Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дракону они почти не страшны, но их было слишком много. Я нёсся сквозь плотное облако, изворачивался в полёте, пропускал сгустки огня сквозь дымку тела, и сам трансформируясь почти до состояния дыма.
Уничтожу всех!!
На подлёте я выпил горевшее у ног моей яни пламя, и обрушил шквал из него справа и слева от девушки с ослепительно рыжими волосами. Я разметал, поломал и пожёг и людей, посмевших на неё посягнуть, и их смертоносное оружие. А затем я схватил пастью Сандру вместе со столбом, к которому её приковали.
Но оружия у людей было много, стрелковыми муравьями они изгрызли скалу, их были тысячи и на место убитых, из нор выползали всё новые. И продолжали жалить и рвать тело обжигающими кусками металла, сгустками огня. Их оружие было чуждо нашей магии, но умело убивать не хуже.
А я стал уязвимым – стоило им попасть мне в голову, которую я теперь не мог рассеивать из-за Сандры в пасти, и мы оба мгновенно погибнем. Да и плеваться огнём я больше не мог. И мерзкие людишки быстро это поняли. Пришлось биться всем телом в стены этой скальной крепости, ломая и уничтожая последний оплот агрессивных букашек, называвших себя венцом природы. Я бил хвостом и крыльями, наделяя их наивысшей плотностью на краткий миг удара, рвал и разбрасывал лапами.
Но силы таяли. Я был измотан ещё полётом сюда, а этот навязанный бой отнимал остатки энергии. Регенерация, изменение тела, стремительный полёт и кульбиты в воздухе. И ярость.
Слепящая ярость выжигала меня дотла.
Я всё-таки перебил их всех. Ничего живого, ничего похожего на укрытие или оружие вокруг не осталось. Но и я свалился под скалой – сил не было даже измениться, лишь подлечил последними крохами чии мою бедную яни. И отпустил.
Синие глаза, полные слёз, растворились в синем небе.
А затем оно посерело.
Наполнилось душным дыханием смерти.
– Как жаль, что я больше тебя не увижу… – голос, такой родной и близкий, но не мой.
Он заставляет меня встрепенуться. Серый мир устремляется навстречу. Хмурое небо со всех сторон. И не моё сожаление. Не только лишь моё…
– Незабудка?
– Кор! Ты жив! О-ох, – такой грустный вздох, что сердце обливается кровью. Я уже чувствую, что не так, но верить не хочу. Даже когда она говорит: – Ты скоро получишь свою свободу.
В ней нет ни капли страха. Она словно оцепенела от удивления, от дикой несправедливости - и просто падает вниз.
Зато меня едва не разрывает в клочья от ужаса потерять её снова! Но вместе с этим ужасом вливается в меня понимание: я ведь видел только что, как ей спастись. Я последним усилием воли переношу в её сознание всё, что узнал из последнего кошмара.
– Ты – дымка, – шепчу её губами. – Ты – легче воздуха. Лети!
Но с этим знанием, с этим призывом я отдаю все силы. Последние крохи того, что древний Заррх называл чии, я, его дальний потомок, снова отдал ей – своей яни. Той, кого искал всю жизнь. Долгую жизнь Заррха, и короткую словно вспышка – мою.
Я открыл свои глаза, щурясь от рези в них.
Так и есть. Дурманхан сумел выманить меня из комнаты, где я пытался задержаться, ожидая подмогу. Я пришёл к нему сам. Стены «норы» тускло светились багровым.
В красном сумраке жадно копошились надо мной множество призрачных хелицер кровавого паука. Тихий шорох хитиновых лапок по камню и сухим костям оглушал океанским прибоем. В бриллиантовой россыпи глаз твари зияли тысячи смертей, и каждая из них ввинчивалась в мой лишённый защиты мозг, доедая уже жизненную силу, чтобы добавить к груде древних костей ещё пару сотен свежих.
***
– Ты – дымка. Дымка. Лети-и… – шелестело в ушах сквозь свист воздуха.
Или это шептала я?
– Я дымка. Дымка. Я серое небо. Я часть этого кипучего облака, – бормотала я, раскинув руки и ноги, едва дыша из-за бьющего в лицо встречного ветра, не понимая толком, что пытаюсь сделать. Мысль сбивалась. В голове вспыхивали незнакомые картины и образы. Чужой лес, острые белые скалы. Кровь и огонь. Мёртвый дракон. Ну, хоть от ужаса падения отвлекают. Что не отменяет его результата…
И желания жить.
– Лети!
Я не знаю, что случилось. Что-то странное – с моими руками, их едва не вырвало из плеч, - но меня резко рвануло вверх. Или просто остановило. И я заболталась во влажном воздухе, словно схваченный за шкирку котёнок. Немного придя в себя, поняла, что всё ещё падаю, но как-то медленно, да ещё и вперёд плыву, планирую, словно птица на…
На крыльях?!
Я попыталась рассмотреть свои руки, но стоило мне ими пошевелить, как вернулась боль в плечах, а меня замотало из стороны в сторону, периодически проваливая вниз. Я затрепыхалась подбитым пеликаном, руки корёжило и ломало. Или правильно сказать о них: «крылья»? Кожистая перепонка, растянутая между неестественно удлинёнными пальцами и телом, местами утыканная нелепыми цветными перьями, торчащими в разные стороны, – она, трепеща, то вибрировала от натяжения, то провисала тряпкой, когда рука-крыло подламывались, то снова надувалась, резко меняя направление полёта. Меня кувыркало и болтало до тошноты.
Я бы решила, что умудрилась попасть в бред-транс, но разве в бреду может быть так больно? Каждый кульбит, каждый выверт руки-крыла отдавал дикой болью, и вскоре мне казалось, что в теле ни одной целой кости не осталось.
А тут ещё рядом промелькнул острый пик скалы. Я дёрнулась, пытаясь увернуться, не зацепить её, но наличие крыльев – птицей не делает. Пара неловких движений, и я со всего маху влепилась в ту самую скалу, которой пыталась избежать. Или правильно думать – излететь?
Хорошо, хоть ниже острого пика.
Саданувшись сначала правым плечом, а потом добив правое бедро и колено, я попыталась, забыв о боли, ухватиться за уступы и неровности, но заррховы крылья – те ещё хваталки. Зубами цепляться мешал нос, его, боюсь, я истерла в кровь, пока сползала вниз. Его и подбородок. И зубы, наверное, тоже.
Крылатые! Ну сколько можно-то?
Всё тело саднило, порой вспыхивая болью до звона в ушах. Я сползала вниз по немного покатой скале, и снова – снова! – как в дурном кошмаре, набирала скорость. Куда медленнее, чем в начале полёта, но не менее неумолимо, и обидно до зайчиков
