– О боже, у меня отвратительная память на имена. – Тайя смущенно посмотрела на Аниту и стала ковырять салат вилкой. – Я не уверена, что оно прозвучало вообще, потому что разговор был о другом. Да и времени с тех пор прошло немало.

Афины запомнились мне только потому, что я всегда мечтала туда попасть. Кроме того, логично предположить, что одна из статуэток просто обязана быть там. Вы не бывали в Греции?

– Нет, – ответила Анита. – Пока нет.

– Я тоже. Думаю, я не смогла бы привыкнуть к греческой кухне.

– Вы не говорили об этом Малахии?

– Об Афинах? Нет, не думаю. Это просто не пришло мне в голову. О боже! А вы считаете, что мне следовало это сделать? Наверное, следовало. Тогда бы он наверняка перезвонил. Он действительно был умопомрачительно красив.

«Идиотка, – подумала Анита. – Кретинка».

– Все возможно.

У Тайи кружилась голова. Наверное, так чувствует себя женщина после совокупления в дешевом мотеле с любовником, в то время как ее чванный, чопорный муж председательствует на собрании совета директоров. Нет, решила она, торопясь к дому, такое головокружение бывает еще до супружеской измены, по пути в дешевый мотель со снятым на время номером. После этого ты испытываешь чувство вины, стыда и острое желание принять душ.

Во всяком случае, ей так казалось.

Да, она лгала, обманывала, морочила человеку голову, однако не испытывала никакого чувства вины. Наоборот, ощущала себя всесильной. И ей это нравилось.

Анита ненавидела ее. Неужели люди, считающие ее глупой, скучной и надоедливой, думают, что она об этом не догадывается? Впрочем, это не имеет значения, с ликованием думала Тайя, поднимаясь на свой этаж. Во всяком случае, то, что думают о ней такие женщины, как Анита, наверняка не имеет значения. Потому что этот раунд остался за ней, Тайей Марш.

Тайя влетела в квартиру, готовая к тому, что ее встретит целая толпа. Но увидела только Клео, раскинувшуюся на диване и смотревшую MTV.

– Эй, как дела?

– Все прошло хорошо. А где все?

– Пошли звонить матери. Ирландские парни очень привязаны к своим матерям, верно? А потом хотели купить мороженое. Они ушли всего пару минут назад.

Клео посмотрела на экран и выключила телевизор.

– Как ты поладила с Анитой? – спросила она.

– Она считает меня безмозглой невротичкой, которая до смерти рада, если кто-то соглашается ее слушать.

Клео легко соскочила с дивана; грациозность этого движения привела Тайю в восхищение.

– Я так не считаю. Мне кажется, что ты можешь дать кое-кому хорошего пинка в зад. Просто ты еще не пробовала. Хочешь выпить?

– Может быть. Вообще-то я не пью…

– А я пью и считаю, что время для этого самое подходящее. Пропустим по стаканчику, а потом ты мне все расскажешь.

Клео откупорила бутылку «пуйи-фюме», наполнила два бокала и приготовилась слушать. Отпив половину, Тайя поняла, что единственным человеком, который слушал ее с таким же вниманием, была Кэрри. Наверное, именно этим и объяснялась

их дружба.

– Так ты послала ее в Афины? – Клео расхохоталась. – Мать твою, это блестяще! Тебе придется еще раз рассказать это мальчикам. До их возвращения есть время, так что можем поговорить по душам. Выкладывай, что там у тебя с Малахией.

– С Малахией?.. – Тайя совершенно растерялась.

– Угу. Я знаю, ты на него злишься. Будь я на твоем месте, я сварила бы его яйца себе на завтрак, но он действительно потрясающий парень. Как ты собираешься строить ваши отношения?

– Никак. Я вообще об этом не думала. Отношения у нас чисто деловые.

– Он чувствует себя виноватым. Ты можешь этим воспользоваться. – Клео окунула палец в вино и облизала его. – Но это не просто чувство вины. Его тянет к тебе. А влечение в сочетании с чувством вины дает тебе огромную власть над ним.

– Ничего он ко мне не испытывает. Просто притворяется, надеясь, что я ему помогу.

– Ты ошибаешься. Послушай, Тайя, в чем, в чем, а в мужчинах я разбираюсь. Я вижу, как они смотрят на женщину, как ходят вокруг нее и что при этом происходит в их похотливых мозгах. Этот малый хочет выпить тебя одним глотком, как стакан содовой. А поскольку он чувствует вину за то, что морочил тебе голову, это делает его злобным, колючим и глупым. Если ты правильно раскинешь карты, то сможешь сделать так, что он будет сидеть у твоих ног и выпрашивать угощение, как собачонка.

– Нет у меня никаких карт. И я не хочу унижать его… – Но тут Тайя вспомнила чувство, испытанное ею в тот момент, когда она поняла, что Малахия солгал ей. Использовал ее. Она сделала еще один глоток вина. – Впрочем, может быть, и хочу. Немножко. Но не думаю, что из этого что-нибудь получится. Ко мне мужчин тянет не так, как к тебе.

– У тебя больше достоинств, чем ты думаешь, – возразила Клео. – Мозги. Беспомощность. Застенчивость.

– Во всем этом нет ничего сексуального.

– Для старшего брата этого достаточно. На него сильно действует твоя внешность мечтательной дриады.

– Дриада? Я?

– Радость моя, тебе нужно почаще смотреться в зеркало. Ты по-настоящему сексуальна.

– Нет. На самом деле я вовсе не… – Тайя осеклась, потом неожиданно выпалила: – Мне всегда хотелось выглядеть так, как ты.

– Как я?

– Быть высокой, смуглой, яркой и иметь хорошую фигуру.

– Нужно уметь пользоваться тем, что у тебя есть. А того, что у тебя есть, вполне достаточно, чтобы старший брат распустил слюни. Даю слово. Послушай-ка… – Клео придвинулась ближе. – Когда они вернутся, я взорву бомбу. Конечно, Ловкачу это не понравится, а старший брат и без того смотрит на меня косо. Мне понадобится твоя помощь. Поддержка, отвлечение, что угодно.

– Что ты задумала?

Едва Клео открыла рот, как в замке повернулся ключ. На ее лице отразилось не то огорчение, не то сожаление. Потом она залпом допила остатки вина.

– Время пошло, – пробормотала Клео.

– Афины? – Гедеон расплылся в улыбке. – Афины? – Он поднял Тайю со стула и крепко поцеловал в губы. – Черт побери, вы просто гений!

– Я… гм-м… – Она опешила. – Спасибо.

– Просто гений, – повторил Гедеон, закружил ее в воздухе, а потом повернулся к брату. – А ты боялся, что Анита сожрет ее с потрохами вместо ленча. Потрясающая работа!

– Гедеон, отпусти ее, пока не насажал синяков. Вы действовали умно, – сказал Малахия Тайе. – Умно и быстро.

– Скорее логично, – поправила она. А потом села, потому что у нее приятно кружилась голова. – Не знаю, отправится ли Анита в Грецию, но это наверняка отвлечет ее.

– А у нас появится время для передышки, – согласился Малахия. – Как мы им воспользуемся? Ребекка пытается как можно больше узнать об этом Джеке Бардетте. Так что пожелаем ей удачи. Если рассуждать логично, то сейчас нужно подумать над тем, как Клео забрать статуэтку Уайт-Смита. Но сделать это нужно тихо, чтобы Анита ничего не почуяла, а потом поместить