Марианна уставилась на нее.

— Я знаю, что Эдвард держит свое слово, — удивленная, сказала она. — Если он что-то обещал, то обязательно сделает. Я не сомневаюсь. Но что ты имела в виду?

Руки Элинор непроизвольно сжались в кулаки. Она отвернулась. Одно дело — недолюбливать Люси Стил или не доверять ей, и совсем другое — едва не наброситься на нее с кулаками.

Эдвард поставил чашку на журнальный стол.

— Мне очень жаль, Эм, но я должен бежать, — с искренней теплотой сказал он.

Она в ответ лишь рассмеялась.

— Но ведь ты только что пришел!

— Я просто хотел… хотел узнать, как у вас дела.

— У меня все хорошо. И будет еще лучше. А она, — Марианна махнула рукой в сторону Элинор, — самая лучшая на свете девушка и сестра. Как тебе наверняка известно.

Тут она привстала на цыпочки и прошептала ему прямо в ухо:

— Наверняка Люси скоро уйдет. Останься и поболтай с нами.

Эдвард улыбнулся, но покачал головой.

— Прости, Эм. Мне надо идти.

Он бросил короткий взгляд в сторону Люси и Элинор, повторив:

— Извините.

Элинор ничего не сказала. От гнева на Люси и разочарования в Эдварде в горле у нее стоял ком, который никак не удавалось проглотить. Она так и не посмотрела ему вслед, хотя отчетливо слышала, как Эдвард вышел из комнаты, коротко попрощался в коридоре с миссис Дженнингс и захлопнул за собой входную дверь. И тут, словно издалека, до нее донесся голос Люси, спешно произнесшей:

— Мне тоже пора.

Вздрогнув, она снова пришла в себя. Марианна, обойдя Люси, уселась на диван и принялась сосредоточенно разглядывать ногти у себя на руках.

— О, — только и смогла ответить Элинор.

Люси уже шла к двери. Чашку она поставила на столик, рядом с чашкой Эдварда.

— У меня весь день расписан, а ведь я вчера так поздно легла! — Она поглядела на Элинор. — Ты, — сказала Люси с напыщенной театральной интонацией, — самый надежный друг на свете. Для меня это очень ценно.

Входная дверь хлопнула во второй раз. Марианна тут же подскочила с дивана.

— Так, Элли, признавайся. Зачем она приходила?

— Понятия не имею.

— Для чего она явилась, Элли? И как тут оказался Эд?

Элинор смотрела в окно.

— Они знакомы уже много лет, — сказала она.

— И?

— И все.

Марианна направилась к дверям.

— Ладно, можешь мне не говорить. Только не рассчитывай, что я стану играть в эти ваши игры. Ты не видела его тысячу лет, и вдруг на тебе, она оказывается здесь одновременно с ним. Хочешь сказать, это случайность?

Элинор попыталась было ответить, но Марианна подняла вверх ладонь, заставляя сестру замолчать.

— Не надо морочить мне голову, Элли. Между ними что-то происходит, и это тебе неприятно, но ты не хочешь ничего говорить. Ладно, Элинор Дэшвуд, я не в обиде, только не надо делать вид, будто я выдумываю!

Выпалив эту гневную тираду, Марианна бросилась прочь из гостиной, оставив Элинор в одиночестве смотреть на небо.

Сэр Джон с громким стуком опустил тяжелую бутылку на кухонный стол в доме Белл. Не ожидавшая его визита и не готовая к приему гостей, Белл воззрилась на него с изумлением.

— Шампанское!

Он улыбался во весь рот.

— Именно! Шампанское. Мы сегодня празднуем!

— Но, — заметила Белл, — еще же только вторник…

Сэр Джон оперся руками о стол, так что бутылка оказалась между его ладоней, и наклонился к ней.

— Давайте-ка выпьем за Шарлотту. Она родила! У Томми Палмера появился сын и наследник.

Белл радостно улыбнулась в ответ.

— Я просто счастлива!

— Настоящий богатырь, — восторженно воскликнул сэр Джон, — больше девяти фунтов. Тяжелей, чем все наши. Мэри уже на пути в Лондон. Представляю, как теща сейчас раздает команды в родильном отделении. Чудесная новость, правда?

— Восхитительная! Восхитительная. Жаль, что девочки еще не приехали из Эксетера. Маргарет после уроков посещает какой-то школьный клуб.

— Тогда, — сказал сэр Джон, поднимая бутылку, — мы с вами разопьем ее на двоих. Несите бокалы!

— Но я еще не растопила камин…

— Я сам растоплю. Ну же, Белл, раз нам выпало отметить это событие вдвоем, мы это сделаем! Эби по телефону сказала, что пока у Чарли шли схватки, Томми был вне себя от беспокойства, но стоило ребенку появиться на свет, он тут же опять стал собой и заявил, что бедный младенец — вылитый Черчилль. Эби говорит, что он совершенно невыносим — как обычно, и что малыш похож на него как две капли воды.

Он принялся ходить по кухне, распахивая дверцы шкафов.

— Бокалы! Где у тебя бокалы?

— Здесь, — сказала Белл. — Но у меня нет специальных бокалов для шампанского.

— Нет бокалов для шампанского? — с притворным возмущением вскричал сэр Джон, а потом игриво толкнул ее локтем. — Между нами, Белл, я сейчас с радостью выпью даже из банки для варенья!

— Я не поеду, — отрезала Элинор.

Она сидела в постели в старом отцовском кардигане, натянув рукава почти до пальцев, и пила из кружки чай. На другом конце кровати примостилась Белл, по-прежнему одетая и слегка раскрасневшаяся от выпитого шампанского. Она пыталась уговорить сэра Джона остаться на ужин, но он заявил, что завтра рано утром улетает в Португалию по делам фабрики и должен еще успеть собраться. Его «Рендж Ровер» с ревом скрылся в темноте, оставив Белл — немного навеселе и с легкой икотой — дожидаться возвращения из Эксетера Маргарет и Элинор.

Белл тяжело вздохнула, глядя на дочь.

— Дорогая, я знаю, что ты очень устала кататься в Лондон и обратно. Но Джон — и Фанни, надо думать, тоже — пригласил вас с ними на концерт, а Марианна не пойдет, если ты не приедешь. К тому же, ты могла бы навестить Шарлотту и ее младенца. Правда ведь?

Глаза у Элинор слипались.

— Я езжу туда каждые выходные уже целую вечность.

— Я знаю.

— Добираться ужасно долго. А по вечерам в воскресенье еще и тоскливо.

— Элли, милая! Даю тебе слово — это в последний раз. По-моему, Марианне пора возвращаться домой.

Элинор вздернула голову.

— Пора что?

— Ну, — осторожно заговорила Белл, — когда-нибудь ей все равно придется вернуться к нормальной жизни. Может, ты думаешь, что я потеряла счет времени, но я помню, что мы приехали сюда больше полугода назад, а она до сих пор просто плывет по течению и понятия не имеет, чем хотела бы дальше заняться.