– А где деревня? – Я приседаю рядом с Тимой и окидываю взглядом окружающее. – Что случилось?

– Если я права… – начинает Тима, глядя на Лукаса снизу вверх, – если я права, вот это и есть деревня.

– Была. Пока ее не измельчили в мульчу, – соглашается Фортис.

– Привели в состояние первичных частиц, – кивает Тима.

– Для повторного использования?.. – недоверчиво спрашивает Ро.

– Что это сделало? Что могло это сделать? И зачем? – Лукас смотрит по сторонам в поисках ответа.

Он не спрашивает, кто это сделал, потому что ответ мы и так знаем.

Фортис опускается на четвереньки, внимательно изучая землю:

– Учитывая отличную переработку на мелкие фракции почвы, или грязи, или что уж там представляет эта жижа, сдается мне, тут должно было поработать большое количество… чего-то.

Тима пропускает мерзкую жижу между пальцами:

– Да, или несколько очень больших вещей. Но скорее, похоже, множество мелких. – Она тоже оглядывается вокруг.

– Это определенно похоже на массовый налет чего-то. Это выглядит даже хуже, чем пшеничное поле после саранчи. – Биби сильно бледнеет.

Лукас встает рядом со мной, касаясь рукой моей руки, словно ему необходим контакт для поддержки.

– Ты хочешь сказать, это нечто вроде какой-то внеземной саранчи?

Мысль настолько же пугающая, насколько и отвратительная.

Фортис говорит тихо, со странной уверенностью:

– Да, похоже именно на то. Массовый налет, который может превратить все, что угодно, в составные частицы. Подумайте об этом. Машины, которые могут жевать, или выделять, или и то и другое. Сжевать все – органику, созданные человеком предметы. Все биологическое. Механически или химически переварить все.

– Разве такое существует? – Я смотрю на Фортиса, а тот смотрит на Биби. – Разве существует?

– Я не знаю, – отвечает Фортис. – Но если они могут сделать такое, все кончено.

Мы умолкаем, потому что коричневое озеро перед нами внезапно начинает выглядеть еще более опустошенным и опустошающим.

– Скажи, разве это правда? Значит ли это, что они собираются просто сжевать наш мир и потом выплюнуть его? Все вообще? – Глаза Тимы полны ужаса.

– Нет, если мы им не позволим, – отвечаю я, глядя на коричневое ничто, которое может стать будущим нашей планеты. – Ведь так, Фортис?

Но Фортис молчит, потому что даже он не знает, что на это ответить.

ДОНЕСЕНИЕ В ГЛАВНОЕ ПОСОЛЬСТВО

ОТДЕЛЕНИЕ В ВОСТОЧНОЙ АЗИИ

ПОМЕТКА: СРОЧНО

ГРИФ: ДЛЯ ЛИЧНОГО ПОЛЬЗОВАНИЯ

Подкомитет внутренних расследований 115211В

Относительно инцидента в Колониях ЮВА

Примечание. Свяжитесь с Джасмин3к, виртуальным гибридом человека 39261.ЮВА, лабораторным ассистентом доктора И. Янг, для дальнейших комментариев, если понадобится.

ДОК ==› ФОРТИС

Расшифровка – Журнал соединений, 22.09.2069

ДОК::НУЛЛ

// соединение начато;

соединение установлено

отправлено: Ты не биологический, верно?;

ответ:…Верно.;

отправлено: Но ты самоосознающий, мыслящий. Творческий?;

ответ:…Cogito ergo sum. Я мыслю, следовательно, я существую. Да. Мы похожи.;

отправлено: Мне бы хотелось глубже исследовать идею.;

ответ: Ты интересный собеседник.;

отправлено: Как и ты. Вскоре я свяжусь с тобой, чтобы

продолжить эту беседу.;

ответ: До свидания.;

соединение прекращено;

//соединение завершено;

Мы молчим. Покинув деревню, находим место для остановки и позволяем дню закончиться как можно быстрее.

Мы видели слишком много, все мы.

Но темнота наступает не так уж быстро. А нам хочется видеть как можно меньше. Это все, чего хочет любой из нас в данный момент.

Пещера, на которой в конце концов сошлись Фортис и Биби, вдали от долины и на обратном пути к реке Пинг, не совсем пещера. Это скорее некое углубление в скале, рядом с рощей бамбука и тиковых деревьев для слонов – деревьев, которые тянутся от зеленого берега прямиком в густые джунгли, что покрывают эту сторону дельты реки Пинг. Но как бы то ни было, огонь – это огонь, а сон – это сон, и потому мы разбиваем здесь лагерь и никто из нас ни на что не жалуется.

К тому времени, когда мы съедаем ужин – рис и овощные лепешки, упакованные во множество металлических контейнеров, а слоны – половину джунглей, до которых могли дотянуться, мы все готовы заснуть.

– Noh long! – кричит Биби. – Noh long!

– Да хватит тебе! – устало рявкает Ро. – Довольно орать!

– А что это значит? – Тима с любопытством смотрит на Биби.

– Я надеюсь, что это означает «пора спать», но может быть, «ешьте свои бананы». Похоже, они именно это делают, когда я так говорю.

– А зачем тогда это говорить? – спрашиваю я. – Если они все равно не слушают?

Биби пожимает плечами:

– Но от них ведь и нельзя по-настоящему ожидать, что они станут слушать. Они же слоны. Просить их перестать есть – все равно что попросить тигра перестать охотиться.

Слоны опускаются на колени, будто утомились больше всех. И вскоре начинают храпеть, причем так громко, что почти невозможно разговаривать, а потому нам ничего не остается, как самим угомониться на ночь.

И мы угомонились бы, если бы лягушачий хор позволил нам заснуть.

Чем темнее становится, тем теснее мы сбиваемся вокруг костра в нашем наскоро разбитом лагере. К тому времени, когда появляются звезды, мы уже буквально прижимаемся к умирающим углям, и я различаю только куртку Фортиса.

Все ощущается ужасным, потому что оно становится ужасным. Теперь, когда мы видели то, что скрыто между горами в долине, борьба становится намного важнее. Это Фортис нас заставил. Он вынудил нас бороться. Теперь я это знаю. Но чего я не знаю, так это того, почему он не хочет ничего нам объяснить.

А мне необходимо знать. Мне необходимо сражаться. Мне необходимо снова заглянуть в мою книгу.

Я должна поискать ответов в прошлом. В своем и Фортиса.

И теперь это необходимо больше, чем когда-либо.

Немного погодя Тима, и Лукас, и Ро, и я снова просыпаемся, скорее всего, по одной и той же причине.

– Что ты думаешь? – шепчет мне Тима, делая вид, что ворошит палкой тлеющие угли.