– Конечно, каждый может забыть. Тогда я сейчас пожарю цыплят и приготовлю салат, а ты накрой на стол.

Странно, за обеденным столом отсутствовал всего один человек, а стол казался теперь таким огромным. Однако Маргарет считала необходимым сохранять семейные традиции, чтобы дети знали: несмотря на уход отца, они все остаются единой семьей.

Ни в половине седьмого, ни в семь, ни в четверть восьмого Меган домой не вернулась. Маргарет расхаживала по подъездной дорожке до улицы и обратно. На крыльце молча, встревоженные, застыли Дэнни и Джулия.

– Даже представить себе не могу, где она, – бормотала Маргарет себе под нос. – Дантисту я звонила, его кабинет закрыт.

Когда стемнело, Маргарет решила звонить в полицию, но тут на подъездной дорожке появился фургон Фреда Дэвиса. В нем сидела Меган.

– Господи, где вы были? – воскликнула Меган. – Я звонила, но никто не отвечал. А потом у меня осталась всего одна монетка, я позвонила Фреду, и он приехал за мной. У меня заглохла машина прямо в центре города. Это был кошмар, водители гудели, орали на меня, как будто я виновата. Потом приехала полиция и оттащила мою машину с дороги. Я не знала, что… Мама, а где ты была?

– Успокойся, Меган. Мы, наверное, все были на улице и не слышали звонки. Ладно, главное, что ты жива и здорова, а все остальное не имеет значения. А что с машиной?

– Ее пришлось доставить на буксире в мастерскую, – пояснил Фред. – Полетела коробка передач.

– Не знаю, что бы я делала, если бы не Фред, – промолвила Меган. – Он обо всем позаботился.

Испытав огромное облегчение, Маргарет посмотрела на Фреда.

– Ты всегда проявляешь заботу. Спасибо тебе. А теперь давайте ужинать. Фред, поужинаешь с нами? Правда, ужин у нас довольно скромный, так что извини.

Усевшись за стол на место Адама, Фред объяснил ситуацию:

– В мастерской мне сказали, что новая коробка будет стоить тысячу двести долларов. Вот тут и возникает вопрос, стоит ли ставить новую коробку на такую старую машину. Надо подумать об этом.

– Старая! – фыркнул Дэнни. – Да она просто древняя. Никто уже не ездит на такой рухляди. Мама, давай купим новую машину.

«Святая наивность», – подумала Маргарет, а вслух сказала:

– Это не так просто, Дэнни.

– Я говорил папе, что нам нужна машина. Хорошую он забрал, а нам оставил рухлядь.

– Он прав, – поддержала брата Меган. – О себе папочка позаботился, а на нас ему наплевать.

– Я примерно так и сказал! – воскликнул Дэнни. – А она ответила, что папе нужно ездить на работу и мне следует помнить, что если он не будет работать, то нас ждут настоящие неприятности.

Маргарет понимала, что надо прекратить этот разговор, но, не удержавшись, спросила:

– А как на это отреагировал отец?

– Никак.

– Кто хочет пойти со мной в субботу на футбол? – спросил Фред.

Дэнни и Джулия вскинули руки, а Меган покачала головой:

– Большое спасибо, дядя Фред, но мне надо готовить доклад.

– Но ты же говорила, что выступишь с ним в середине ноября. Сходи на футбол, отвлекись, – проговорила Маргарет.

– Нет, мама, я не могу позволить себе отвлекаться. У меня должен быть отличный аттестат, если я хочу чего-то добиться в жизни.

– Ладно, тогда в другой раз, – согласился Фред. – А теперь предлагаю вам троим навести порядок на кухне, а затем заняться уроками. У вашей мамы, как всегда, еще наверняка полно дел. Я тоже не буду мешать ей и поеду домой.

– Да ты не мешаешь мне, Фред, – возразила Маргарет.

Когда она провожала Фреда, он остановился в дверях.

– Маргарет, я не хотел говорить об этом за столом, но вам действительно нужна новая машина. И я с радостью окажу тебе любую помощь.

Взгляд его ласковых глаз, казалось, умолял ее. От искренней доброты этого человека на глаза Маргарет навернулись слезы. Однако независимость не позволяла ей принять помощь Фреда.

– Я же знаю тебя, – уговаривал Фред, – если хочешь, давай считать это долгом. Вернешь, когда сможешь.

Маргарет улыбнулась.

– И я тебя знаю, Фред. Ты очень добр, и спасибо тебе, но заботиться о нас – обязанность Адама. Думаю, что после девятнадцати лет совместной жизни я и наши дети заслужили новую машину.

– А если он не купит ее? Ты говорила с Ларкином?

– Много раз. По поводу денег адвокат Адама каждый раз отвечает, что Адам дает нам столько, сколько может. Страховку за мою машину мы платили пополам, так что, возможно, он даст свою часть за новую коробку передач. В конце концов, я подожду суда.

– Ты довольна Ларкином? Если нет, так и скажи, не бойся обидеть меня, поскольку я порекомендовал его тебе.

– Он мне очень нравится.

– Вот и хорошо. Выше голову, Маргарет. – Фред поцеловал ее в щеку и направился к своей машине.

Маргарет смотрела ему вслед. Высокий, широкоплечий, он излучал уверенность и надежность. Но иногда задумчивый взгляд его добрых глаз выражал нечто иное. Хотя Фред постоянно принимал участие в ее жизни, Маргарет подумала, что не так уж хорошо знает его. Она не вполне представляла себе, какие чувства питает к ней Фред сейчас. Впрочем, в данный момент это не имело значения. Как бы стойко ни держалась Маргарет внешне, она глубоко страдала, думая по ночам об Адаме и его предательстве.

В кабинете Маргарет ждала стопка тетрадей, Сев за стол, она взглянула на новый компьютер Адама и полки с дискетами. Он не ничего не забрал. Маргарет решила, что ничего ему не отдаст. Все это принадлежит детям.

Завтра придется купить новую коробку передач. Даже если она заплатит только половину, в ее сбережениях образуется брешь. Черт бы побрал Адама! Черт бы побрал законы, не позволяющие женщине получить то, что ей причитается!

На столе стояли семейные фотографии. Сейчас их стало меньше, поскольку Маргарет убрала фотографию Адама и их свадебные фотографии. Впереди стояла фотография молодого отца Маргарет. Она не знала его, но мать много рассказывала о нем.

«Наверное, мне было бы легче всего умереть, – подумала Маргарет. – Ведь я, как ни стараюсь, не могу вспомнить ничего приятного». Отогнав тяжкие мысли, она приступила к работе.

Губы Адама растянулись в притворной улыбке: всем своим видом он выказывал радостное оживление, хотя вовсе не испытывал его. Адам был напряжен, поскольку визит детей проходил не так, как ему хотелось бы.

– Вот этот цветок того же семейства, что и морковь, – объяснил он. – А ведь по виду не скажешь, правда?

– Он некрасивый, – отозвалась Джулия.

– Это сейчас, когда он засох. А видела бы ты его в августе, в пору цветения.