не будет смысла думать, как остановить комету, потому что, если Тёмная драконица победит, она в любом случае всё уничтожит.

– Да, вы правы, – сказала Пейсли.

Она вспомнила, что отец часто говорил: «Если хочешь выиграть войну, нужно победить в битве. Всему своё время». Нужно было столько всего сделать, и девочке казалось, будто время утекает сквозь пальцы.

– Давайте сосредоточимся на непосредственной угрозе: как нам уберечь Дэкса и Камень-Сердце от Тёмной драконицы и как победить армию Георга? – спросил Хэл.

Друзья начали обсуждать стратегию, причём большинство идей подали Оделия и Хэл; Корбетт всё записывал, а Пейсли помогала по мере сил.

Кто-то принёс им горячего сладкого чая, а вскоре пришёл Дэкс в сопровождении Теи и какого-то низенького круглолицего мальчика с длинными тёмными косичками. Пейсли улыбнулась: Дэксу очень шла лётная форма кригаров. Он всегда мечтал стать одним из драконьих всадников севера, и теперь, когда его мечта сбылась, мальчик едва не лопался от гордости.

Он подошёл к стоящим вокруг жаровни диванам, на которых устроились друзья, и обнял Пейсли.

– Пейсли, это Бром, Бром Михаэльсон. С Теей ты уже знакома. Это мои друзья, – Дэкс улыбнулся.

Пейсли поздоровалась, и вдруг кое-что вспомнила:

– Бром, ты, случайно, не знаешь доктора Михала Михаэльсона? Это небесный физик, он дружил с нашей мамой.

– Знаю, это мой дедушка, – серьёзно ответил Бром.

Пейсли показалось, что этот мальчик очень рассудительный: что-то в его манере поведения напомнило ей осторожные повадки Корбетта.

– А он здесь? – встрепенулся Корбетт.

Бром покачал головой:

– Нет, он в своей обсерватории, это в нескольких часах езды отсюда, дальше на север, за Непрерывным кругом.

Пейсли посмотрела на Корбетта: он думает о сломанном Небесном Механизме и о комете Вольстенхольма, но Оделия дважды права: похоже, Ану уже дала им подсказку, чтобы в будущем они смогли решить проблему кометы, но прямо сейчас у них есть другие важные дела.

– Дэкс, мне нужно кое-что тебе рассказать, – решила Пейсли и стала рассказывать брату о прикосновении Завесы, о том, как она постепенно начала её контролировать и как получила вторые звёзды.

У Дэкса глаза на лоб полезли.

– Ты Георг Восходящий?! – воскликнул он, а потом широко улыбнулся. – Ушам своим не верю! – Пейсли приподняла край рукава и показала татуировку на запястье. – Ты действительно будущий Георг!

– Да, но я сбежала, и меня разыскивают люди короля, а ими командует Тёмная драконица, и… наверное, я должна сидеть в каком-то замке.

– Ну, ты и так в замке, – сказал Хэл. – Просто не в том, в котором должна сидеть.

Пейсли рассказала Дэксу об открытиях Корбетта, про комету и Небесный Механизм; похоже, перспектива крушения мира напугала Дэкса гораздо меньше, чем известие, что за ним охотится Тёмная драконица.

– Бром, а мы сможем встретиться с твоим дедушкой? – спросила Пейсли. – Возможно, он сумеет нам помочь. Кроме того, нужно рассказать ему правду о том, что случилось с нашей матерью. – Она протянула брату руку, и Дэкс крепко её пожал.

Они так и не поговорили о матери, дяде Гекторе и обо всём, что потеряли, но они оба несли этот груз. А теперь, вновь воссоединившись, они могли разделить своё горе друг с другом.

Пейсли отвела Дэкса в сторонку, в тихий уголок библиотеки. Они сели на широкий подоконник и стали смотреть в окно, на тренировочную площадку. Оба знали, что нужно сказать, но ни один не хотел этого говорить.

Пейсли тяжело вздохнула:

– Дэкс, мама и папа очень нас любили. Нам очень повезло с родителями.

Дэкс кивнул и сдавленно пробормотал «Ага».

– И мы по-прежнему любимы; мы любим друг друга, а ещё у нас есть друзья, и они тоже нас очень любят. Мы всё ещё помним, что такое материнская любовь, она дарила нам тепло и безопасность. Мама любила нас, несмотря ни на что, без всяких условий. Её любовь была безгранична и бесстрашна. – Пейсли улыбнулась, вспоминая, как чудесно они раньше жили.

– Я… до сих пор не могу поверить, что всё это взаправду, – сказал Дэкс. – Знаю, это действительно случилось: я видел, как мама лежала на полу, и первое время это постоянно стояло у меня перед глазами. А теперь…